бисер. Из-за плохого зрения ему приходилось сильно нагибаться, и со стороны он больше всего напоминал цаплю, выискивающую в траве лягушек.
Так и не сумев заговорить, Андрей в конце концов остановился, закурил и посмотрел по сторонам. Никита и Внучок ушли довольно далеко. Никита двигался медленно и неуверенно. Время от времени он резко и как-то испуганно наклонялся, но почти всегда быстро выпрямлялся, разочарованно качая головой. Внучок вел себя по-другому. Понаблюдав за ним, Андрей уловил в его поведении систему. Внучок обычно делал от трех до семи шагов, после чего приседал — над высокой травой оставалась только его бумажная треуголка, на несколько секунд превращавшаяся в плывущий по желтым волнам кораблик, — затем вставал, клал в кулек добычу и шел дальше. Глядя на Внучка, Андрей подумал о вьетнамских крестьянах, собирающих рис. Никита же напоминал молодого следователя, в первый раз изучающего место преступления.
В общем, стало ясно, что Никита и Олег — в отличие от Внучка — ничего толком не найдут. Андрею вдруг захотелось собрать как можно больше грибов и занять если не первое место, то хотя бы второе, вслед за Внучком. Он бросил под ноги окурок, быстро посмотрел на небо — между гудящими проводами повис белый инверсионный след самолета, — улыбнулся и, вспомнив совет Внучка, зашагал к ближайшей опоре ЛЭП.
Ему сразу повезло. Оказавшись возле огромного железного скелета — где-то на периферии сознания мелькнул Дон-Кихот, обнаруживший нового соперника, — Андрей увидел несколько грибов. Один из них торчал из-под носка его ботинка, другие вежливо расступились. Андрей присел на корточки. Ножа у него не было, и он рвал грибы, как ромашки, испытывая при этом чувство некоторой вины. Родители с раннего детства обучали его искусству собирательства. Почти каждые летние выходные, вооружившись корзинками и складными ножами, они на речном теплоходе или автобусе выезжали в какой-нибудь лес, славившийся урожаями маслят или подосиновиков, и подолгу бродили среди деревьев, выискивая дары природы. Андрей, сопровождавший их в этих поездках, никогда не понимал радости тихой охоты. Прилипавшая к щекам паутина, хлеставшие по лицу ветки и постоянные атаки комаров казались ему непомерно высокой платой за картошечку с грибами, и где-то лет с четырнадцати он наотрез отказался от лесных прогулок. Родители расстроились, но настаивать не стали. Сейчас Андрей чувствовал себя предателем.
— Как успехи?
Андрей поднял голову. Рядом стоял Олег.
— Ну так, — сказал Андрей. — Нормально.
— Сколько собрал? — спросил Олег.
— Штук семь, наверное, — сказал Андрей.
— Блин, я всего два. — Олег наклонился и поднес свой кулек к лицу Андрея. Андрей вежливо посмотрел внутрь.
— Возле вышек поищи, — сказал он. — По ходу, там больше.
— Ладно, пойду попробую, — сказал Олег и зашагал к следующей опоре.
Андрей еще раз осмотрелся. Грибов вокруг больше не было. Он встал. Как и предупреждал Внучок, действительно хорошо изучивший проблему, ботинки наглотались воды. Почти до колен промокли джинсы. «Не простудиться бы», — подумал Андрей и медленно пошел вокруг вышки.
Сбор грибов закончился удивительно естественно и гармонично. Андрей поначалу немного волновался, потому что его спутники не провели никакой ограничительной временной линии, за которой следовало переходить ко второй части путешествия. Тем более что первая часть оказалась увлекательной, и даже произошло неожиданное смещение мотива на цель — поиск грибов стал чем-то самодостаточным, и внешнее оправдание в виде предстоящего приема их в пищу больше не требовалось. Однако спустя какое- то время азарт стал проходить, грибов попадалось все меньше, солнце постепенно катилось к закату, и его жаркие лучи уже никак не компенсировали неприятное ощущение от хлюпающей в ботинках воды. Устали глаза и спина, замерзли руки, которыми приходилось раздвигать мокрую траву. Постепенно сумма негативных факторов достигла некоторой критической величины. Выковыряв из травы двадцать второй гриб — он был подгнившим и почти развалившимся, — Андрей подумал, что пора бы закончить. В этот момент к нему подошел Внучок.
