Ей вдруг захотелось поговорить с Дженнифер. Да, именно этого ей и не хватает. Она просто соскучилась по родному дому и по любимой сестренке. Уронив книгу, она поспешила на залитую солнцем кухню и, сев за боковой столик, подвинула телефон поближе.
Девушка, которая сняла трубку на том конце провода, сказала, что Дженнифер вернется поздно. Сразу после занятий она собирается пойти на вечеринку. И добавила, что, если дело срочное, Эвелин может позвонить на вечеринку, и предложила записать номер.
Хотя Эвелин и не собиралась звонить туда — Дженнифер может подумать, что старшая сестра пытается ее контролировать, — она все же решила записать номер на всякий случай. Но ручки с собой не оказалось. Эвелин пошарила в верхнем ящике кухонного стола, но ничего пишущего не нашла.
— Подождите минутку.
Растерявшись, она выдвинула соседний ящик и там обнаружила именно то, что нужно. Не меньше десятка ручек и фломастеров, два мелка, даже карандаш для глаз…
В ящике лежало кое-что еще, и такое, чему явно было тут не место. Маленькая, обтянутая бархатом коробочка. Очевидно, из ювелирного магазина.
— Нашли карандаш? — Девушка уже торопилась.
— Что? — Эвелин почти забыла, зачем выдвинула ящик. Она рассматривала коробочку со всех сторон и не могла решить, имеет ли право открыть крышку. — Ах да… Записываю.
И тут ее пальцы по собственной инициативе доказали, что нормы этики их не волнуют. Они открыли коробочку. Внутри, на белом атласе, сверкало самое красивое кольцо с бриллиантом, какое ей доводилось видеть.
Три карата! Или больше? Эвелин не разбиралась в подобных вещах. Она видела только, что кольцо с большим камнем, но нисколько не вульгарное. Изумительно красивое!
Стараясь, чтобы голос звучал ровно, Эвелин поблагодарила девушку и повесила трубку. Потом долго сидела в молчании и смотрела на бриллиант. Что делает такая вещь среди кухонной утвари и мелочей? Кто ее сюда положил?
Разумеется, Квентин. Кто же еще? Но интересовало ее не это. Для кого Квентин купил кольцо? У Эвелин закружилась голова. Ее пронзило совершенно очевидное предположение…
— Нет, — громко сказала она, обращаясь к пустоте. — Это не для Конни. На это он не пойдет.
Даже ради ребенка? Все равно нет. Эвелин в это не верила. Единственным чувством, которое Конни сумела внушить Квентину Блейну, было презрение.
Тогда для кого такой подарок? Но это не ее дело. Эвелин поспешно сунула коробочку назад в ящик.
— Простите. Я не знал, что вы разговариваете по телефону.
Она не заметила, что на кухню вошел Квентин. Давно он здесь? Видел ли он, как она разглядывала кольцо? Эвелин подняла на хозяина дома виноватый взгляд, ее щеки покраснели так, словно она намеревалась украсть этот чертов бриллиант, а не просто любовалась на него.
— Я уже закончила, — смущенно сказала она, неловким жестом указывая на повешенную трубку. — Дженнифер нет дома.
На Квентине были спортивные брюки стального цвета. Видимо, куртку он снял только что. Небрежным жестом он вытер ею лицо и бросил на спинку стула, стоящего возле кухонного стола. Его волосы были влажными, а торс поблескивал от пота, как если бы он пробежал изрядное расстояние.
Но ведь он сказал, что собирается сделать несколько важных звонков? Видимо, это был только предлог для того, чтобы ретироваться. Наверное, он вышел через заднюю дверь и пробежался по парку. Почему-то Эвелин почувствовала себя спокойнее. Мужчины обычно не убегают от той, на ком собираются жениться.
— Вы звонили сестре? — Открыв холодильник, Квентин достал пол-литровую бутылку минералки и выпил ее залпом.
