Через двадцать восемь минут я сутулясь восседал на пластиковом стуле в конференц-зале отеля, превращенном в голостудию. Это означало отдающую эхом, пустую комнату, с софитами на паучьих лапах, которые светили мне прямо в глаза. Гологениратор размером с рефрежиратор возвышался слева от прожекторов и трехногих голокамер. Между ними змеями протянулись черные кабели. Голооператор и режиссер шоу стояли в самом гнезде змей-кабелей.
Твай маячила у меня за спиной, массируя мне лопатки, стараясь сделать так, чтобы куртка моей формы как можно лучше скрыла ленту проводов.
– Теперь поправьте у себя за отворотом.
– Если я повернусь, станут видны провода на спине.
– Нет! В ближайшее время прибудет портной. Так… пять… четыре… – Она смахнула крошку белковой палочки с моего галстука и отступила в мертвую зону камер.
Я раньше никогда не видел как снимают голо. Когда образ замерцал генератор издал звук, – «
Репортер сидел в кресле коричнево-малинового цвета, вроде того, что сейчас окружали меня. Подлокотники на моем стуле были той же высоты, так что мы сидели в одинаковых позах. Но не только это, если бы я только двинул локтем, генератор тут же вставлял тихий-тихий звук движения ткани по коже – фрагмент заранее подготовленного саундтрека.
Постоянный ведущий уже говорила что-то в голокамеру. Потом она повернулась ко мне.
– … новости для Сокса, Эдди… Потом у нас пойдет встреча с Бостоном. Итак генерал Джейсон Уондер – герой
Я чуть подался вперед, кивнув, как Твай научила меня, подготовленный и сосредоточенный.
Денвушка репортер повернулась ко мне. Блондинка с голубыми, словно драгоценными камни глазами. У бледно-розовые отвороты ее костюма плотно прилегали к телу. Я попытался вообразить, где нее укреплен провод микрофона.
– Это большая честь, генерал.
– Да, конечно…
Рядом с голокамерой стояла Твай. Она показала мне на карточку, которую держал ведущий режиссер шоу.
Я прочитал:
Через две минуты Тавни выразила мне соболезнования, гордость и благодарность от имени зрительской аудитории всего Бостона. Потом она исчезла, и начали демонстрировать эмоциональный файл – голозапись парада.
Твай подошла ко мне и заговорила шепотом.
– Скоро начнется следующий фрагмент. Угроза осталась в прошлом. Но если
Милая Тваи вернулась, вытирая слезы, или потекшую тушь.
– Генерал, скажите, теперь все это останется в прошлом?
Слова Тваи вырвались из моей груди, словно я был классическим пуделем.
Твай задумчиво кивнула.
– И тогда финансовая программа Льюиса станет реальной?
– Извините?
– А хотела спросить имеет ли смысл обширные снижения трат на защиту?
Сбоку от голокамеры зажегся красный огонек. Твай кивала, словно старинный болванчик.
Я сглотнул.
– Если только не появятся другие
Улыбка на лице Тваи дрогнула, потом исчезла, словно негр, выброшенный из самолета. За ее затемненными, лазерными линзами открылся омут ужаса.
– А разве они не уничтожены?
– Эти да. Уничтожены те
Твай наклонилась к режиссеру и о чем-то зашептала. Потом она прижала палец к наушнику. Канал переключился на коммерческую рекламу. Мы отключились от эфира.
– Что все это значит, черт побери? – накинулась на меня Твай. Она посмотрела на голопродюсера и сделал вращательное движение рукой, после чего меня вместе с остальными попросили из зала.
Отведя меня подальше в пустой коридор, Твай вновь заговорила со мной:
– Джейсон… Генерал Уондер… вы выступаете на голо для того, чтобы успокоить людей, а не пугать их!
– Я всего лишь сказал «если».
– Если исключить майора Гиббла, то вы – величайший специалист по