утра, когда краска высохла, и мы конечно же бросились к нашей дорогой бабушке, попытались ее успокоить и принесли ей немного еды. Поверите ли, ровно шесть месяцев она провела на потолке, стоя вниз головой, а ее ноги так и оставались замурованными в краске. Каждый день мы кормили ее, приносили ей свежих мух, с пылу с жару — только что из паутины. А двадцать шестого апреля тетка Квашня — я хочу сказать: покойная тетка Квашня — случайно взглянула на потолок и заметила ее. «Паук! — завопила она. — Мерзкий паук! А ну-ка, где моя швабра на длинной ручке?» И тут она… Нет, я не могу об этом вспоминать — это было так страшно…
Мисс Паучиха смахнула слезу и грустно посмотрела на Сороконожку.
— Бедняжка! — пробормотала она. — Мне так тебя жаль!
— Теперь он останется таким навсегда! — радостно сказал Дождевой Червь. — Наш Сороконожка уже не сможет пошевелиться. Он превратился в статую. Мы поставим его на лужайку, и птицы будут вить гнезда у него на голове.
— Мы можем попробовать очистить его, как банан, — предложил Старый Зеленый Кузнечик.
— Или протереть наждачной бумагой, — сказала Божья Коровка.
— Если он высунет язык, — заговорил Дождевой Червь, улыбнувшись, может быть, в первый раз за всю свою жизнь, — и притом достаточно далеко, мы все могли бы уцепиться за него и начать тащить. Таким образом, при определенном усилии мы сумели бы вывернуть нашего Сороконожку наизнанку и у него появилась бы новая кожа.
Наступила пауза, на протяжении которой все обдумывали это интересное предложение.
— Я думаю, — медленно начал Джеймс, — что лучше всего, по всей видимости, было бы…
Он внезапно остановился.
— Что это? — быстро спросил он. ~~ Я слышал чей-то голос! Я слышал, как кто-то кричал!
30
Все подняли головы, прислушиваясь.
— Тсс! Вот он снова!
Но голос был слишком далеко, чтобы разобрать слова.
— Это Облачные Жители! — воскликнула мисс Паучиха. — Я нутром чую, что это Облачные Жители! Они опять за нами гонятся!
— Он раздается откуда-то сверху, — сказал Дождевой Червь, и все, кроме бедного Сороконожки, который не мог пошевелиться, машинально посмотрели вверх.
— Ой! — застонали все. — Спасите! Помогите! Теперь-то мы уж точно пропали!
Прямо над их головами кружилась неоглядная черная туча, угрюмая, страшная и угрожающая. Они еще смотрели на нее, когда она начала реветь и громыхать. И тут с самого ее верха снова раздался далекий голос, который, впрочем, звучал теперь вполне отчетливо:
— Отверзлись краны небесные! — надрывался он. — Отверзлись краны небесные!
А через несколько мгновений вся нижняя часть тучи словно бы раскололась, и из нее, как из лопнувшего бумажного пакета, ливнем хлынула вода! Путешественники хорошо видели это. Да и трудно было не увидеть. Ведь это был не обычный дождь. Ничего похожего. С неба прямо на их головы низвергалась сплошная стена воды, как если бы сверху опрокинулось целое озеро или даже море. И эта стена воды падала все ниже и ниже — сперва она обрушилась на чаек, а потом и на сам персик. Его обитатели, визжа от ужаса, в отчаянье искали, за что бы ухватиться — за плодоножку персика, за шелковые нити, за все, что попадется под руку. А вода лила и бурлила, хлестала и хлобыстала, хлопала и хлюпала, хрипела и свирепела, беленилась и пенилась и падала, падала, падала… Это было все равно что попасть под самый большой в мире водопад и не иметь возможности выбраться из-под него. Наши бедные путешественники не могли ни видеть, ни говорить, ни даже дышать, и Джеймс Генри Троттер, который изо всех сил держался за одну из шелковых веревок, уже говорил себе, что теперь-то наверняка всему конец. Но тут вдруг потоп прекратился так же внезапно, как начался. Потоков воды больше не было. Спасительницы-чайки пролетели их насквозь, и теперь гигантский персик снова безмятежно раскачивался в загадочном лунном свете.
— Я утонул! — с трудом проговорил Старый Зеленый Кузнечик, извергнув из себя чуть ли не пинту воды.
— Я промок насквозь! — простонал Дождевой Червь. — Я всегда считал, что у меня водонепроницаемая кожа, но теперь я убедился, что это не так. У меня внутри полно воды!
— Посмотрите на меня! — раздался радостный крик Сороконожки. — Этот ливень смыл всю краску! Я свободен! Я снова могу двигаться!
— Это худшая новость из всех, какие я слышал за последнее время, — отозвался Дождевой Червь.
Но Сороконожка уже плясал по палубе, выделывал в воздухе сальто-мортале и во всю глотку распевал:
— Заткнись, сделай одолжение! — пробурчал Старый Зеленый Кузнечик.
— Посмотрите на меня! — не унимался Сороконожка.
31
— С чего это мы так разогнались? — спросила Божья Коровка.
— Я думаю, что чайкам эти места нравятся не больше, чем нам, — ответил Джеймс, — вот они и хотят выбраться отсюда поскорей. Им тоже пришлось несладко во время этого ливня.
Действительно, чайки с персиком на хвосте скользили по небу все быстрей и быстрей. По обе стороны в призрачно-белом лунном свете проплывала туча за тучей, и путешественники еще несколько раз за эту ночь мельком видели, как Облачные Жители на вершинах облаков готовят для обитателей земли свои мрачные чудеса.
