земельный участок в Суррее. Его первая жена, упокой Господи ее душу, родила трех сыновей, так что, слава Богу, твое бесплодие не может послужить препятствием к браку. Единственной проблемой остается чертов траур. Учитывая немалые лета герцога, ожидание превращается в игру со смертью. Будем надеяться, что он не умрет до того, как дело будет сделано.
Кассандра растерялась так, что могла лишь беспомощно взирать на родителя. Немалым усилием воли она взяла себя в руки, боясь, что следующим сорвавшимся с губ звуком будет смех, крик или пронзительный вопль. Или все вместе. Только бы не забиться в истерике!
В полном отчаянии она перевела взгляд на мать. Та кивнула:
– Тебе очень повезло, Кассандра. Превосходная партия!
Касси долго откашливалась, прежде чем ответила, тщательно выговаривая каждое слово:
– Боюсь, вы сделали ошибку, я не собираюсь выходить замуж.
Глаза отца напоминали скованные льдом озера.
– Твои намерения, дочь, меня не интересуют. Ты выйдешь замуж за Аттерли сразу же после окончания траура при условии, что он все еще будет жив. Если же к тому времени скончается, твоим мужем станет лорд Темплтон, чья первая жена тоже произвела на свет двух сыновей.
Кассандра прижала руку к животу, боясь, что ее сейчас стошнит, но все же вскинула голову и смело встретила разъяренный взгляд отца.
– Я не выйду замуж ни за кого из этих джентльменов.
На щеках отца вспыхнули красные пятна. Глаза сузились еще больше.
– Ты сделаешь так, как тебе велят. Обо всем уже договорено.
– Значит, тебе придется отказаться от договоров.
– Не надейся.
Поднявшись, отец двумя шагами перекрыл разделявшее их расстояние.
– Твой союз с Аттерли – куда больше, чем ты заслуживаешь! Подумай, ты будешь герцогиней!
Кассандра дрожала, но не от страха – от омерзения и бешенства. Медленно встав, она повернулась к отцу.
– Благодаря первому браку, который ты устроил для меня, я стала графиней – титул, который не принес мне и минуты счастья.
– Счастья?! – вырвалось у отца. – Какое отношение все это имеет к счастью?!
– Тут ты прав. Зато имеет прямое отношение к обещанному тебе земельному участку. В точности как мой первый брак – к полученным тобой нескольким тысячам акров в Дорсете.
– Но такие контракты – надежная основа выгодных браков!
– Выгодных? Для тебя. Но не для меня.
– Не находишь, что титул герцогини – огромная для тебя удача? А хочешь ты выходить за него или нет – значения не имеет. Ты сделаешь, как я прикажу. Видит Бог, ты мне обязана хотя бы этим – больше от тебя все равно нет никакого толка!
Кассандра столько раз слышала вариации на эту тему, сначала от родителя, потом от Уэстмора, что теперь они, казалось, не должны были ее ранить. И все же, хотя укол оказался болезненным, слова отца наполнили ее ледяным спокойствием.
– Я заплатила тебе все, что была должна, согласившись выйти за Уэстмора. Больше я ничего подобного не сделаю.
Отец брезгливо поморщился:
– Ты живешь в моем доме, не имея никаких средств, и поэтому не имеешь права возражать мне. Больше я не желаю ничего слышать. У тебя есть десять месяцев, чтобы привыкнуть к мысли о втором замужестве, и, поверь, иного выбора нет. – Он одернул жилет и смерил дочь уничтожающим взглядом. – А пока тебе лучше удалиться в свою спальню и подождать там ужина. Ты раздражена больше обычного. – С этими словами он вновь уселся в мягкое кресло и поднял чашку с таким видом, словно ничего особенного не произошло, и в полной уверенности, что его приказ будет выполнен.
Несколько секунд Кассандра не шевелилась и едва дышала. Сердце колотилось так, что стук отдавался в ушах. Ее взгляд упал на мать, выражение лица которой было столь же безразличным, как у мужа. Нет, она не надеялась найти союзницу в женщине, которая никогда не принимала ее сторону, и все же горькое осознание того, как ужасно она одинока, терзало душу.
Чувствуя себя так, словно ее кровь превратилась в лед, Кассандра вынудила себя высоко поднять голову, вышла из комнаты и побрела в переднюю. С каждым шагом кольцо тоски все сильнее сжимало ее сердце, с каждым шагом ярость все сильнее разгоралась в душе.
К тому времени как она добралась до спальни, ее разрывали прерывистые гневные рыдания, по щекам струились слезы.
Почему она не предугадала ход событий заранее? Каким образом после всего того, что она вынесла, в ней все же сохранилось достаточно наивности, чтобы поверить, будто еще можно вернуться в родной дом и спокойно прожить в нем до конца дней?
«У тебя нет выбора…» Слова отца звучали в мозгу похоронным звоном. Самые ненавистные слова, которые ей довелось слышать, слова, от которых тошнит, слова, которые она больше никогда не желает слушать.
Она металась по комнате, меряя ее быстрыми нервными шагами. Господи, как это возможно, что всего несколько часов назад она была счастлива, а теперь ощущает лишь страшную пустоту и отчаяние?
