Викен взглянул на листок, на который он выписал время, в которое происходили определенные события. Мириам была похищена в среду вечером, вскоре после того, как она около четверти седьмого покинула католический храм в районе Майурстюа. Нурбакк мог успеть отвезти ее в свой домишко и вернуться к 21 часу, когда начинался допрос Гленне… Викена осенило, что, по всей видимости, Мириам, с кляпом во рту и снотворным в крови, лежала в багажнике автомобиля Нурбакка, пока сам Нурбакк участвовал в снятии показаний. В таком случае она находилась в гараже Управления полиции, несколькими этажами ниже того места, где они сидели. Патолого-анатомическая экспертиза показала, что она была убита не ранее ночи на пятницу, то есть более чем через сутки.
Но Викен не стал тратить время на самобичевание. Еще когда он читал письма, он сообразил, что из всего этого можно извлечь и кое-какую пользу. Он взял письма с собой и успел показать их Паянен перед тем, как ее вызвали к начальнику Управления полиции для участия в подготовке пресс-конференции.
Вскоре после этого позвонила Кайя Фредволл из газеты «ВГ». И тут Викена осенило, как следует разыграть карты. Он заторопился вниз по лестнице, уселся в машину и перезвонил ей.
Нина первая выскочила из комнаты для совещаний после окончания пресс-конференции. Викен проследил за ней взглядом; похоже было, что ей нужно побыть одной. Но когда он несколькими минутами позже проходил мимо ее двери, она окликнула его. Полный неприятных предчувствий, он остановился на пороге. Сидя перед компьютером, она махнула ему рукой:
— Посмотрите-ка на это.
Викен заглянул ей через плечо. От Нининых волос пахло какими-то фруктами, и он наклонился так низко, что коснулся грудью ее спины. Она открыла электронный сайт газеты «ВГ». Большую часть экрана занимал заголовок: «Неверность, ревность и зверские убийства». Под заголовком — фотография Мириам. Она стояла рядом со стеной домика и улыбалась. Ее приобнимал одной рукой огромный мужик с монголоидными чертами лица.
Викен видел его той же самой ночью: два инспектора вели его прочь от домика, в подвале которого он был обнаружен.
Теперь инспектор насупил кустистые брови и изо всех сил постарался разыграть изумление.
— Как же это, черт возьми, им удалось раскопать эту историю? — воскликнул он, когда Нина кликнула мышкой по ссылке «Узнайте всё о медвежьих убийствах и о скандале в полиции Осло».
70
Аксель слышит, что где-то вдалеке звонит телефон. Он встает с постели. Звук доносится откуда-то из-за окна, но через стекло ничего не видно. Он пытается открыть окно, но на нем нет задвижек. «Я не могу тебе ответить, Мириам. Я не знаю, откуда доносится звонок». Он заносит руку для удара, собираясь разбить стекло.
Сразу несколько человек хватают его за руки.
— Вам нужен покой, Аксель. — Низкий голос шел откуда-то сверху. — Вам нужен покой, и тогда все будет хорошо.
Он открыл глаза. Видел только один глаз. Над Акселем склонились три лица.
— Кто вы?
— Я вас оперировал.
— Мириам пытается мне дозвониться!
Женщина в маленьких круглых очках сказала:
— У вас не было с собой телефона, но, если кто-нибудь будет вам звонить, мы обязательно дадим вам знать.
— Что вы мне ввели?
— В капельнице у вас морфин.
Аксель снова откинулся на подушки. Стоящие рядом отпустили его руки.
— Я вижу только одним глазом.
Хирург присел на край его кровати:
— У вас теперь остался только один глаз, Аксель, зато он совсем не поврежден. У вас будет зрение как у одноглазого орла. — Улыбка будто приклеилась к губам хирурга. — Операция прошла успешно. Куда труднее справиться со всеми этими докучливыми журналистами. Но мы делаем все, что в наших силах, чтобы не допустить их к вам.
— А кто это звонит?
Женщина в очках снова склонилась к нему. От нее пахло хозяйственным мылом, а изо рта — сардинами.
— Здесь полная тишина, Аксель. Никто не звонит.
Он хватает мобильный телефон с прикроватной тумбочки и прижимает его к уху. Там ни звука; он снова ответил не по тому мобильному — ведь какой-то телефон продолжает звонить. Окно темное и непрозрачное, но ему видно, что за стеклом светит сильная лампа. Там движутся какие-то тени. «Сейчас тебе придется держать ответ за свои поступки, Аксель». — «Да, я отвечу за свои поступки, отец, но сначала я должен ответить на звонок. Это Мириам звонит. Это ей я должен все рассказать». — «Не испытывай мое терпение, Аксель, ты должен ответить за свои поступки немедленно».
На крыльце стоят двое парнишек. Лето, и солнце кажется почти что белым. Их худенькие тела обнажены до пояса, руки уже порозовели на солнце. Это один из первых теплых деньков летних каникул.
— Поехали на велосипеде на пляж в Уксвал, — предлагает Бреде.
— А мой велик еще не накачан, — отвечает Аксель. — А потом, мы же обещали последить за Балдером.
— Ты можешь сесть ко мне на багажник и отталкиваться ногами. Балдер побежит за нами.
— Его лапам это вредно, — возражает Аксель, — опять могут воспалиться. Ты же слышал, что отец сказал сегодня утром. Он тебя убьет, если ты это сделаешь.
Бреде смеется. Каким-то таким смехом, который будто исходит не из тоненького мальчишечьего горла, а еще откуда-то.
— А представь, вдруг Балдер заболеет и подохнет. Так тогда и надо папашке-то. Он же больше любит эту тварь, чем любого из нас.
Аксель медлит с ответом. Бреде говорит:
— Если ты не веришь, то мы ведь можем пристрелить этого пса, и увидишь, что я был прав.
Балдер поднимает свою большую голову и смотрит на них из тенечка рядом с будкой.
— Видишь, он над тобой смеется, — замечает Аксель.
Бреде не торопясь подходит к собаке, наклоняется над ней и почесывает за ухом:
— Да нет же, Балдер, ты же не надо мной смеешься, правда?
Собачий хвост ходит в траве из стороны в сторону, как огромная лохматая гусеница.
— Не надо так говорить! — восклицает Аксель, вдруг разозлившись.
— Чего не надо говорить?
— Про отца так говорить.
Бреде смотрит на него прищурясь. Его взгляд только еще больше раззадоривает Акселя. Он распахивает дверь в дом, бежит на второй этаж и выше, на чердак. Выскакивает назад, держа в руке кожаную сумку.
Бреде встает рядом с Балдером:
— Зачем тебе это?
— Ну, ты же у нас всегда строишь из себя такого крутого! — шипит Аксель. — Вот теперь и покажи, какой ты крутой на самом деле.
