сердца. Вполне вероятно, что в этот самый миг корабли уже плывут нам на помощь. А если нет? Синоп и Трапезунд неприступны. В Грузии полно собственных солдат. Торговля будет продолжаться, даже когда все эти недоразумения останутся позади. Я кое-что слышала о рубинах и о бирюзе неслыханного качества и красоты, ? все это есть у наших караванщиков. Император будет в восторге.
? У меня действительно есть поручения на покупки от императора и других лиц в Трапезунде, ? ответил Николас. ? Одно это оправдало бы отправку каравана в город. Думаю, не меньше сотни верблюдов… Разумеется, мне неизвестно, сколько готовы принять венецианцы и генуэзцы. ? Николас ощущал на себе взгляд Диадохоса, но пока тот слушал молча и не вмешивался в разговор.
? А для вас самих? ? поинтересовалась женщина. ? Что нужно Флоренции, Медичи и компании Шаретти?
? У меня большие планы, ? ответил ей Николас. ? И большие возможности. Но я больше не хочу отправлять свои покупки в Трапезунд. Конечно, город неприступен. Но если начнется осада, мы потеряем целый торговый сезон.
Наступило короткое молчание.
? Сдается мне, вы слишком не уверены в себе, ? проронила Сара-хатун. ? Если гарнизон силен, осада не продлится так долго. Трапезунд и прежде вел военные действия ? и выстоял.
? Трапезунд по-разному договаривается со своими противниками, ? парировал Николас. ? Я много слышал об этом, и я встречался с императором.
И вновь тишина…
? Византия живет в особом, утонченном мире… ? проронила женщина.
? Возможно, некогда так оно и было, но теперь там слишком сильны турецкие мотивы.
Он успел заметить, как переглянулись Сара-хатун и Диадохос. Затем монах поинтересовался:
? Разве пасхальное богослужение в Хризокефалосе показалось вам мусульманским?
Но ответила вместо Николаса сама Сара-хатун:
? Нет. И не принижайте ценности его догадок. Вы правы, юный мессер Никколо, одиннадцать трапезундских принцесс вышли замуж за мусульман. Даже у султанов бывали жены христианки. Моя внучатая племянница Виоланта и ее сестры замужем за венецианскими торговцами. Именно так заключаются союзы, и у детей появляется надежда на выживание.
? На любом языке «верность» ? трудное слово, ? заметил Николас.
Она засмеялась, и это стало для него неожиданностью.
? Если вы понимаете его значение хоть на одном языке, то непременно должны мне объяснить. Да, город некогда был под властью монголов, а ныне там владычествуют турки. Гвардейцы носят тюрбаны. Рынок проводится на Мейдане. Князья сидят в седле на турецкий манер и по-турецки стреляют из лука. Императрицу все реже именуют «деспойна» и все чаще ? «хатун», как вы назвали и меня. Детей императорского семейства воспитывают и обучают турки; солдатами командует эмир Кондар; ловчими соколами императора заправляет эмир Доган; пажа, несущего лук, все чаще именуют «хорчи» вместо «акокуфоса». А имя твоего любовника произносится чаще как Искендер, нежели Алексий.
? Он не мой любовник, ? резко ответил Николас.
? Тогда чьи-то планы не исполнились, ? невозмутимо парировала женщина. ? Итак, подведем итоги. Это правда, что древние греческие семейства всегда презирали Комненов. Правда также, что в отличие от Константинополя, Трапезунд крепко связан с Востоком: с Грузией, Арменией и племенами, что кочуют по всей Азии. Их одежды ведут начало из Персии, равно как и многие придворные обычаи. Римские традиции давно канули в прошлое. Остается лишь грузинский царь, ведущий свой род от царя Давида- псалмопевца и оттоманский султан, потомок Александра Македонского.
? Стало быть, не имеет значения, кто будет править в Трапезунде?
Она долго смотрела на Николаса, а затем улыбнулась.
? И ты спрашиваешь меня об этом в присутствии христианского духовника?
