– Кстати, очень хорошо, что ты ее не пнул. Собачкой-то был Серый!
– Так он же это… Здоровый! – усомнился я, а сам с ужасом представил, что наношу свой коронный футбольный удар, на который так напрашивалась шавка, по огромному зубастому волку.
– Подумаешь, «здоровый»! – отмел несостоятельный аргумент мой кудрявый собеседник. – Он же оборотень. В кого хочешь, превратится. Правда в пределах своего вида.
– А ты тоже так можешь? – сразу же заинтересовался я, втайне надеясь, что вступление в Общество даст и мне какие-нибудь волшебные возможности.
– Чего нет, того нет! – вздохнул Длинный. – Мы с тобой простые смертные. Не то что наша Василисушка. Кстати, она при тебе в лягушку превращалась?
– Превращалась, – подтвердил я, умолчав о своем глупом поведении. Но похоже и оно не было секретом для Длинного.
– А ты что? – продолжал допытываться он. – Засомневался?
– В начале да!
– А потом?
– Потом… – я вспомнил, как лягушка, прыгая по клавиатуре, обозвала меня идиотом.
– Потом пришлось поверить!
– То-то! – расплылся в улыбке Длинный. – Вера в нашем деле все. Это и есть твое второе испытание.
– А третье? – неожиданно для самого себя поинтересовался я.
– А откуда ты знаешь, что их было три? – искренне удивился парень.
– А я не знаю. Просто закон жанра. В сказках всегда все по три раза делается.
– Ну, молодец! Точно наш человек! – Длинный не удержался и еще раз хлопнул меня по плечу. – Третьим испытанием был страх.
– Страх? Спорить не приходилось. Умение взять себя в руки и преодолеть испуг для такой работы, наверняка, штука необходимое. Вот только за эту ночь я натерпелся столько всяких страхов, что понятия не имел, какой именно случай был подстроенным. Но Длинный и тут пришел мне на помощь.
– В драке с Кощеем ты, конечно, сперва спасовал. Но это не считается! Он всегда смертным на психику давит. Имеет способы! «Бог мой! С Кощеем!» – подумал я. «Так вот почему Василиса и компания называла давешнего громилу Костлявым!» А Длинный тем временем продолжал:
– Потом, когда ты ему на плечи взобрался, тоже не показатель. Это на тебя харизма Иван Иваныча подействовала. По себе знаю. Когда он на задании, всю группу на подвиги тянет.
– Тогда о каком же испытании речь? – потерялся я, потому как кроме выездки Кощея Бессмертного за мной на данный момент никаких героических деяний, вроде бы, не значилось.
– А что? – ухмыльнулся Длинный. – Скажешь, Серый тебя в коридоре не пугал? Про зубы свои не рассказывал?
– Рассказывал, – признался я.
– Ну, вот! А ты говоришь… Кстати, если уж на то пошло, то зубов у него не сорок два а всего тридцать шесть. Сам понимаешь, волк он немолодой. Не первую сотню лет живет. А правильный уход за зубами и вовсе лет 40 назад придумали.
– Конечно, – вежливо согласился я, как будто, меня так уж сильно волновали беды волчьего кариеса.
– Только, пожалуйста… – попросил Длинный. – Это только между нами!
– Ага! «Между нами»! Каждому новичку об этом рассказываешь! Мы с Длинным обернулись и увидели просунувшегося в дверь Серого. На полу перед ним лежал какой-то сверток. Видимо он нес его в комнату и выплюнул, чтобы высказать свое недовольство Длинным.
– Гляди, Димка, вот укушу тебя как-нибудь, чтобы не болтал. Хоть и не сорок два, а все равно мало не покажется. С этими словами обиженный зверь покинул помещение.
– Черт, – выругался Дмитрий. Наконец-то, благодаря волку я узнал его имя.
– Черт! Черт! Черт! – трижды повторил он. Соскочил со стола и поднял оставленный в дверях сверток. – Как же я не догадался, что Серый тебе сюда вещички принесет! Ну, ладно… Длинный красивым баскетбольным движением бросил в меня свертком. К счастью, у моего стула были колесики. Поэтому оттолкнувшись я сумел красиво откатиться и принять пас.