— Ну, все, — сказал он. — Шабаш. Сколько собрал?
— Двадцать два, — сказал Андрей, встав с корточек.
— Ну, почти как я, — сказал Внучок. — Маловато будет.
Андрей не знал, что на это ответить. Они закурили. Вскоре к ним подошли Никита и Олег.
— Все, что ли? — спросил Никита.
— Все, — сказал Внучок. — Времени полшестого.
— Сколько у вас? — спросил Никита.
— У меня двадцать пять, — сказал Внучок. — У Андрюхи двадцать два.
Андрею почему-то показалось лестным упоминание его имени.
— Ни фига, — сказал Никита. — У меня штук десять. И то половина гнилые.
— Мало, — сказал Внучок. — В том году мы по полтиннику за час собирали.
Олег ничего не сказал по поводу собранного им урожая, но выражение его лица было несложно преобразовать в приблизительное число.
— Где есть-то будем? — спросил Никита.
— Там, возле леса, место есть, — сказал Внучок.
— Ну, пошли, — сказал Никита.
— Пошли, — сказал Внучок.
Они двинулись в указанном Внучком направлении — Андрей подумал, что в этом месте двигаться в другом направлении просто невозможно, — и быстро добрались до несложного места отдыха, расположившегося на краю леса. Под большой елью лежали два бревна. Между бревнами было кострище, а чуть поодаль располагалась стихийная помойка, представлявшая собой аккуратную горку бутылок, банок и пластиковых стаканчиков. Некоторую загадочность этой простой картине придавал ржавый остов холодильника, торчавший из росших неподалеку кустов.
Внучок собрал кульки и сел на одно из бревен. Никита расположился рядом. Андрей и Олег заняли второе бревно.
Содрав с ног остатки пакетов, Внучок достал из кармана газету, расстелил ее на основательно вытоптанной земле — несмотря на кажущуюся безлюдность местности, отдыхали здесь, видимо, регулярно — и высыпал грибы прямо на черно-белую фотографию Доминика Гашека. Некоторые грибы прилипли к бумажным стенкам кульков, и Внучку пришлось их выковыривать. Потом он слепил из пустых кульков большой ком, бросил его в направлении помойки и некоторое время молча смотрел на газету.
— Да, — сказал он наконец. — Мало.
— А сколько надо? — спросил Олег.
— Да по-разному бывает, — сказал Внучок. — Но этого явно мало.
— Ну и что, есть не будем теперь? — спросил Никита.
— Да будем, — сказал Внучок. — Зря ездили, что ли.
— Так дели, — сказал Никита, — Чего сопли-то жевать.
Внучок наклонился вперед и стал раскладывать грибы на четыре кучки. Ему никто не мешал.
— Все, — сказал он, поделив урожай. — Где-то по пятнадцать.
— А ты по сколько ел? — спросил Никита.
— Не меньше тридцати, — сухо сказал Внучок. Он взял одну из кучек, положил ее в рот и стал жевать. К его нижней губе прилип кусочек шляпки.
Они внимательно смотрели на него. Внучок наклонил голову, с усилием сглотнул и сказал:
— Ешьте.
Никита взял свою долю. Андрей повернулся к Олегу. Тот посмотрел на Андрея, потом забрал свою кучку.
— Целиком есть? — спросил Никита. — Или можно по одному?
— Как хочешь, — сказал Внучок.
— Жевать долго надо? — спросил Олег.
— Да жрите уже, — сказал Внучок. — Не в ресторане.
