воображении.
— А визит лейтенанта Фиори только подтверждает мои подозрения. Зачем бы еще ему понадобился Элиот? Должно быть, лейтенант знает об их связи.
— Не верю, — солгала я.
— И более того, Алисон. Марти Стейнер.
— И при чем тут Марти Стейнер? — спросила я.
— Ну… Тиш Гордон не единственная женщина, развлекающая Марти, когда Мэгги гостит у дочери, — сказала Робин, наконец признавая, что знает о связи Марти с Тиш. Признание, очевидно, подсказанное — то есть очевидно для меня — бременем ее собственной грешной связи с Марти. 'Господи, она это сделала! Она это действительно сделала!' — подумала я, ошеломленная очередным совпадением вымысла и реальности.
— Алисон, почему ты краснеешь?
— Эритема, — выпалила я, пытаясь отвлечь внимание Робин медицинской терминологией.
— Эри… что?
— Покраснение кожи… реакция на жару.
Робин озадаченно уставилась на меня.
— Мне жарко, Робин.
— Из-за Марти!? Алисон! Ты и Марти!? — воскликнула Робин, улыбаясь в первый раз с начала нашего разговора.
— Я?!
— Нет?
— Конечно нет!
— Ну, мне кажется, что он пытается трахнуть всех, кого видит на пляже, — сказала Робин, хихикнув, что показалось мне особенно неподходящим, поскольку 'все' включают и ее.
— Что ты имеешь в виду под словом 'все'? — отважилась я на вопрос.
— Ну, как я уже сказала: Тиш…
— Пару дней назад ты говорила, что это только слухи.
— Я не хотела выдавать чужую тайну. Марти сам рассказал мне о ней.
— Почему Марти рассказал тебе…
— Мэгги так подолгу отсутствует, Алисон… и, как я уже говорила тебе, Элиот так отдалился… так что Марти и я… ну, мы разговариваем…
— И?
— Что 'и'?
— И что еще?
— Ничего еще! — теперь покраснела Робин. — Ты думаешь, что Марти и я…
— Нет? — спросила я.
— Нет!
— Так кто же еще?
— Марджори Эплбаум.
— Марти и Марджори?
Робин помолчала немного, затем наклонилась ко мне и заговорщицки сказала:
— Только между нами. Я действительно думала об этом… о том, чтобы переспать с Марти.
Я заморгала.
— Не то чтобы он предлагал мне, но… ну он как-то поцеловал меня.
Я снова заморгала, и это было ужасно неискренне с моей стороны, если вспомнить, что я засунула их в постель задолго до того, как кто-либо из них об этом подумал.
— Не смотри так потрясенно, Алисон. Больше ничего не было. Клянусь!
— Так какое же отношение все это имеет к Элиоту и Марджори? — растерянно спросила я.
— Разве тебе не кажется странным, что Марджори Эплбаум — похожая на мышь Марджори Эплбаум — была связана с Марти Стейнером?
'Странно настолько, что я уже описала эту связь в своем романе', — подумала я.
— Не знаю, что сказать, Робин.
— Ты не слушаешь, Алисон? Так вот. Еще ходят слухи, подтвержденные Эммой Чэнкин, о Марджори и Джефри Кауфмане.
— Ну и что? — спросила я, прекрасно зная, что это правда, а не слух, хотя ни за что на свете не призналась бы Робин, что Джефри сам рассказал мне об этом.
— Как что? — спросила она, ожидая, что я пойму… пойму, что Марджори трахала всех обитателей Башни.
— Но почему? — спросила я, хотя уже ответила на этот вопрос в своей книге.
— Кто знает? Кого это волнует? Меня волнует только то, что она наложила лапу на Элиота. Я просто хочу знать, как Фиори связал Марджори с Элиотом.
— Мне кажется, что ты совершенно неправа. Этого не может быть, — сказала я, уверенная, что она права, и снова испытывая угрызения совести из-за маленькой красной книжечки, которую именно я вручила Фиори вместе со своей теорией.
— С тобой все в порядке, Алисон? Ты выглядишь немного странной.
— Нет, я прекрасно себя чувствую.
— Ты уверена? А что говорит Айра Пресмэн? Он уже поставил диагноз?
— Он звонил сегодня утром и сказал, что из лаборатории пришли все результаты, все в порядке. Так что он решил, что у меня в ухе вирусная инфекция и что мое чувство равновесия стабилизируется нескоро.
— Типичный диагноз. Когда врачи не понимают, в чем дело, они называют это вирусом. Так что еще он сказал?
— Что ты имеешь в виду?
— Ужин. Разве ты не говорила мне, что…
— Говорила, но он больше не приглашал.
— Не верю…
— Как насчет мороженого? — спросила я.
— Конечно, но…
— Мороженое! — крикнула я, вскакивая и махая Биллу, который очень кстати проходил мимо.
— Так что ты думаешь теперь о мышке Марджори? — спросила Робин довольно противным тоном.
Я вздохнула:
— Может быть, у нее был вирус.
Шел позвонил во вторник в половине девятого утра перед уходом на работу.
— Ты видела газеты? — спросил он, даже не поздоровавшись.
— Ты дома? Где ты был вчера?
— Да, я дома… поздно работал вчера. Но загляни в газету, мам. В нашей Башне настоящий скандал! Я должен бежать. Поговорим попозже… и извини, я не мог позвонить вчера. Пока.
И он повесил трубку.
— Люблю тебя, Шел, — сказала я, хотя уже слышала щелчок.
Моя ежедневная газета лежала на полу за дверью, и заголовки кричали о сексе, шантаже и смерти: 'Маленькая красная книжка рассказывает все… Секс и деньги помогли обитательнице Башни упасть с балкона'.
Быстро просмотрев статью, я поняла, что она основана на скудных фактах и утечках информации. Подозреваемые не названы, но была ссылка на цветные страницы в книжке и их возможную связь с зонтиками на пляже. Мысли о шантаже и убийстве внушались исподволь: 'Свидетели устанавливаются', «Лейтенант Фиори заявил: 'Никаких комментариев!'».
