— Тест на романтичность. Я тоже любил это в детстве.
— Я до сих пор люблю.
— А где ваши кузены?
— Я не вижусь с ними, — ответила я, мрачнея.
— Ну, я могу понять, почему вы не общаетесь с Ларри…
— А вы даже и половины не знаете.
— И что же с ним стало?
— Я точно не знаю. У него были какие-то неприятности в школе. Мне сказали, что он жульничал на экзамене. И потом его послали в военную академию, то есть мне так сказали. Я уверена, что это неправда. Моя семья обожала секреты. В моей школе ходили слухи о мальчике, исключенном из другой школы за неприятности с девочками. Не знаю, почему я решила, что это Ларри, но ясно помню, что была убеждена в этом.
— А Эви? Похоже, вы были друзьями, — сказал Джефри.
— Эви умерла.
— Извините.
— Когда ей было пятнадцать лет, она прыгнула с моста в океан как-то ночью в середине февраля. Температура была ниже нуля. Это было ужасно, — тихо и обстоятельно объяснила я.
— Это ужасно, — повторил он. — Мне очень жаль. Я не хотел расстраивать вас своими вопросами. Это не мое дело. Наверное, я профессионально назойлив.
Я молча улыбнулась.
— Должно быть, это была для вас большая потеря, но это было… сколько?… двадцать? двадцать пять лет назад? Это большой срок. И время затягивает все раны, — успокаивал он.
— Не все, — сказала я, отстраняясь от него.
— Но почему мне кажется, что вас еще что-то тревожит, что-то более недавнее?
— Что именно? — настороженно спросила я.
— Возможно, какая-то другая потеря?
— Возможно, — призналась я. — Мой сын уезжает в колледж в конце лета…
К середине дня, немного расслабившись, я отправилась на пляж.
— Спасибо, — сказала я юноше, воткнувшему мой белый зонтик в песок.
Когда я опускала деньги в его ладонь, мне показалось, что он слегка сжал мою руку. Однако прежде чем я успела осмыслить его жест, появилась Робин, намазанная маслом для загара и покрасневшая от солнца, чуть припорошенная песком, принесенным прохладным морским бризом.
— Сегодня просто великолепная погода, Алисон, — сказала она. — Где ты пропадала?
— Мне было не по себе с утра.
— Снова головокружение?
— Да, но сейчас все прошло, — солгала я, надеясь, что тошнотворное чувство оставит меня, если не буду обращать на него внимания.
— Тебе действительно надо сходить к врачу.
— Хорошо, но сейчас все в порядке.
— Итак, как прошел вчерашний ужин… с Джефри? — спросила Робин, устраиваясь на песке перед моим шезлонгом.
— Мы ходили к Барни, ели крабов. Там было тесно и приятно, как обычно…
— Мне не нужен отчет о ресторане, Алисон. Как Джефри?
— Что значит 'как Джефри'?
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! Он хороший партнер?
— Он не партнер. Мы должны были ужинать все вместе, но ты увильнула.
— Я была в панике.
— Знаю. Но тогда почему тебя не было дома, когда я вечером звонила тебе?
— Я ходила к Стейнерам.
— Разве Мэгги не в городе?
— Угу. Я просто заглянула к Марти. Мне была необходима компания.
— А мы не годились для компании?
— Послушай, Алисон, разве ты никогда не испытываешь желания?
Я растерялась от неожиданного вопроса и не ответила.
— Ну, я вспомнила о тебе сегодня утром, — продолжала Робин, не дожидаясь моего ответа. — Я листала один из медицинских журналов Элиота — целый выпуск, посвященный сексуальным вопросам, — и прочитала об одном астрологе, предсказавшем, что к 2020 году не придется ходить на свидания из-за секса, можно будет купить секс-робота.
— И ты подумала обо мне?
— Но, Алисон, мы обе знаем о твоей 'любви' к свиданиям.
— Ну, к 2020 году я буду слишком стара, чтобы испытывать желание.
— Невозможно быть слишком старой — посмотри на Акулу Чэнкин.
Мы рассмеялись, и нам стало легче.
Намазавшись защитным кремом, я пролежала в убаюкивающей жаре и ритмичном шуме моря около часа, погрузившись в воспоминания…
'Разве ты никогда не испытываешь желания?' — снова и снова звучало в моих ушах, и я вспоминала, как испытывала его несколько месяцев после смерти мужа и как горячие души, холодные души и безумные собственные ласки с возникающим вслед за ними неумолимым чувством вины мало помогали утолению плотского голода. Какое это было странное время, думала я, вспоминая свой почти монашеский брак. И может, именно в нем причина того, что произошло после смерти Карла. Я почувствовала возможность нормальных отношений с мужчинами, хотя представление 'нормального' оставалось для меня довольно неопределенным. Я написала свой первый рассказ именно в тот период. Некоторым образом, я думаю, весь сборник можно рассматривать как попытку определить границы сексуальных отношений. Героини тех рассказов повторяли мой первый сексуальный опыт, но с разными любовниками (настоящими или рожденными моей похотью или любопытством, или тем и другим). И каждый раз я представляла сексуальные отношения героинь с точки зрения девственницы.
Я и была девственницей, когда встретилась с Карлом, и результатом нашего первого же интимного свидания стало зачатие Шела, а позднее — мой первый сборник рассказов 'Закуски'. Первый абзац заглавного рассказа неизгладимо отпечатался в моей памяти…
«Присцилла Перкинс, ведущая кулинарной передачи местного телевидения, никогда впоследствии не могла вынуть блюдо из духовки, не испытывая приступа сексуального возбуждения, разрывающего ее тело. Каждый раз, когда ее взгляд падал на сине-белые клетчатые кухонные хваталки, она краснела, так как эти хваталки приобрели для Присциллы совершенно новое значение».
… Воспоминания об этих написанных мной строчках жгли и вызывали во мне тревожную смесь предчувствий, страсти и угрызений совести, испытанную в первый раз, когда Карл занимался со мной любовью. Хотя меня невозможно было узнать в Присцилле Перкинс (единственный мой успех на кухне — соус для спагетти), я не потрудилась замаскировать Карла. В конце концов, он уже умер к тому времени, и я решила, что не совершаю предательства.
К несчастью, иначе получилось с Дэвидом Лоуренсом, которого я описала в другой книге. Хотя он не был моим первым любовником после смерти Карла, — только сексуальные отношения имели для меня значение, — но ко второму году моего вдовства секс с мужчиной стал исключением, а не правилом.
Я познакомилась с Дэвидом Лоуренсом на встрече одиноких родителей, куда пришла по настоянию матери. Она сказала, что это безопасное место для знакомства с мужчинами, заинтересованными в создании семьи, а не просто ищущими секс. Там действительно попадались очень милые люди… в основном очень милые женщины. Но там оказался и Дэвид Лоуренс, привлекательный профессор археологии, и наши отношения в течение года — мои самые долгие отношения с мужчиной после смерти Карла — закончились