? Ваш сын дозволяет христианам сохранять свою веру, ? парировал Николас. ? То же самое делает и султан. В Константинополе существует греческая патриархия, а в Каффе ? епископ римской церкви. Людовико да Болонья был послан сюда, чтобы позаботиться о католиках как в Персии, так и в Грузии.
? Верно, ? подтвердил Диадохос. ? Он называет себя избранным патриархом всего Востока. Преувеличение, конечно, но не слишком большое. Однако он также прибыл сюда в качестве папского нунция, дабы призвать Узум-Хасана объединиться с Трапезундом против Оттоманской империи, а кроме того, призвать того же Узум-Хасана объединиться с императором Эфиопии против оттоманов и мамелюков. Стало быть, для нас очевидно, что Рим полагает: христианскими народами должны править христианские владыки.
? Но вы с этим не согласны? ? спросил Николас.
Монах повел плечами.
? Что будет лучше для народа? Иные считают, что при султане греческая церковь наконец объединилась под властью одного патриарха, преодолев свою всегдашнюю раздробленность.
? Это пойдет во благо, ? согласился Николас. ? Конечно, если не считать тех детей, которые были захвачены во младенчестве и насильно обращены в мусульманство. Так будет ли правление султана более благоприятным и справедливым, если в Трапезунде появится оттоманский наместник?
Монах молча покосился на Сару-хатун.
? Вы видели шатры, Никколо? ? поинтересовалась она.
? Я также видел и город, ? ответил он.
? Да, города существуют… Там мы молимся, в укреплениях держим свои войска и сокровища. Мы посещаем там бани. И все же мы остаемся народом пастухов. Мы живем в шатрах и перемещаемся с место на место из соображений политики, войны и выпаса скота. До недавнего времени также поступали все племена и оттоманы. Лишь теперь султан принялся строить дворцы и рынки. Но до сих пор он предпочитает свободу Адрианополя константинопольской тесноте. У нас справедливое правление, ибо нами правит Совет старейшин. Со временем мы также переселимся в города и станем собирать греческие манускрипты и читать труды западных мудрецов. Но этот день пока не настал.
? А как же султан? ? поинтересовался Николас.
? Он еще очень молод. И умен, ? отец дал ему наилучших воспитателей. Он узнал, что такое централизованное управление и быстро обучился этой науке; подобно моему сыну, он наделен отвагой и талантами стратега. Однако мой сын все равно рано или поздно одержит победу. И все же вы, юный торговец, испытываете страх. Вы не желаете везти свой товар в Трапезунд. Предпочитаете собрать долговые расписки своих наемников ? и сбежать?
Николас так заслушался речами Сары-хатун, что едва не позабыл ей ответить. Он чувствовал любовь к этой старой женщине, гордость за нее… и малую толику страха. Однако внешне, разумеется, он ничего этого не показал.
? Вы не правы. Я намерен купить как можно больше товаров. Однако, по размышлении, все же предпочел бы отвезти их в Керасус, а не в Трапезунд.
? Но ведь Керасус ? это также часть империи. Он тоже расположен на побережье и уязвим перед оттоманским флотом. Чем он лучше Трапезунда?
? Потому что враг, покусившийся на империю, начнет все же со столицы, ? пояснил Николас. ? А Керасус находится в сотне миль от нее и тоже неплохо укреплен.
? Да, я знаю, ? согласилась женщина. ? Возможно, вы и правы. Венецианцы и генуэзцы еще пожалеют, что не подумали об этом первыми. А караванщики, груженные особо ценным товаром, вполне могут предпочесть Керасус Трапезунду. Дорога туда охраняется войсками Белого Барана.
? Насколько мне известно, здесь, в городе, есть венецианские торговцы, ? промолвил фламандец. ? Если им угодно, они могут выбрать свой товар на месте и также отослать его в Керасус. Я заберу все разом. Мои люди позаботятся там обо всем, ? или венецианцы могут послать собственных доверенных лиц.
Женщина повернулась к монаху.
? Что вы думаете об этом?
? Удачная мысль, ? подтвердил Диадохос. ? В Керасусе также живут венецианцы. Я знаком с ними, и мы можем получить все необходимые рекомендательные письма. Разумеется, необходимо будет
