подумать раньше – о происшествии с Эдвардом. Кто напал на него? Успел ли он что-то украсть? И если успел, то что? От волнения у Филиппа свело желудок. Но не мог же он украсть именно то, что они все так ревностно ищут! «Страдания начинаются»... Что это, черт возьми, значит? Он узнает, кто стоит за всем этим! Завтра утром надо будет поехать на склад и выяснить, что именно пропало. Хорошо бы Эндрю поправился и смог поехать вместе с ним.
Филипп снял очки и потер ладонью лоб. Сколько всего произошло за вечер: прием, танцы. Милые юные леди, почти все красавицы, оживленно щебетали в его доме, но, к сожалению, ни одна из них его не заинтересовала.
Он видел только Мередит.
Что она имела в виду, когда сказала, что ее репутация слишком дорого ей досталась? Что когда-то она была сильно испорчена? И когда она говорила об ошибках, ее голос дрогнул так, словно некоторые из них были непоправимыми.
Но разве прошлые ошибки что-нибудь значат? Нет. Мередит Чилтон-Гриздейл была, вне всякого сомнения, именно той женщиной, которая ему нужна. Есть случаи, когда можно бороться с собой, а есть такие, когда надо сразу признать свое поражение. Случай с Мередит, несомненно, принадлежал ко второй категории.
Надо просто решить, что же ему, черт возьми, с ней делать!
Глава 10
Было еще темно, и Филипп заканчивал свой ранний завтрак, когда открылась дверь столовой, и на пороге появился Бакари.
– Ваш отец, – объявил он.
Через секунду в комнату вошел герцог. Он был бледен, под глазами залегли темные тени, но, несмотря на это, его походка казалась бодрой и пружинистой. Как всегда, герцог выглядел безупречно в коричневом сюртуке, бежевых панталонах и ослепительно белой рубашке, ворот которой охватывал изысканно повязанный галстук.
– Доброе утро, Филипп, – произнес он и повернулся к лакею: – Кофе, пожалуйста.
– Отец, как ты чувствуешь себя сегодня?
– Благодарю, прекрасно. Гораздо лучше, чем несколько последних недель.
– Рад слышать это. – Филипп перевел взгляд на часы, стоявшие на камине: – Но, наверное, в такой ранний час тебе следует быть еще в постели.
– Я хотел застать тебя, до того как ты уйдешь. Я предполагал, что ты уже не спишь – ты всегда был ранней пташкой. – Он критически осмотрел Филиппа: – Или я все-таки вытащил тебя из постели? Ты какой-то взъерошенный.
– Я не очень хорошо спал. – Филипп мысленно улыбнулся этому приуменьшению. На самом деле он совсем не спал. Всю ночь он думал о Мередит, ворочался и крутился под одеялом, взвешивал и сравнивал варианты, анализировал факты и наконец пришел к единственно возможному решению.
– Мешали воспоминания о красавицах, да, Филипп?
– Да, отец.
– За этим я и пришел сегодня – обсудить ваш прием. – Герцог вопросительно изогнул одну бровь: – Он дал желаемый результат? Ты встретил женщину, которая согласится выйти за тебя замуж?
– Я в этом не уверен.
– Что это значит?
– Что я встретил женщину, на которой сам хочу жениться...
– Отлично.
– ...но эта леди еще не дала мне согласия.
– Ерунда! Какая женщина откажется стать женой будущего герцога?
– Ну, например, такая, которая не захочет умереть через два дня после свадьбы.
Герцог махнул рукой, не желая слушать подобные глупости:
– Кто же эта красотка?
– Я бы предпочел пока не называть ее имени. Достаточно сказать, что мой выбор сделан. Теперь остается только уговорить ее. Именно этим я и собираюсь заняться.
Что ж, чтобы доставить удовольствие своему отцу, Филипп дал согласие жениться на женщине, которую совсем не знает. Но сейчас-то он знал, что ему нужна Мередит. И был убежден, что они прекрасно подходят друг другу. Он не сомневался, что сможет убедить в этом и ее. Труднее будет защитить ее от возможной опасности и уговорить в том случае, если он не сможет снять проклятие, а значит – жениться на ней.
Лакей поставил перед герцогом чашку кофе, и тот рассеянно помешивал ложечкой ароматную жидкость.
– У тебя не слишком много времени на ухаживания, Филипп. Вчера я встречался с доктором Гиббинсом. Он говорит, что у меня осталось всего два или три месяца. Я хочу увидеть тебя женатым и надеюсь перед смертью еще узнать, что у тебя будет наследник.
Горечь и сожаление наполнили душу Филиппа. Сожаление о долгих годах отчужденности в отношениях с отцом. О годах, которые уже невозможно вернуть. Он мысленно поклялся себе, что никогда не позволит такой стене вырасти между ним и его собственными детьми.
– Я делаю все, что могу, для того чтобы выполнить данное тебе обещание, отец. Но нельзя исключать возможности, что это окажется выше моих сил.
– Я не из тех людей, которые смиряются с поражением, Филлип.
– Я тоже, особенно теперь, когда я встретил женщину, которая мне необходима.
– В таком случае быстрее заканчивай завтрак и отправляйся на склад, чтобы продолжить поиск.
– Я так и сделаю, но сначала мне надо кое-что сказать тебе. – Филипп коротко сообщил отцу о событиях, произошедших на складе, и попросил его быть внимательным и осторожным. – Мне кажется, что за всем этим кроется нечто большее, чем проклятие, и можешь не сомневаться, я выясню, что это или кто. – Филипп допил кофе и поднялся: – Прости, отец, но мне действительно пора на склад.
Герцог тоже встал, и на его лице появилось решительное и упрямое выражение:
– Я пойду с тобой. Чем больше народу будет принимать участие в поисках, тем быстрее мы справимся.
– Это грязная и тяжелая работа...
– Я постараюсь не переутомляться. Сегодня у меня хороший день, и я не желаю проводить его в постели. Я хочу помочь тебе.
– Прекрасно. – Филипп знал, что спорить с отцом бесполезно. Надо просто проследить за тем, чтобы тот не делал ничего тяжелее, чем проверка списков в конторской книге.
– Мне показалось, что тебя удивило мое предложение помочь, Филипп. Неужели ты не понимаешь, что твое благополучие мне небезразлично? И мне очень не понравилось содержание записки, которую нашел Эдвард. А что касается проклятия... Что ж, хотя я в отличие от тебя по-прежнему не особенно верю в его силу, я все-таки хочу, чтобы ты получил ту женщину, которую сам выбрал... сын.
Отец не называл его сыном с того самого дня, когда умерла мать. Ни разу – ни в разговоре, ни в письмах. Это слово было как оливковая ветвь, которую он протягивал первым, и Филипп радостно ухватился за нее и впервые подумал, что, возможно, после того как свадьба состоится, им удастся забыть прошлое.
– Спасибо, я буду рад твоей компании. Похоже, Эндрю еще не вставал, значит, он еще плохо себя чувствует. Когда ему станет лучше, он тоже присоединится к нам.
– Ты говоришь – Стентон болен? Жаль. Вчера вечером он выглядел вполне здоровым.
– Вчера вечером? В котором часу?
– Около одиннадцати. Я в экипаже возвращался из клуба и видел его на Оксфорд-стрит.
– А почему ты был в это время на Оксфорд-стрит, отец? Ведь доктор велел тебе ложиться пораньше.
Щеки герцога слегка порозовели.
