— Всему свое время, мой мальчик, всему свое время. С какого конца начать, как ты думаешь?
— Вон с того. С самого дальнего. Только оторви самый-самый малюсенький кусочек, чтобы мы не сразу увидели.
— Так? — спросил старик.
— Да, теперь еще…
— Лучше ты сам сделай это, а то у меня дрожат руки.
— Нет, дедушка, ты начал, ты и заканчивай.
— Ну ладно? Тогда вот так! — Он разом сорвал обертку, и две пары ожидающих глаз уставились на… шоколад, просто шоколад и ничего более.
И вдруг они оба, поняв, насколько нелепо все это выглядит, прыснули от смеха.
— Что у вас тут происходит? — сонно пробормотала бабушка Джозефина, поворачиваясь на другой бок.
— Ничего, — ответил ей дедушка Джо, — ровным счетом ничего. Спи, пожалуйста, спи.
Глава 10
СЕМЬЯ БАКЕТОВ НАЧИНАЕТ ГОЛОДАТЬ
В течение следующих двух недель сильно похолодало, и однажды утром выпал первый снег. Чарли одевался, собираясь в школу, и через окно вдруг увидел крупные белые хлопья, медленно падающие вниз с хмурого стального неба.
Снегопад был обильный, и уже к вечеру мистеру Бакету пришлось прокапывать тропинку от двери дома к дороге. Вслед за снегом задули морозные ветры, которые, казалось, не кончатся никогда. О, каким же лютым был этот холод! Все, к чему бы Чарли не прикасался, было ледяным, а каждый раз, когда он выходил на улицу, ветер, как ножом, пронзал его тело. От вечного холода не было спасения даже внутри дома, куда он проникал через щели в окнах и под дверью. Четверо стариков молча лежали на кровати, съежившись под одеялом и думая только о том, как бы не выпустить оттуда тепло. Возбуждение, связанное с Золотыми Билетами, было давно забыто. Не замерзнуть и не умереть с голоду — вот что полностью занимало умы всех членов семьи.
Неизвестно почему, но холодная погода всегда возбуждает страшный аппетит, заставляя большинство людей ловить себя на мысли об ароматном дымящемся борще, яблочном пироге и прочих вкусных вещах, которые согревают не только тело, но и душу. Ведь мы, как правило, намного везучее, чем нам кажется, и рано или поздно получаем все, что желаем — ну во всяком случае, почти все. Только маленький Чарли никогда не получал того, что хотел — слишком уж бедна была его семья, — поэтому, чем дольше длилась холодная зима, тем более отчаянно и жестоко он голодал. Обе плитки шоколада — та, которую он получил на свой день рождения, и та, которую ему купил дедушка Джо — давно были съедены, и теперь трижды в день ему приходилось питаться только жидкой капустной похлебкой. А вскоре и она стала еще жиже.
Дело в том, что завод, на котором работал отец маленького Чарли, внезапно обанкротился и был закрыт. Мистер Бакет, как мог, старался найти другую работу, но ему не везло. Поэтому единственное, чем ему удавалось подработать несколько пени, это расчисткой снега на улицах. Но этого явно не хватало даже на еду для такой большой семьи, и положение становилось просто отчаянным. Теперь на завтрак каждому полагался только кусок хлеба, а на обед по половинке вареной картофелины.
Медленно, но верно они все теряли силы от голода. И каждый день, как бы в насмешку, маленькому Чарли, когда он, пробираясь через снежные заносы, торопился в школу, приходилось проходить мимо огромной шоколадной фабрики Вилли Вонки. И каждый день, оказываясь около нее, он задирал свой маленький курносый нос и жадно вдыхал дразнящий, восхитительный аромат жидкого шоколада. Иногда он на несколько минут буквально застывал у железных ворот, беспрерывно втягивая воздух носом, будто пытаясь съесть этот запах.
— Нашему мальчику, — заметил как-то утром дедушка Джо, высовывая голову из-под одеяла, — нашему мальчику надо больше есть. Мы-то как-нибудь обойдемся, мы-то уж слишком старые, чтобы бояться за себя. Но ведь он растет, ему нельзя без еды. Он и так уже выглядит, как скелет!
— Что же мы можем сделать? — горестно пробормотала бабушка Джозефина. — Чарлик отказывается брать что-либо у нас. За завтраком мама попыталась было подложить свой кусок хлеба ему на тарелку, но он категорически отказался его взять.
— Он замечательный парнишка, — сказал дедушка Георг, — и, поверьте мне, заслуживает лучшей доли.
А холодная отвратительная погода, казалось, и не собиралась отступать. Чарли с каждым днем все больше и больше худел. Лицо его стало угрожающе бледным и осунулось, кожа на щеках натянулась так туго, что под ней проступали очертания костей. Было ясно: если так будет продолжаться и дальше, то мальчик может серьезно заболеть.
Постепенно, с какой-то необъяснимой мудростью, которая часто приходит к маленьким детям, когда они оказываются в беде, Чарли начал изменять свой обычный образ жизни, чтобы сэкономить силы. По утрам он выходил из дома на десять минут раньше, чтобы не бежать, а дойти до школы медленно, не торопясь. Во время перемены он оставался в классе, пока другие дети, выбежав на улицу, весело возились и играли в снежки. Двигался он теперь медленно и осторожно, сберегая силы.
Однажды днем, возвращаясь из школы под ледяным пронизывающим ветром (и больше обычного испытывая чувство голода), он вдруг увидел, как что-то сверкнуло в сточной канаве. Чарли остановился у обочины и даже слегка наклонился, пристально вглядываясь вниз. Там, наполовину запорошенная снегом, лежала… новенькая, блестящая, превосходная монета в пятьдесят пенсов.
Чарли быстро огляделся. Может, кто-нибудь только что ее обронил? Нет, вряд ли. Ведь ее уже почти занесло снегом.
Мимо него, уткнув подбородки в воротники пальто и громко похрустывая снегом, торопливо прошло несколько человек. Никто из них не искал монетку и не обратил ни малейшего внимания на маленького мальчика, копающегося в сточной канаве.
Значит, эта блестящая монетка его? Значит, он мог смело взять ее себе?
Чарли осторожно достал ее из-под снега: мокрую, грязную, но самую что ни на есть настоящую!
Целых пятьдесят пенсов!
Он изо всех сил сжал монету окоченевшими от холода пальцами, глядя на нее, как завороженный. В тот момент она вызывала у него только одну мысль — ЕДА!
Сам еще не зная зачем, Чарли повернулся и пошел к ближайшей лавочке, находившейся всего в десяти шагах отсюда, где продавалась всякая всячина: газеты, шнурки, сигареты, сладости…
— Что же с ней делать? — прошептал он про себя. — Вот, придумал, надо купить одну большую- пребольшую плитку шоколада и по кусочку съесть ее всю целиком — чуть-чуть сейчас, чуть-чуть потом — а оставшиеся деньги отнести домой и отдать маме.
Глава 11
ЧУДО
Чарли влетел в лавочку и выложил еще влажную пятидесятипенсовую монету на прилавок.
— Дайте мне, пожалуйста, одну шоколадку «ФЭДЖ», — попросил он, вспомнив, как сильно она ему понравилась в день рождения.
Хозяин лавочки выглядел словно хорошо откормленный боров: толстые сытые губы, трясущийся многослойный подбородок, жирная шея, выступавшая над воротничком рубашки, как спасательный круг. Он, не поворачиваясь, достал откуда-то позади себя плитку шоколада и протянул ее Чарли.
