– Неужели ты можешь вот так просто повернуться спиной к Марлоу и герцогине? – спросила она.
Эш осторожно прикоснулся своими влажными пальцами к мочке ее уха.
– Я не могу быть тем, кем не являюсь на самом деле, – вздохнул он.
– Но ведь ты – Пейтон. Он убрал руку с шеи жены.
– Вот, значит, каков ответ на мой вопрос, – сухо произнес он.
Заметив, какими холодными снова стали глаза мужа, Элизабет поняла, что сделала большой шаг назад в попытках завоевать его сердце.
– Я хочу называть тебя твоим настоящим именем. Что в этом плохого? – удивленно спросила она.
Положив коробку с конфетами на кресло, Эш ответил:
– Дело не в имени, принцесса.
– Да, ты прав, – согласилась Элизабет. – Куда сложнее научиться признавать своих родных или занять свое место в жизни.
Эш вытащил конфету из коробки. Опершись о спинку ванны, Элизабет наблюдала за ним с любопытством.
– Когда-нибудь я покажу тебе, что мне хочется делать с растаявшим шоколадом. Сегодня мы ограничимся этим. – Улыбнувшись, Эш поднес конфету к губам жены и попросил: – Открой рот.
Губы приоткрылись, позволяя Эшу положить конфету. Но он не убрал своей руки, продолжая дразнить Элизабет, то проводя лакомством по языку, и губам, то убирая.
– Лизни ее, – снова попросил Эш и, приподняв шоколад над губами, заставил Элизабет потянуться за ним.
Запрокинув голову, она целиком отдалась волнующей игре. Она тянулась за конфетой, облизывая пальцы Эша. Горьковато-сладкий вкус смешивался с солоноватым привкусом его кожи. Она ощущала, как грудь и низ живота начинает охватывать чувственная истома.
Эш положил остаток конфеты в рот Элизабет и жадно припал к ее сладким губам. Под настойчивым натиском жаркого языка ее губы приоткрылись.
– Как вкусно, – прошептал Эш чуть слышно. Наклонившись вперед, он взял из золотой мыльницы кусок мыла и намылил руки. Теплые и скользкие ладони в следующее мгновение уже были на хрупких и влажных плечах Элизабет.
– Есть вещи, которые ты должна для себя уяснить, принцесса, – сказал он охрипшим от возбуждения голосом. – И, прежде всего, ты не должна забывать, за кого вышла замуж.
– Я знаю, за кого вышла замуж, – ответила она, тихо вздохнув. – Но вот знает ли об этом мой муж?
Голубые глаза сверкнули гневом, но страсть, овладевшая всем его существом, одержала верх. Подавшись к жене, он тихо спросил:
– Не слишком ли много ты говоришь?
Эш жадно припал к губам, которые с готовностью раскрылись, встречая необычайной нежностью. Элизабет знала, что бороться с Эшем его оружием – гневом – бесполезно. Усмирить этого дикаря она могла только одним способом – отдавшись ему. И когда большие теплые ладони опустились на ее грудь, она подумала, что этот плен удивительно сладок.
Захватив сосок жены кончиками пальцев, Эш осторожно сжал его, чувствуя, как мягкий бутончик начинает твердеть. Элизабет негромко вскрикнула и, обхватив плечи мужа мокрыми руками, стала неистово его ласкать.
– Тебе ведь это нравится, принцесса? – Поглаживая напряженный сосок, Эш доставлял ей невыразимое наслаждение.
Элизабет накрыла руку мужа ладонью и призналась:
– Мне хорошо, когда меня ласкают твои руки.
– Ты чертовски красива. – Соскользнув со щеки Элизабет на шею, губы Эша замерли.
– И ты тоже, – прошептала она, гладя мужа по сильной мускулистой спине.
Рука мужа, минуя грудь и живот, опускалась все ниже. Дразня ее, стала перебирать шелковистые завитки. Элизабет изогнулась всем телом и подалась навстречу наслаждению, которое мог дать ей только муж.
– Какая ты нежная и мягкая. – Припав щекой к плечу жены, Эш осторожно раздвинул лепестки заветного цветка. Он нашел точку, – источник возбуждения – и стал нежно ее массировать.
Элизабет приподняла бедра, готовая, к любви. Каждое ее движение сопровождалось тихим всплеском воды. Она не могла уже сдерживать стонов, рвавшихся изнутри.
Эш поднял жену из воды и прижал к своему горячему телу. Тугие завитки на груди мужа приятно щекотали. Доверчиво прильнув к нему, она обхватила его за шею и прижалась губами к уху.
– Что ты делаешь? – шепотом спросила она, когда Эш постаивл ее на пол.
– Ставлю тебя на ноги, принцесса, – спокойно ответил он.
Элизабет это совсем не понравилось. Она ожидала, что муж отнесет ее в постель и завершит то, что так искусно начал. Остановиться сейчас было бы слишком жестоко даже для зверя. Ноги Элизабет коснулись холодного пола.
– А я думала, ты хочешь увидеть меня в кровати, – разочарованно протянула она, не заботясь о неприличии быть слишком откровенной. – Обнаженной.
