? Ладно, я слегка преувеличил, ? признал наконец фламандец. ? Но не намного.
? Это ты так думаешь, ? возразил рыжеволосый шкипер. ? Позволь объяснить тебе кое-что. Я могу сделать так, что этот корабль на веслах выйдет из гавани через двадцать четыре часа и не зачерпнет ни капли воды. Но пересекать Эгейское море в марте? Это безумие!
? Я спешу, ? заявил Николас. Сдвинув лампу на край стола, он швырнул рядом свои записи. ? Двадцать четыре часа.
? Почему? ? поинтересовался шотландец. Он взял пергамент, но даже не взглянул на него.
Тобиас Бевентини также не стал смотреть записи Николаса, потому что все прочел у того на лице. Он сомневался, что другие в состоянии это заметить, ? под слоем сажи и ожогами.
Сам он ошибся даже дважды, ? а вот Годскалк оказался прав. Несмотря на то, что на берегу он поначалу растерялся, Николас сумел собраться с силами и справился с огнем. Как правило, тяжелый труд помогает отвлечься от иных забот, но сейчас, глядя на бывшего подмастерья, Тобиас Бевентини понял, что ни на единое мгновение тот не забывал о главном. Лишь одна мысль по-прежнему занимала его. И теперь, в ответ на вопрос шотландца он сказал:
? Почему я так тороплюсь? Мне нужно о чем-то поговорить с Пагано Дориа, и ему это не понравится. Не понравится настолько, что он, вероятно, снимется с якоря. А если он попытается уйти, то я должен его обогнать.
Я. Не «мы», как прежде… И голос был совсем другой, чем тот, к которому они привыкли. Судя по лицу Легранта, он пока еще ничего не понял. Тоби, уже готовый по первому слову Николаса выступить в его защиту, внезапно осознал, что тот вполне мог и вовсе забыть о его существовании. Внезапно послышался голос Лоппе:
? Мессер Никколо? ? Единственный из всех он называл Николаса этим итальянским именем. ? Дым расчистился. Парусник покинул гавань.
Ночной холод ворвался в распахнутые двери, когда Николас выбежал наружу. Остальные также последовали за ним. Юлиус толкнул Тоби под локоть.
? Что там на берегу?
? Потом, ? коротко бросил лекарь и подошел к борту.
И правда, на месте, где недавно находился корабль, сейчас плескалась чистая вода, отражавшая огни на причале. Моряки с «Дориа» помогли им потушить пожар, а затем потихоньку исчезли под прикрытием дыма и темноты.
? Должно быть, они заранее закончили погрузку, ? предположил Годскалк. ? Он собирался уйти как можно раньше.
? И как я сразу не догадался! Ну, конечно… ? заметил Николас. ? Это он устроил пожар.
Наступило молчание.
? Чепуха, ? объявил Асторре.
? Ты так думаешь? ? переспросил Николас. Он обернулся к нему, и капитану наемников пришлось задрать голову, чтобы взглянуть фламандцу в лицо. Заслышав их разговор, члены команды также стали подходить ближе, с интересом прислушиваясь. Николас на них не смотрел, но голос его звучал громче обычного.
? Это был не несчастный случай, ? объявил он. ? Я осмотрел сгоревшего матроса. У него был проломлен череп. Если Тоби взглянет, он подтвердит мои слова. Этот человек лежал на тюках с тканями Шаретти ? это была единственная не застрахованная часть груза. Шелк не пострадал. Сам корабль почти не пострадал… И люди с «Дориа» помогли нам. Он не хотел, чтобы мы потеряли корабль. Он лишь желал нас задержать. Кроме того, он надеялся, что его люди окажутся у нас на борту и смогут точно выяснить, какой груз мы везем. Полагаю, теперь нет сомнений: Пагано Дориа знает, что у нас на борту солдаты. Капитан Асторре?
Нахмурившись, тот рявкнул:
? Думаешь, мы им сказали хоть слово?
