тем более желанные, всегда приятно. Не то чтоб я уж очень хотела именно эту картину, но я на нее смотрела, а он заметил, и запомнил, и не поленился... Да еще ведь надо было хозяина уговорить... Нет, очень и очень приятно.
Вот только денег они, наверное, с него за это содрали... Шишкин, да с экспертизой, да... Внезапно я осознала, что именно мне напоминали вчерашние токования хозяина выставки о роли личности в искусстве. Да это ж один в один Нэнси, уговаривающая очередного клиента! Значит, он, в смысле хозяин, с самого начала хотел эту картину продать? И еще неизвестно, кто кого уговаривал. Выходит, вся эта выставка из частного собрания – тоже такой вариант галереи, что ли? А почему же тогда картины висели где-то в глубине, так, что их нужно было специально искать?
И тут же сама себе ответила – а вот именно для того, чтобы искали. Чтобы искали, и спрашивали, и думали, что это не для продажи. Как лучше всего впарить что-то русскому человеку? А сказать, что это не продается! Ну сильны! А какой маркетинг!
Но Бог с ними, в конце концов, не так уж это и важно. Важно, что Сашка подумал, и купил это для меня, и... Надо ему позвонить, поблагодарить. И, может быть, тоже купить ему какой-нибудь подарок. Что можно подарить миллионеру?
Тут мое лучезарное настроение слегка подпортилось. Сашка не в первый раз порывался мне что-нибудь подарить, но обычно делал это напрямую, спрашивая, хочу ли я то или это, и мне удавалось отбояриться. Все-таки подарки – это что-то очень обязывающее. И привязывающее. И сближающее, да, а мне этого не хотелось. Вот и сейчас, пожалуйста, – налицо и радость, и признательность, и желание сделать что-то в ответ, а зачем мне все это? Надо как-то с этим покончить. То есть картину я, конечно, возьму, и поблагодарю, и радоваться буду, но в будущем лучше все-таки как-то без этого...
Я так и не успела набрать Сашкин номер – он позвонил мне сам. Очевидно, бодрый молодой человек успел отчитаться ему о выполненной работе.
– Привет! Получила открытку?
– Получила, Саш. Спасибо тебе огромное! Но...
– Тебе понравилось?
– Ну еще бы! Только...
– Я еще вчера, там, заметил, как ты на нее смотрела! И этот – он не зря говорил, что у тебя художественный вкус. Вот я и подумал – куплю ее тебе! А то ты вечно от всего отказываешься.
– Саш, но это же, наверное, безумно дорого. Не надо было...
– Лиз, перестань говорить ерунду. И вообще – ничего не говори. Я скоро приеду. У меня, знаешь, возникла тут в связи с этим одна идея... Сейчас буду, жди.
Вот только идей мне не хватало для полного счастья. С подозрением я отношусь ко всему этому. Идеи, сюрпризы – знаем мы вас, лучше бы без этого. Я выдохнула, повесила трубку и пошла на кухню – сообразить какой-нибудь еды. Идеи и картины – это прекрасно, а кормить мужика все равно надо.
Сашка появился меньше, чем через час, – бодрый, веселый и голодный во всех отношениях. Какое-то время мы потратили на разнообразные развлечения, включая ужин, но потом, когда я уже начинала убирать со стола, он внезапно посерьезнел, вытащил сигареты, закурил и воззрился на меня с важным видом. Надо же, а я надеялась, что мне все-таки удалось его отвлечь. Но нет.
– Так вот, Лиз, я все хотел тебе сказать... С картиной с этой...
– Саш, спасибо тебе. Правда, я... В общем, мне очень-очень приятно. Кстати, давай, ты мне поможешь ее повесить, а то у меня тут стенки кирпичные, гвоздь не везде вобьешь.
Отвлекающий момент был явно хиловат, оттого и не сработал.
– Помогу, Лиз, не вопрос, только потом. Я тебе хотел другое сказать.
Я снова выдохнула и покорилась судьбе.
– Я тут подумал... Посмотрел на тебя вчера – ты же действительно во всем этом разбираешься.
– В чем я разбираюсь, Саш?
– В искусстве. Картины, то-се.
– Да с чего ты взял? Я полный дилетант в этом деле. У меня, если помнишь, техническое образование.