Несколько часов назад она была с Этаном. Этан…
Касси перестала метаться и зажмурилась. Господи, как же она его любит! Он сделал ее счастливой. С ним она смеялась. Чувствовала себя желанной, необходимой. Как ни с кем другим. И хотя она не была уверена в глубине его любви, все равно он к ней неравнодушен и хотел ее. Касси не сомневалась: она тоже сделала его счастливым, пусть и на одну ночь.
Открыв глаза, она прерывисто вздохнула. Нет выбора? Но она вдруг с надеждой осознала, что выбор, возможно, есть. Если у нее хватит смелости послать к чертям приличия и сословные предрассудки, отринуть правила этикета, диктовавшие ей, как жить. Она вернется в гостиницу «Синие моря» и признается Этану в своих чувствах. А также спросит у него, что он испытывает к ней. И если Этан любит ее хотя бы вполовину так, как любит она его, есть шанс, что он попросит ее остаться, и она согласится. Не потому, что больше ей некуда идти, а потому, что она хочет быть с ним, где бы ни был он.
Скандал погубит ее, разрушит всякую надежду когда-нибудь вновь появиться в обществе. Родители, разумеется, от нее откажутся и не пустят на порог Гейтсхед-Мэнора. Но все это ничего не значило. Абсолютно ничего.
Ей нечего предложить Этану, кроме себя самой. Однако, может, если очень-очень повезет, этого окажется достаточно.
«Не могу вынести прощания с тобой».
Что ж, она тоже не может вынести. И не сдастся без борьбы.
Воодушевленная своими мыслями, ослабев от облегчения, она пересекла комнату и дернула за шнур сонетки. Через несколько минут в дверь постучали. Вошла Софи.
– Что угодно, миледи?
– Я знаю, что вы и мистер Уотли намеревались завтра же вернуться в поместье Уэстморов, но…
– О да, миледи, – поспешно перебила Софи. – Я согласна.
– Согласны?
– Я буду счастлива остаться здесь, с вами, – застенчиво улыбнулась девушка. – Вы самая добрая госпожа из всех, которым я служила. По правде сказать, мне не очень-то хотелось уезжать. Жена нового графа и вполовину так не милостива, как вы. У нее злой нрав.
При мысли о том, что Софи могут унизить и даже избить, пальцы Кассандры сжались в кулаки.
– Спасибо, Софи. Лучшей горничной у меня не было. Но я хотела сказать, что покидаю Гейтсхед-Мэнор. Сегодня. И больше не вернусь.
– Уезжаете, миледи? – ахнула Софи. – Но вы только приехали! Куда вы отправитесь?
– В гостиницу «Синие моря». Где намереваюсь остаться.
– Д-да… понимаю, – пролепетала Софи, хотя по виду было ясно, что она ничего не понимает. Бедняжка, похоже, окончательно растерялась.
И тут Кассандре пришла в голову великолепная мысль.
– Может, хочешь поехать со мной? Я с радостью возьму тебя, хотя предупреждаю, что не могу ничего обещать. Ясно, что деревенская гостиница не может сравниться с поместьем…
– Я счастлива сопровождать вас, миледи, – с облегчением перебила горничная. – Лучше уж с вами, чем без вас в Уэстморе. – Она смущенно опустила голову. – Не удивлюсь, если мистер Уотли решит справиться о работе в «Синих морях». Ему понравились тамошние прекрасные конюшни. Главный конюх в Уэстморе славится своим дурным характером, и мистеру Уотли вовсе не улыбается вновь оказаться в его власти.
Кассандра сжала руки Софи и вернула улыбку.
– Значит, все устроено. Если позаботишься о моих вещах, я пойду на конюшню и сообщу мистеру Уотли о наших планах.
А потом она скажет родителям, что уезжает. И немедленно отправится к Этану. Остается надеяться, что он согласится принять ее под своей крышей.
Глава 8
Договорившись с мистером Уотли, чтобы тот как можно скорее подал экипаж ко входу, Кассандра вошла в дом через высокие стеклянные двери задней террасы. Оказавшись в передней, она остановилась, услышав гневный голос отца, доносившийся из библиотеки:
– Проваливай ко всем чертям из моего дома!
– Я и шагу не сделаю, пока не поговорю с Касси.
Потрясенная Кассандра оцепенела. Этан говорил с холодной решимостью, которой она за ним раньше не знала.
– Я же велел тебе больше не возвращаться, когда десять лет выкинул из Гейтсхед- Мэнора.
– И я с радостью уберусь отсюда, как только увижусь с Касси.
– Ты уберешься сейчас же, или я разукрашу твою правую щеку точно так же, как когда-то разукрасил левую.
Все в Кассандре похолодело: ее кровь, дыхание, сердце… словно невидимый волшебник заколдовал ее. Последовало несколько секунд ужасного молчания, Касси не сразу осознала слова отца.
– Уверяю, вам это вряд ли удастся, – донесся до нее тихий, но от этого не менее угрожающий ответ Этана.
– Десять лет назад ты вообразил, будто можешь безнаказанно целовать мою дочь, ты, который еще ниже и
