— Ах, простите, я очень тороплюсь. Я собралась на верховую прогулку.
— Да-да, разумеется, — закивал молодой человек. — Простите, что задержал вас. Мне лишь хотелось спросить, не мог бы я стать вашим сопровождающим на обед сегодня вечером.
Марисса уже собиралась сказать «да», но в последний момент передумала. Со вздохом покачав головой, она ответила:
— Нет, мистер Данвуди. Дело в том, что я уже связана обещанием.
— А, понятно… — Молодой человек усмехнулся. — Новый претендент, вероятно?
Марисса в растерянности пожала плечами.
— Видите ли, я…
Она еще больше смутилась и умолкла.
Данвуди снова закивал:
— Да-да, я все прекрасно понимаю, мисс Йорк. Скажите, а от мисс Сэмюел нет никаких известий?
Марисса с облегчением вздохнула. Этот вопрос избавил ее от неловкости.
— Насколько я знаю, они должны приехать сегодня, — ответила она.
Расставшись с мистером Данвуди, Марисса вышла во двор и сразу же увидела грума, ожидавшего ее с лошадью. Осмотревшись, увидела и Джуда. И на мгновение замерла, уставившись на него в изумлении. Впрочем, изумил ее не сам Джуд, а его конь, если можно было так назвать это громадное мускулистое животное, совершенно лишенное элегантности. И если уж честно, то этот серый с белыми пятнами жеребец был на редкость безобразным. «Какой ужас…» — думала Марисса, забираясь в седло.
Стараясь не выдать своих чувств, девушка отвернулась. Когда же Джуд подъехал к ней, она, не удержавшись, сказала:
— Как странно выглядит ваш конь…
Натянув поводья, они направились к дороге. Похлопав своего жеребца по холке, Джуд заявил:
— Выглядит и впрямь странновато, зато у него идеальный аллюр.
— Вот как?.. — пробормотала Марисса.
Ее спутник усмехнулся и спросил:
— А если заплести ему гриву, то он вам больше понравится?
Марисса погладила свою прелестную кобылку по имени Клеопатра.
— Да, пожалуй, надо заплести. Всего лишь одну косичку, не больше.
Джуд с улыбкой кивнул:
— Хорошо, договорились. Знаете, ваша лошадка просто очаровательна. Скажите, вы любите лошадей?
Марисса не успела ответить, так как в этот момент мимо проехали Гарри и Эйдан. Оба помахали им и кивнули. Причем Эйдан сейчас казался гораздо моложе, чем обычно. Более того, он выглядел почти счастливым.
Повернувшись к своему спутнику, Марисса вполголоса проговорила:
— Знаете, я очень рада, что вы с Эйданом друзья. И рада, что он наконец-то покинул Лондон.
— Что вы имеете в виду?
— Видите ли, там он проводит время только с Гарри, и это вызывает сожаление.
— Но со мной он тоже частенько встречается, — заметил Джуд. — Мне пришлось повидать множество трагедий, проистекавших от любви, поэтому я не счел его историю романтической. Очевидно, именно поэтому я ему нравлюсь.
— Да, возможно. — Марисса кивнула.
Похоже, весь свет считал, что Эйдан представлял собой трагическую фигуру, поэтому должен находиться в центре внимания на всех вечерах и званых обедах. Ведь Эйдан — молодой красивый холостяк, переживший трагическую историю, от которой все леди ахают и падают в обморок. Любовь, составлявшая смысл его жизни, была погублена жестокой разлучницей смертью… Ну как тут не расчувствоваться?
Эйдан же ненавидел всех этих вздыхающих дам и сочувствовавших ему мужчин. Но Джуд — он совсем другой. Взглянув на него, Марисса сказала:
— Я прекрасно понимаю, почему вы с Эйданом стали друзьями.
— Ну у нас с ним общие интересы… Имеется связь между его торговыми кораблями и инвестициями моего отца.
— Правда? Значит, вы занимаетесь коммерческими делами своего отца?
— Совершенно верно. Я с удовольствием ему помогаю, чтобы заняться чем-то полезным и скоротать время. Вы же знаете, праздность — мастерская дьявола. — Джуд улыбнулся и добавил: — Вероятно, и вам требуется еще какое-нибудь занятие, кроме вышивания.
Марисса молча пожала плечами. И вдруг почувствовала, что ей хочется узнать побольше об этом человеке. Немного помедлив, она спросила:
— А вы, наверное, много путешествуете?
— Да, пожалуй. Во Франции бываю очень часто — по очевидным причинам. Кроме того, посещаю Италию, Испанию и Португалию. И еще Константинополь. Это просто изумительный город.
— Константинополь?! — оживилась Марисса. — Вы там были?!
Она не могла себе даже представить подобной экзотики.
— Да, был. И не раз. — Джуд внимательно посмотрел на девушку. — Если мы с вами поженимся, я с удовольствием возьму вас в путешествие. Мне очень хочется снова посетить Оттоманскую империю.
Марисса в растерянности заморгала:
— Правда возьмете? Ах, я никогда не думала, что смогу совершить такое удивительное путешествие. Как вы считаете, мне там понравится?
Джуд с улыбкой кивнул:
— Думаю, вы будете в восторге.
Щеки девушки вспыхнули. Эти слова Джуда прозвучали для нее как самый замечательный комплимент. Ведь они означали, что он очень хорошо ее понимал. Более того, его тон свидетельствовал о том, что он восхищался ею.
Марисса в волнений вцепилась в поводья и поерзала в седле. Клеопатра сбилась с шага, и потребовалось некоторое время, чтобы кобыла снова вошла в привычный ритм.
Мариссе вдруг захотелось пустить лошадь быстрым аллюром, но она не решалась — ведь тогда бы пришлось прервать беседу с Джудом. А ей очень хотелось продолжить разговор. Потому что все, имевшее отношение к этому человеку, казалось необычайно интересным и интригующим.
Приподнявшись в седле, Марисса осмотрелась. Может, все-таки пустить кобылу во весь опор? Старая церковь находилась в нескольких милях от них, и ей хотелось побыстрее туда добраться. Потому что там они спешатся и скроются за полуразрушенными стенами и разросшимися фруктовыми деревьями. И там их никто не сможет заметить.
Возможно, там он наконец-то поцелует ее.
Да, наконец-то!
Выждав еще минуту-другую, Марисса пустила свою лошадь в галоп.
Глава 8
Ох, как же она ошибалась!
Он не сделал ничего. Абсолютно ничего. Он не поцеловал ее. И даже не прикоснулся украдкой к ее бедру. И уж конечно, он не предлагал ощупать его тело — как в саду. А ведь они довольно долго находились наедине, к тому же вдалеке or поместья.
Да, Джуд в течение всей поездки вел себя как образцовый джентльмен. И вот сейчас, возвращаясь обратно, они уже подъезжал и к дому.
Что ж, возможно, мистер Бертран действительно образцовый джентльмен, а вот она, Марисса, вовсе не похожа на подлинную леди. Потому что думала она сейчас о фигуре Джуда. Более того, она пересмотрела свое мнение о его теле.
