Флоренцию стереть с лица земли;Я спас ее, при поднятом забрале».94 «О, если б ваши внуки мир нашли! —Ответил я. — Но разрешите путы,Которые мой ум обволокли.97 Как я сужу, пред вами разомкнутыСокрытые в грядущем времена,А в настоящем взор ваш полон смуты».[220]100 «Нам только даль отчетливо видна, —Он отвечал, — как дальнозорким людям;Лишь эта ясность нам Вождем дана.103 Что близится, что есть, мы этим трудимНаш ум напрасно; по чужим вестямО вашем смертном бытии мы судим.106 Поэтому, — как ты поймешь и сам, —Едва замкнется дверь времен грядущих,[221]Умрет все знанье, свойственное нам».109 И я, в скорбях, меня укором жгущих:«Поведайте упавшему тому,Что сын его еще среди живущих;112 Я лишь затем не отвечал ему,Что размышлял, сомнением объятый,Над тем, что ныне явственно уму».115 Уже меня окликнул мой вожатый;Я молвил духу, что я речь прерву,Но знать хочу, кто с ним в земле проклятой.118 И он: «Здесь больше тысячи во рву;И Федерик Второй[222] лег в яму эту,И кардинал[223]; лишь этих назову».121 Тут он исчез; и к древнему поэтуЯ двинул шаг, в тревоге от угроз,[224]Ища разгадку темному ответу.124 Мы вдаль пошли; учитель произнес:«Чем ты смущен? Я это сердцем чую».И я ему ответил на вопрос.127 «Храни, как слышал, правду роковуюТвоей судьбы», — мне повелел поэт.Потом он поднял перст: «Но знай другую:130 Когда ты вступишь в благодатный светПрекрасных глаз, все видящих правдиво,Постигнешь путь твоих грядущих лет».[225]133 Затем левей он взял неторопливо,И нас от стен повел пологий скатК средине круга, в сторону обрыва,136 Откуда тяжкий доносился смрад.ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ1 Мы подошли к окраине обвала,Где груда скал под нашею пятойЕще страшней пучину открывала.4 И тут от вони едкой и густой,Навстречу нам из пропасти валившей,Мой вождь и я укрылись за плитой7 Большой гробницы, с надписью, гласившей:«Здесь папа Анастасий заточен,Вослед Фотину правый путь забывший».[226]10 «Не торопись ступать на этот склон,Чтоб к запаху привыкло обонянье;Потом мешать уже не будет он».