– Давай, дружище! – распорядился мой новый сослуживец. – Одевайся, а я пока пойду извинюсь перед нашим завхозом. «Серый – завхоз!» – отложилась полезная информация в моем мозгу в то время, как сам я пытался разодрать широкий скотч, стягивающий сверток.
– Дима! – успел остановить я, выскочившего в коридор Длинного.
– Чего?
– А что это? – я показал на сверток.
– Это… – тон моего коллеги внезапно стал очень серьезным, если не сказать торжественным. – Это мой друг твоя новая рабочая одежда. Вернее, сказать форма, соответствующая твоей должности.
– А какая у меня должность?
– Тебе не сказали?! Я замер. Вот он момент истины. Сейчас этот чудесный представитель чудесной
организации скажет, какую же чудесную работу мне предстоит здесь выполнять. Дима тоже преисполнился значимостью происходящего. Он посмотрел на меня тем долгим проникновенным взглядом, которым в старых советских фильмах командир дивизии провожал разведроту за линию фронта и произнес:
– Поздравляю вас, коллега! Отныне вы штатное Знамя Провала нашего Общества. Знамя Провала. Словосочетание было звучное, но непонятное. Однако, что оно значит, у Димы узнать не удалось. Сообщив мне, кто я такой, он сразу же захлопнул за собой дверь и умчался по коридору разыскивать огорченного им волка. Я вернулся к распаковыванию свертка. Вскоре мне это удалось и я стал раскладывать его содержимое на столе, как следователь раскладывает улики. Первой мне попалась серебряная цепочка с подвешенным на ней кулоном-зеркальцем. Вещица была весьма изысканная и судя по всему старинная. Одна беда – зеркальце было треснуто и только оправа кулона не позволяла распасться ему на несколько кусочков. Далее мне попались домашние плюшевые тапочки, сделанные в виде огромных черных котов. Следующий предмет оказался еще более красноречивым. Это была спортивная майка с тринадцатым номером. Мое настроение, которое падало с каждым извлекаемым наружу предметом, оказалось сейчас где-то на дне Марианской впадины. Кем же, в конце концов, меня взяли на работу? Штатным неудачником. Последней деталью моей амуниции оказалась металлическая солонка, зачем-то снабженная капроновым шнурком и маленьким карабином. Шнурок крепился ко дну солонки. Так что если бы мне пришло в голову ее подвесить, то соль стала бы непрерывно сыпаться на пол.
– Ее тебе надо будет носить на поясе! – объяснил назначение солонки Серый, который вновь бесшумно просочился в комнату. Я даже подумал, не превращается ли он ради этого трюка в кошку, но потом вспомнил о видовых ограничениях оборотня.
– Вас Дмитрий ищет, – попробовал я отделаться от волка. Состояние души у меня сейчас было не то, чтобы с кем-то общаться.
– Я знаю! – кивнул зверь. – Пусть поищет. Чем дольше будет чувствовать себя виноватым, тем меньше будет болтать в другой раз. А ты что не одеваешься?
– Обязательно? – уныло спросил я, чувствуя каким идиотом буду выглядеть в подобном наряде.
– Сейчас нет! – неожиданно порадовал меня волк. – Но когда пойдешь в патруль, придется.
– Вы считаете, в этом можно выйти на улицу?
– Нужно! – отрезал Серый. Я живо представил, как первый же встретившийся мне наряд милиции, искренне радуется такому прикиду. После чего я на сутки оказываюсь в обезьяннике, и уже не защищаю животных, а наоборот, изо всех сил пытаюсь защититься от них.
– Ох! Лучше бы тебя Иван просвещал, – вздохнул зверь, присаживаясь на задние лапы.
– Так давайте его позовем! – обрадовался я. Из всех встреченных мной членов общества Иван Дурак показался мне самым разумным и приятным в общении.
– Занят он. Бухгалтера нашего успокаивает.
Это был серьезный аргумент. Чем спокойнее бухгалтер, тем лучше служащим конторы, в которой он