– Не надо, Лиз. Не скромничай. Я же сам видел, и потом, Валька тоже зря не скажет, а он сразу заметил. И картину ты выбрала лучшую. Но это тоже неважно, я не о том.
Ага. Лучшую. Этот Валька, он чего только тебе не скажет, чтобы товар-то сплавить. Небось, сколько денег лишних содрал за комплименты. Но ведь не объяснишь.
– Тут у меня, знаешь, – продолжал тем временем Сашка, – помещеньице одно было. В центре, в хорошем месте, на Кузнецком. Я его давно еще дуриком прикупил, сдавал там одному. А недавно оно освободилось, он аренду не потянул. Я хотел снова сдать, а тут подумал – давай сделаем тебе там галерею.
– Чего? – от неожиданности я чуть тарелку не уронила.
– Ну, галерею там, художественный салон, не знаю, – пояснил Сашка. – Будешь сама заниматься этими картинами. Покупать, продавать. Этим многие занимаются. По-моему, у тебя не хуже получится. И дело будет, и интересно. Как тебе такая мысль?
Я ошарашенно молчала, не зная, что сказать. С одной стороны, это, конечно, просто смешно, я – и художественный салон. Я разбираюсь в этом, как свинья в апельсинах. Я не знаток искусства и не умею ничего продавать. Это гиблое дело. А с другой... Все когда-то начинают, и это дело, действительно, не хуже, чем любое другое. И даже лучше. Я же не совсем идиотка, я научусь. И такой шанс... Может быть, стоит попробовать?
– Я... Я даже не знаю, Саш, – промямлила я наконец. – Это так неожиданно. Ты правда думаешь, что у меня может получиться?
– А че тут думать-то? Конечно, получится.
– Ну-у. Я торговать не умею.
– А тебе и не надо. Уж продавцов-то мы тебе наймем, не вопрос.
– А что же тогда буду делать я?
– Осуществлять общее руководство, – он подмигнул мне. – Обаять... Или обаивать? В общем, общаться с клиентами. Рекламу мы тебе устроим, все как надо, это ты не волнуйся. Все будет ладушки.
Оптимизм был заразен. Я собралась с мыслями и попыталась прикинуть концы к концам.
– Саш, а как это все будет... Ну, в смысле, а как с деньгами? Там ведь нужно... Если бы я и правда согласилась, и мы с тобой, скажем, вошли бы в долю, то сколько примерно...
Он посмотрел на меня с удивлением и искренне заржал.
– Лиз, ну ты что, маленькая? Какая доля? То есть ты, конечно, не подумай чего, я все понимаю, но это же несерьезно. Ну откуда у тебя такие деньги? Не парься ты из-за этого, я сам разберусь. Ты просто мне говори, когда сколько надо, и все будет.
Такой вариант, несмотря на всю его заманчивость, мне почему-то не нравился. Но я решила пока не вдаваться в детали, а, разжившись дополнительной информацией, подсчитать на досуге самостоятельно, с чем имею дело, и разложить все по полочкам соответственно. Мы же не подписываем никаких бумаг прямо сейчас. И вообще интересно, какие бумаги оформляются в таком случае? Об этом я немедленно спросила у Сашки. Он только хмыкнул.
– Ну там, не знаю, ООО какое-нибудь. Или ЧП. Или просто юрлицо. Лиз, да я еще раз тебе говорю – не парься ты с этим, это я все улажу. Мы с тобой лучше съездим туда, ну, скажем, завтра, ты посмотришь, какой ремонт нужен, с дизайнером там поговоришь. А оформить-то – дело плевое.
– Нет, Сань, если уж я возьмусь, то я буду, как ты говоришь, из-за этого париться. Я хочу понимать, что вокруг меня происходит. Извини, но я так привыкла.
Он только рукой махнул.
– Ну, хочешь париться – будешь париться, нет проблемы. Я тебе тогда ближе к делу скажу, как чего. Но только это правда все ерунда. Ты лучше про сами картинки подумай. И кого мы на презентацию позовем.
Сашка не остался ночевать и уехал, а я никак не могла заснуть, все пытаясь одним махом придумать, как можно, не имея ни навыков, ни знаний, собрать из кусочков с нуля успешную художественную галерею. В том, что моя галерея должна быть непременно успешной, я ни на секунду не
