– Мне не нравится, как вы на нее смотрите.
Филипп не стал притворяться, что не понимает. Он, черт побери, отлично знал, как он смотрит на Мередит, и не мог осуждать Годдарда. Он сам был бы крайне недоволен, если бы кто-нибудь смотрел на нее с таким же неприкрытым вожделением. К тому же Филипп не мог не сочувствовать Альберту. Хотя он сам и не был инвалидом, но в юности тоже страдал от своей неуклюжести и физической неловкости. Он еще не забыл боль, которую испытывал тогда.
Сейчас Филипп уже был уверен, что Мередит не влюблена в Годдарда, хотя и относится к нему с глубокой нежностью. Она не из тех женщин, которые могут целоваться с одним, если их сердце принадлежит другому. Какие же отношения связывают ее с Альбертом?
– А мне кажется, что вы ее любите, судя по тому, как вы смотрите на нее, – спокойно сказал Филипп, не отводя от Альберта внимательного взгляда.
– Люблю, можете не сомневаться! И могу защитить ее, если понадобится. Например, от наглых аристократов, глядящих на нее, словно она лакомый кусочек, который они хотят попробовать, а потом выплюнуть, когда вкус им надоест.
– Это не входит в мои планы.
– Вот как? – Альберт воинственно выпятил подбородок. – А что же тогда вы собираетесь предпринять?
– Это касается только меня и Мередит. Но я понимаю ваши чувства и хочу заверить вас, что я... Что она мне небезразлична. И я ни за что не причиню ей вреда.
– Вы уже причинили, с этим вашим чертовым проклятием. Для нее репутация – самое главное, а вы все испортили. И коли вы так на нее смотрите, значит, собираетесь испортить ей и всю жизнь. – Лицо Альберта исказила гримаса гнева и презрения. – Вы все, богатенькие лорды, думаете, что если вам что понравилось, то оно уже ваше. Но с мисс Мэри так не получится – она слишком умна для вас. Она всю жизнь старается убежать от этого.
– Что это значит? Старается убежать от чего? – быстро спросил Филипп.
Годдард плотно сжал губы, сообразив, что и так сказал слишком много. Было ясно, что он не собирается ничего объяснять.
– И почему вы так уверены, – продолжал Филипп, – что ваши чувства не возьмут над вами верх и что вы сами не скомпрометируете мисс Чилтон-Гриздейл?
Альберт с сомнением смотрел на него, словно решая, что ответить.
– Я люблю ее, – сказал он наконец, – но не так, как вы думаете. Конечно, она слишком молодая, чтобы быть мне матерью, но на самом деле всегда была ею, и я люблю ее, как свою настоящую мать. Она все эти годы обо мне заботилась, а теперь я взрослый и могу сам позаботиться о ней. Я для нее все сделаю. – Его глаза угрожающе прищурились. – Все.
Можно было не сомневаться, что если завтра Мередит скажет: «Отруби голову лорду Грейборну», – Годдард поспешит наточить топор. Оставалось только надеяться, что она отдаст ему такого приказа. И тем не менее Филипп почувствовал облегчение, узнав, что Альберт не влюблен в нее, хотя v него оставалось еще много вопросов.
– А почему она была вам матерью?
Юноша несколько секунд колебался, решая, стоит ли отвечать на этот вопрос.
– Я своих отца с матерью никогда не помнил, – признался он наконец. – Может, их и не было. Я помню только Таггерта. Он работал трубочистом, а я и другие мальчишки помогали ему. – Глаза Альберта вдруг стали пустыми и безжизненными. – Мы все жили в маленькой грязной комнате. Однажды я чистил трубу на крыше и сорвался. – Он посмотрел на свою ногу. – Я помню, как падал, и больше ничего – наверное, я сильно ударился головой. А когда очнулся, она смотрела на меня, и глаза у нее были голубые, как у ангела. Я тогда подумал, что уже умер и попал на небеса, а потом узнал, что этот ангел – мисс Мэри, а я раньше ее вовсе не знал. Она вытащила меня из канавы, в которую меня бросил Таг-герт. Ему-то я больше не был нужен.
