— Нил! — одернула его Мег. — Успокойся. Ты же знаешь, что это неправда.
Нил обернулся к ней, в жутковатом прыгающем свете фонаря его глаза блеснули бешенством. Мег никогда раньше не видела его в таком состоянии, и это пугало ее.
— Он убил его, чтобы получить Таню — богатую вдову, — рычал Нил. — Ты не знала об их связи, Мег? Ты не знала, как эти двое только что…
— Хватит! — оборвал его Джек.
Мег считала, что последние слова Нила — правда, но ее удивило, что тот набрался наглости обвинять Джека в том, в чем сам тоже повинен. Со смертью отца и у Нила открывались виды на «богатую вдовушку».
Что же касается самой Тани, то после смерти мужа она действительно становится… богатой вдовой, которую готовы утешить по меньшей мере двое мужественных молодых любовников.
— Зачем ты стащил кольцо? — Нил метнул в Джека злобный взгляд. — В силу привычки?
— Здесь не время и не место для подобных обвинений, — заявил Уинстон. — Джек прав. Нам нужно убрать тело Пита прежде, чем проснутся дети. Нил, — добавил он мягко, — мы справимся с этим вдвоем. Тебе необязательно в этом участвовать.
Мег была приятно поражена отзывчивостью и трезвым поведением своего жениха в эти тяжелые минуты.
— Ну уж нет, — возмутился Нил. — Я не доверяю ему. Сделаем это вместе.
— Куда? — спросил Уинстон, окидывая взглядом присутствующих.
— В сарай для лодок, — предложил Джек. — Там сухо, а кроме того, это далеко от дома.
— Мег, может, ты спустишься вниз, к Тане? — предложил Уинстон. — По-моему, ее не стоит сейчас оставлять в одиночестве.
Джек прекрасно видел нежелание своей бывшей жены коротать время наедине со вдовой, но все- таки добавил к словам Уинстона:
— Иди, Мег. Побудь с ней на кухне. Мы дадим вам знать, когда управимся.
— Ладно, — пробормотала она, повернулась к лестнице и побрела на кухню.
Чтобы перетащить тело Пита в сарай для лодок, мужчинам потребовалось куда больше времени, чем предполагала Мег. Или, возможно, ей казалось, что время тянется бесконечно. Малейший звук за дверью действовал на нервы. Запертая на кухне с Таней, беспечно болтавшей о чем-то, Мег в отчаянии встала к плите и напекла из кукурузной муки два противня сдобных булочек, хотя не представляла, как можно сейчас что-либо есть. Разве что пить кофе.
Около пяти утра включилось электричество. Мег бросилась к висевшему на стене телефону, но тот все еще не работал.
— Черт побери! — выругалась она, с грохотом повесив трубку.
Таня листала последний номер журнала «Космополитен», а когда дали свет, включила маленький переносной телевизор и стала перескакивать с канала на канал, сетуя на отсутствие кабельного телевидения на острове.
— Ты подумай, ничего путного в этот час! — воскликнула она. — Кажется, никогда в жизни я не вставала в такую рань.
Наконец появился Джек с сообщением, что все сделано. Вид у него был подавленный и удрученный. На какой-то миг Мег охватило искушение броситься к нему — обнять, утешить, разгладить поцелуями морщины на его лице, но вместо этого она лишь крепче вцепилась в край стола и спросила:
— Все нормально?
— Да, насколько может быть нормально в подобной ситуации.
— Я испекла кукурузные булочки. — Мег теребила прядь волос. — По собственному рецепту.
Слабая улыбка, вспыхнувшая в его глазах, сказала ей, что Джек не забыл любимое их лакомство на завтрак. Но Мег не желала задумываться над глупым чувством, побудившим ее испечь этим утром сдобные булочки из кукурузной муки.
— Как здорово пахнет, — сказал Джек, однако Мег понимала, что это он просто из вежливости: вряд ли он сейчас, как и она, может есть. — Мне надо в душ. Но прежде я хлебнул бы горячего кофе.
— Я сварю свежий, — предложила Мег.
— Как ты? — обернулся к Тане Джек. — Держишься?