— Да. — Эвелин смотрела, как струйки пота сбегают по его мускулистой шее на загорелую грудь, покрытую темными волосами. Как ему удается выглядеть таким сексуальным после обычной пробежки? Когда она потеет, она выглядит просто… потной. — Хотела убедиться, что у сестры все в порядке. Но ее целый день не будет дома. Занятия, потом вечеринка… — Эвелин осеклась.
Зачем она все это рассказывает? Он же задал вопрос просто из вежливости. Но он выглядит так по- мужски привлекательно в этих трикотажных спортивных брюках. Без куртки было видно, какие у него широкие плечи. Когда он поднял руку и бросил пустую бутылку в корзину, на спине заиграли мускулы.
Эвелин смутилась, заморгала и отвела взгляд, приложив определенные усилия. Что это с ней такое? Она не из тех, кто любуется мужской статью! Сколько раз она упрекала Конни и Дженнифер за подобные разговоры? «Для мужчины важнее голова!» Эти слова она повторяла столько раз, что они уже навязли в зубах. И она действительно так считала. Зачастую в мускулистых, красивых телах кроются эгоистичные, грубые души.
— Что ж, если у Дженнифер столько дел, значит, у нее все в порядке. — Квентин обернулся и улыбнулся Эвелин, в его глазах блеснули золотистые искорки.
Она кивнула.
— Судя по всему, да. — Эвелин попыталась взять себя в руки. Будто она никогда раньше не видела мужчину, голого по пояс! Где же ее хваленый иммунитет? А женская гордость?
Но Квентин словно задался целью проверить ее иммунитет на прочность.
— Вам что-нибудь налить? — спросил он.
Когда Эвелин отрицательно покачала головой, он вальяжно опустился на соседний стул. Откинувшись на спинку, поддернул брюки, вытянул длинные мускулистые ноги и положил руки в карманы.
Это была откровенно мужская поза, очень сексуальная, хотя он явно принял ее не намеренно. Такие мужчины опаснее всего. Они не стараются разбить сердце женщины, это получается само собой.
Теперь он сидел так близко от Эвелин, что она чувствовала его запах — влажный, чистый и свежий, как капли осеннего дождя, что вчера шумел за окном. Она глубоко вздохнула.
Черт. Что же все-таки происходит?
Стараясь не терять здравого смысла, Эвелин подумала, что, возможно, все еще находится под впечатлением прошлой ночи, когда их разделяла только дверь его спальни.
Она бросила на него беглый взгляд. Давно ли его мучают кошмары? Часто ли? И почему?
Но на эти вопросы нельзя получить ответа. Она никогда не сможет спросить Квентина напрямую. Даже теперь, полуобнаженный, покрытый капельками пота, он умудрялся оставаться властным и неприступным.
Он очень похож на ее отца, вдруг с дрожью поняла Эвелин. Им обоим свойственно врожденное высокомерие, которое пресекает все попытки вмешательства в их дела. Именно поэтому только после смерти отца ей стало известно о его романах…
— А может, вы пригласите сестру сюда на выходные?
Эвелин постаралась вспомнить, о чем они говорили. Ах да, о Дженнифер.
— Сюда?
Уголок его губ пополз вверх в улыбке, в глазах снова появилось золотистое мерцание.
— Разумеется.
Его искренняя улыбка оказалась такой заразительной, что Эвелин невольно улыбнулась в ответ. Соблазнительное предложение.
Ее вдруг захлестнула волна счастья. Она увидится с Дженнифер… Что может быть лучше? Они проведут вместе уик-энд, и Эвелин окончательно убедится, что с сестрой все в порядке.
— Спасибо, — произнесла она, сдерживаясь, чтобы не рассыпаться в благодарностях. — Но не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством. У вас много работы, и вряд ли дом, полный женщин, поможет создать деловую обстановку.
Квентин покачал головой и потер ладонью шею.
— Меня в выходные тут, скорее всего, не будет. Через пару часов я уезжаю и не знаю, когда вернусь. Не раньше чем через неделю.
Эвелин удивилась и, не вполне понимая почему, немного расстроилась. Может, потому, что ей опять придется утешать Конни, которая, разумеется, будет страшно недовольна.
