– Дорогая Виктория, я уже говорил, что восхищаюсь твоей способностью пробираться через самый плотный туман, прямо в сердце проблемы?
Ей стало трудно дышать под его пылавшим напряжением взглядом, и она покачала головой.
– Нет, этого ты еще не говорил.
– Считай, что свершилось.
Еще раз прикоснувшись губами к ее пальцам, он отпустил руку и зашагал по комнате.
В полной тишине она целую минуту наблюдала за ним. У него был озадаченный взгляд, и ее сердце сжималось от боли и жалости к нему. В очередной раз проходя мимо, он был остановлен.
– Ты думаешь, Колин причастен к провалу операции три года назад? – спросила она мягко. Затем погладила его по руке в знак сочувствия. – Мне жаль.
Он покачал головой.
– Честно говоря, нет. Так я совсем не думаю. Как бы ни был Колин виноват, он человек чести и не обманщик. Но, к сожалению, он слишком смелый. Я думаю, что он споткнулся на правде о произошедшем три года назад и, не говоря ничего мне, решил взять бразды правления в свои руки.
– Но почему бы ему не рассказать? Не хочет помощи с твоей стороны?
Его лицо чуть дрогнуло.
– Я могу только предполагать, но мне кажется, что причина – его сомнения во мне три года назад. Думаю, все это время ему очень хотелось верить в мою невиновность, но он еще колебался. А когда узнал, что случилось на самом деле, и понял, что я не предатель, вероятно, почувствовал себя виноватым. Я прекрасно его знаю и думаю, что эта самодеятельность – вроде раскаяния. Способ наверстать то время, когда он не верил в меня. Он хочет найти драгоценности, разоблачить предателя и восстановить мое доброе имя.
Виктория сказала на это:
– Ты так говоришь, потому что сделал бы то же самое ради него.
– Да, сделал бы.
– Я едва знаю твоего брата, но, возможно, ты прав. Однако ведь ты можешь заблуждаться, тогда Колин в ответе за все.
– Да, шансы могут быть равны, но я убежден, что не ошибся. А это значит, Колину грозит серьезная опасность. – Он взял Викторию за руку и подвел к покосившемуся столу рядом с окном. – Я собираюсь воссоздать секретное письмо, а ты нарисуй заново карту. Потом будем изучать их, пока не поймем, что мы упустили. Попытаемся вычислить, в каком месте лучше продолжать поиски. Интуиция подсказывает мне, что времени слишком мало. Мы вряд ли успеем обыскать все пять оставшихся квадратов.
В течение следующих тридцати минут в комнате царила тишина. Только трещали в камине поленья да царапали перья по бумаге. Еще два часа Виктория потратила на тщательное изучение своего рисунка. Схема выглядела совсем непонятной. Она то и дело поворачивала листок, всматриваясь в каждую линию, пока в глазах не стало рябить.
– Я перепробовал с десяток кодов, но ничего нового так и не узнал, – сказал Натан расстроенно. – А как там с картой?
– Никак, хотя... мне только что в голову пришла идея. – Выпрямившись на стуле, Виктория всматривалась в линии на рисунке. – Все это время мы думали, что слово «скалы» в письме означало само себя, что там спрятаны драгоценности. А что, если картинка означает нечто другое?
– Что, например?
– Не знаю. Может, куст высокой морской травы? Натан придвинул стул ближе к ней и начал внимательно вглядываться в рисунок.
– Если это морская трава, то либо мы проглядели драгоценности, либо Бэйлор дал неправильные указания. – Он провел пальцем по плану местности, который заново нарисовал, и указал на неисследованные места. – Оставшиеся пять квадратов находятся внутри, слишком далеко от места, где растет морская трава. Но ты, возможно, права, что это не скалы, а что-то другое.
Они оба стали изучать линии, и Виктория сказала задумчиво:
– А могут ли это быть какие-нибудь дорожки, тропинки? Натан кивнул и указал на место, где линии пересекались.
– Возможно, три дороги, которые сходятся здесь.
Волнение Виктории росло с каждой секундой.
– Ты знаешь какое-нибудь место в имении, похожее на это? Где три тропы сходятся у скал?
Натан встал и зашагал по комнате, нахмурив брови. Чтобы не мешать ему думать, Виктория сидела, не издавая ни звука. Ей казалось, она видела, как работал его мозг, пока он мысленно осматривал обширную площадь имения.
– В северной стороне, – пробормотал он, затем покачал головой. – Нет, скал там нет.
Он остановился у стола и снова изучил план.
– Здесь так много дорог, – сказал он почти обреченно, – но ничего не приходит в голову. Мне надо подумать над этим...
Тут он вдруг замер и всмотрелся в ее рисунок.
– Вода, – сказал он. – Это никакие не дороги, а потоки воды!
Натан несколько раз повторил слово «потоки», с каждым разом все более взволнованно. Он показал на