Таня тяжело вздохнула и опустила взгляд. Ее подбородок задрожал.
Мег провела с этой женщиной полтора часа в четырех стенах и не заметила на ее лице даже намека на горе до той минуты, пока на кухне не появился Джек.
Но если бедная вдовушка мечтала, что Джек привлечет ее в свои объятия и утешит, то ее ждало разочарование. Держась от Тани на расстоянии, Джек промямлил какие-то слова сочувствия и вышел из кухни.
Едва ли не вслед за ним кухню покинула и Мег под тем предлогом, что ей нужно проведать девочек. По счастью, малышки все еще крепко спали. Мег постояла у детской, всматриваясь в дверь на чердак, которая теперь была заперта. Джек еще не выходил из душа; она слышала, как там течет вода. Уинстон и Нил сидели на кухне с Таней. Обрывки их разговора долетали до Мег.
Чтобы не вводить себя в искушение и не подслушивать, Мег прошла вдоль коридора в самый его конец. Единственным признаком того, что случилось что-то неладное, был голый дощатый пол под ногами. Ковровая дорожка, закрывавшая пол рядом с чердачной дверью, была унесена, и Мег сразу вспомнила о ране на голове Пита.
— Зачем ты потащился на чердак, дядя Пит? — прошептала Мег.
Ее рука почти произвольно повернула дверную ручку. Чердачная дверь открылась, Мег щелкнула выключателем, осветив голую деревянную лестницу, ведущую на чердак. Придерживая полу халата, Мег поднялась по ступенькам в пыльное, неотапливаемое помещение. Пришлось плотнее запахнуть халат, чтобы унять озноб. Со стропила свисали две лампочки без абажура. Крохотное оконце выходило на восточную сторону, в нем виднелось сумрачное небо, затянутое черными и серыми тучами, из которых моросил дождь.
На чердаке была свалена старая мебель вместе с подлинными произведениями искусства, которые собирались четырьмя поколениями хозяев дома. Мег приподняла чехол и провела рукой по прекрасной гладкой поверхности письменного стола из клена, сохранившегося за полторы сотни лет в отличном состоянии. Этот стол некогда стоял в углу хозяйской спальни, пока Пит пять лет тому назад не женился на Тане. Тогда стол и множество других антикварных вещей были отправлены на чердак, чтобы расчистить место для современной мебели, которую подбирала молодая супруга. Таня не хотела держать в доме «всю эту старую рухлядь».
Вдоль одной стены громоздились коробки со всякой утварью, книгами, игрушками, фотографиями, спортивным снаряжением. Все, что оставляли в доме приезжавшие на остров отдохнуть родственники или друзья, складывалось в этом месте.
Мег раскрыла наугад картонную коробку и сразу же узнала старенький игрушечный самолет — подарок от Пита ко дню рождения, когда ей исполнилось восемь. Это была «боевая» модель, испещренная по краям следами от собачьих зубов, благодаря Бозо, старому колли, который давным-давно отправился в собачий рай. Редкие праздники, на которые Мег с родителями выбирались на остров к дяде и его первой жене, были как яркие лучики света в ее невеселом детстве, короткий прорыв из бедствий и нужды ее юных лет.
С мягкой улыбкой Мег закрыла коробку и огляделась. Улыбка исчезла с ее лица, едва она вспомнила, что привело ее сюда. Поиск ответа на вопрос: зачем дядя Пит полез на чердак посреди ночи?
Мег шагала вдоль стены чердака. Между двумя кипами коробок, прислоненных к стене, выглядывала стальная дверца стенного сейфа. В детские годы этот сейф зачаровывал Мег, пробуждая в ее воображении легенды о пиратских кладах. Мег дернула из любопытства дверцу сейфа, как делала это в детстве. И как тогда, дверца была на запоре. Мег задумалась: а существует ли все еще ключ от замка, если вообще этим сейфом когда-либо пользовались?
Она продолжила свои хождения по чердаку и… замерла, наткнувшись на какой-то предмет, лежавший на полу возле верхней ступеньки лестницы.
Бейсбольная бита. Старая деревянная бита, сделанная лет десять назад, судя по ее виду. Мег