? Нет, но они могли видеть, как вы работаете, слышали вашу речь и, разумеется, узнали тебя, их командира. Впрочем, это могли видеть не только люди Дориа, но и все остальные, кто оказался у нас на борту. Мы никак не могли этому помешать. Главной задачей было спасти корабль. Но кроме Дориа никто больше не заинтересован в том, чтобы донести на нас туркам.
Юлиус недоверчиво уставился на бывшего подмастерья.
? Каким образом Дориа мог устроить пожар? Он же был с нами. ? Помолчав, он с изменившимся лицом воскликнул: ? Кинжалы? Он намеренно свернул к кузнечным лавкам, чтобы нас задержать?
? Думаю, что да, ? подтвердил фламандец. ? Он хотел дать своим людям время поджечь галеру. Кроме того, ему хотелось лично бросить мне вызов. ? Он замолчал, и Тоби заметил, как часто дышит Николас… словно после быстрого бега. Однако говорил он все тем же громким чистым голосом:
? Что же касается того, кто устроил пожар… Одного матроса по-прежнему недостает. Возможно, мы найдем его тело, но я уверен, что сейчас он в безопасности, на борту «Дориа».
Вся команда теперь внимательно слушала его, и на это предположение многие ответили недовольным ворчанием. Как ни странно, первым возразил Юлиус.
? Не могу поверить. Думаешь, он предаст Асторре и всех нас туркам, чтобы заполучить галеру? Ты же слышал его слова. Вы можете соперничать в торговле, но наши солдаты будут охранять всех торговце в Трапезунде. Так что он тоже заинтересован в том, чтобы мы безопасно миновали Константинополь.
? Звучит логично, ? задумчиво согласился Николас. ? И в это легко поверить. Но ведь мы не знаем, каковы его интересы на самом деле. Вот почему мне так хотелось с ним поговорить. И вот почему для нас сейчас особенно важно прекратить стенать и плакаться и как можно быстрей вывести корабль в море. Я не могу стерпеть, чтобы Пагано Дориа убивал моих людей, жег мой груз… и после этого еще и пришел первым в Константинополь.
Он обернулся, ? юнец, с перепачканным сажей лицом, ? и оглядел всю команду, столпившуюся вокруг.
? Мы нагоним его?
? Да! ? донеслось в ответ.
Джон Легрант не обратил на это никакого внимания.
? Ты хочешь, чтобы мы погнались наперегонки с парусником? И что потом? Твоя шерсть сгорела. Нам предстоит платить за починку. И даже если мы первыми окажемся в Константинополе… возможно, там уже будут знать об Асторре и его людях. Не лучше ли сберечь хотя бы то, что осталось, и повернуть обратно?
? Чтобы победил мессер Пагано? ? возмутился Николас Матросы и наемники вокруг одобрительно закричали. ? Они этого не желают. Я думаю, что и ты сам этого не хочешь. А я… У меня еще остался кинжал с его именем.
Глава одиннадцатая
Николас разыграл представление, ? что ж, Тоби к этому давно привык. Но на сей раз лекарь должен был признать, что все выглядело исключительно правдоподобно. Поначалу он не сказал ни слова, ни с кем не спорил и послушно исполнял все, что от него требовалось. Он осмотрел труп, найденный в трюме, и с полной уверенностью смог официально подтвердить, что этого человека сперва убили, а лишь затем сожгли. После этого он еще какое-то время пробыл на вахте, пока наконец не настал час отойти ко сну. Но тогда, вместо того, чтобы зарыться под одеяло, Тоби направился на поиски Николаса.
Бывший подмастерье обнаружился на выходе из трюма. Лицо его было черно-серым, в отблесках нарождающегося рассвета. Лекарь встал у него на пути.
Юлиус как-то говорил, что физическое наказание никогда не страшило Николаса, и за одним- единственным исключением Тоби готов был с этим согласиться.
Крепкий, как молодой бычок, всегда невозмутимый, он с готовностью принимал то, что предлагала жизнь и либо смирялся, либо чувствовал себя довольным. Вот и теперь он выглядел усталым, но не
