А Леночка Судакова сказала:
— Георгий Николаевич, эта роль написана для Басилашвили. Давайте я его вызову на пробу.
Я ей сказал, что Басилашвили я снимать не буду и чтобы она забыла о нем.
— Как скажете, Георгий Николаевич. (Когда Леночка говорила «как скажете», это значило, что ей не нравится.)
Басилашвили до этого я видел только в фильме Рязанова и был убежден, что на Бузыкина он никак не подходит.
И началась у нас актерская чехарда. Кого только мы не пробовали! Не буду перечислять, но почти все ведущие актеры этого возраста побывали на наших пробах.
После каждой пробы я говорил:
— Хорошо. Но — не то.
А Леночка Судакова говорила:
— Давайте вызовем Басилашвили. Георгий Николаевич, это ваш актер.
Следующая проба, а она опять:
— Георгий Николаевич, надо вызвать Басилашвили. Другого мы не найдем.
Я не выдержал и накричал на нее:
— Ну сколько можно, Лена?! Ты что, глухая? Не буду я его пробовать — и все! Понятно?
— Как скажете, Георгий Николаевич, — вздохнула она.
А на следующее утро завела Басилашвили ко мне в кабинет и сообщила, что Олег Валерианович сегодня вечером свободен и может сняться у нас для пробы.
«Ну, Леночка! Я с тобой потом поговорю!» — разозлился я.
А сам говорю:
— Елена, ты, наверное, забыла. Сегодня у нас снимается Сидоров.
— Георгий Николаевич, Сидоров дал нам время только до восьми, а после восьми у нас еще полсмены.
Деваться некуда. Сидит напротив меня красивый, самоуверенный, с хорошо поставленным голосом сорокалетний мужчина. Конечно, он не годится на скромного, беспомощного и безвольного переводчика Бузыкина. Ну как это скажешь? И я говорю:
— Очень рад, что вы пришли, Олег Валерианович. Вечером увидимся.
А Леночка говорит:
— Георгий Николаевич, может, вы подвезете Олега Валерьяновича, вам по пути.
— Конечно, подвезу.
Он вышел на Маросейке у аптеки (там жила его мама), а мы проехали метров пятьдесят, и машина остановилась на красном светофоре. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Вижу стоит сутулый человек и не знает, как перейти улицу. То дойдет до середины, то вернется на тротуар.
Вечером на пробы я ехал уже с другим настроем.
Олег снимался тогда с Мариной Неёловой. (Марина пробовалась на Аллу.) Смотреть было очень приятно. У Бузыкина бегали глазки, он неумело выкручивался, объяснял, что он сейчас никак не может уйти из дома, что не надо торопиться — всему свое время… А Алла, с трудом сдерживая накопившуюся ярость, ласково ворковала, что понимает его, что он талантливый и для нее самое главное, чтобы ему было хорошо…
Когда съемка кончилась, я сказал Леночке: «Спасибо».
НЕЁЛОВА
Марину Неёлову я увидел в курсовой работе своего ученика по режиссерским курсам — там она играла работницу метро. Она мне очень понравилась, и я все время думал: «Надо обязательно снять эту девочку». И когда приступили к «Осеннему марафону», сказал Леночке, чтобы на Аллу она разыскала девушку, которая играла в курсовой работе моего ученика. Фамилию актрисы я не помню, но фильм был о работниках метро.
Леночка пошла в комнату группы звонить на режиссерские курсы. Через какое-то время вернулась и говорит:
— Георгий Николаевич! О метро на режиссерских курсах была только одна картина, и там играла Марина Неёлова. Вы про нее говорите?
— Может быть. Я ж тебе говорю, что фамилию не помню.
Леночка принесла журнал «Советский экран», на обложке был портрет Неёловой.
— Она?
— Кажется, она. Вызови.
Проходит неделя — Неёлова не появляется. Спрашиваю Леночку:
— Где Неёлова?
— Она занята, но скоро придет, Георгий Николаевич.