– Господи, – прошептал Филипп, почувствовав дурноту при мысли о такой хладнокровной жестокости. – Сколько же лет вам тогда было?
– Не знаю, – пожал плечами Годдард. – Наверное, восемь. Так утверждает мисс Мэри. Я и не знал, когда у меня день рождения, а мисс Мэри сказала – пусть это будет тот день, когда она меня нашла. И теперь мы каждый год празднуем – с подарками и тортом.
– А что стало с этим Таггертом?
Боль и гнев сверкнули в глазах юноши:
– Не знаю, надеюсь, что ублюдок умер.
– Значит, Мередит привела вас в свой дом, и вы стали жить в ее семье?
– Я стал жить у нее. Она заменила мне мать. Кормила меня, покупала одежду, учила писать и считать. Мы так и жили вдвоем, а потом, пять лет назад, с нами поселилась Шарлотта с Хоуп.
– Она жила одна, когда вы встретились? Но ведь ей было всего лет пятнадцать-шестнадцать. Как же?..
– Забудьте об этом. Не имеет значения. – Руки Годцарда сжались в кулаки, а голос звучал угрожающе. – Значение имеет только то, что она добрый и порядочный человек. Я обязан ей жизнью и, Богом клянусь, никому не позволю ее обидеть.
Неожиданное чувство стыда охватило Филиппа. Все его неразрешимые проблемы казались такими ничтожными по сравнению со страданиями, которые пришлось пережить этому юноше.
Глядя прямо в глаза Годдарду, он твердо сказал:
– Я никогда и ничем не обижу ее. И я знал, что она добра и порядочна, еще до того как вы рассказали мне свою историю.
– И поэтому вы смотрите на нее, как на сладкую булочку?
– Что ж, не буду этого отрицать. Но она возбуждает во мне и другие чувства. А почему вы уверены, что она не отвечает на них?
Во взгляде Альберта промелькнуло сомнение.
– Я об этом не думал, – неохотно признался он. – Если она решит, что будет счастлива с вами... Конечно, я желаю ей счастья.
Филипп кивнул. Он понимал, что надо что-то сказать, но подходящие слова не приходили в голову. Он нечаянно взглянул на искалеченную ногу Альберта, и молодой человек сразу напрягся:
– Мне не нужна ваша жалость!
Филипп поднял глаза и встретился с Годдардом взглядом.
– Я думал совсем не об этом, хотя, конечно, я не могу не сожалеть о том, что вы пережили. Ни с кем, а тем более с ребенком, нельзя обращаться так бесчеловечно. Но я чувствую к вам не жалость, а глубокое уважение. Не многие люди нашли бы в себе силы пережить такое и не ожесточиться. И спасибо за то, что поделились со мной этими тяжелыми воспоминаниями. Я восхищаюсь вашей смелостью и преданностью Мередит.
Альберт смотрел на Филиппа с удивлением, потом его черты понемногу смягчились.
– Я каждый день благодарю Бога за то, что она нашла меня тогда. Мне очень повезло.
– Я думаю, вам обоим повезло, – сказал Филипп и протянул ему руку.
Несколько секунд они молча и оценивающе смотрели друг на друга, а потом Альберт твердо ответил на рукопожатие.
– Спасибо. Надо сознаться, вы лучше, чем я думал. Совсем неплохи для парня с деньгами и титулами.
– Благодарю. Теперь посмотрим, повезет ли нам всем и найдем ли мы этот недостающий кусок камня.
Они продолжили обход склада, и несколько минут спустя Филипп резко остановился. От неожиданности Годдард столкнулся с ним. Они разглядывали разбитое окно и пол под ним, усыпанный блестящими осколками. Годдард подошел поближе.
– Мисс Мэри говорила мне, что вчера на склад кто-то вломился. Наверное, он пролез через это окно.
Филипп нахмурился:
