Новая жизнь. Божественная комедия

112 Туда взошли мы, и моим глазам
Предстали толпы влипших в кал зловонный,[342]
Как будто взятый из отхожих ям.

115 Там был один, так густо отягченный
Дерьмом, что вряд ли кто бы отгадал,
Мирянин это или постриженный.

118 Он крикнул мне: «Ты что облюбовал
Меня из всех, кто вязнет в этой прели?»
И я в ответ: «Ведь я тебя встречал,

121 И кудри у тебя тогда блестели;
Я и смотрю, что тут невдалеке
Погряз Алессио Интерминелли[343]».

124 И он, себя темяша по башке:
«Сюда попал я из-за льстивой речи,
Которую носил на языке».

127 Потом мой вождь: «Нагни немного плечи, —
Промолвил мне, — и наклонись вперед,
И ты увидишь: тут вот, недалече

130 Себя ногтями грязными скребет
Косматая и гнусная паскуда
И то присядет, то опять вскокнет.

133 Фаида[344] эта, жившая средь блуда,
Сказала как-то на вопрос дружка:
«Ты мной довольна?» — «Нет, ты просто чудо!»

136 Но мы наш взгляд насытили пока».

ПЕСНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

1 О Симон-волхв[345], о присных сонм злосчастный,
Вы, что святыню божию, добра
Невесту чистую, в алчбе ужасной

4 Растлили ради злата и сребра,
Теперь о вас, казнимых в третьей щели,
Звенеть трубе назначена пора!

7 Уже над новым рвом мы одолели
Горбатый мост и прямо с высоты
На середину впадины смотрели.

10 О Высший Разум, как искусен ты
Горе, и долу, и в жерле проклятом,
И сколько показуешь правоты!

13 Повсюду, и вдоль русла, и по скатам,
Я увидал неисчислимый ряд
Округлых скважин в камне сероватом.

16 Они совсем такие же на взгляд,
Как те, в моем прекрасном Сан-Джованни[346],
Где таинство крещения творят.[347]

19 Я, отрока спасая от страданий,
В недавний год одну из них разбил:
И вот печать, в защиту от шептаний![348]

22 Из каждой ямы грешник шевелил
Торчащими по голени ногами,
А туловищем в камень уходил.

25 У всех огонь змеился над ступнями;
Все так брыкались, что крепчайший жгут
Порвался бы, не совладав с толчками.

28 Как если нечто маслистое жгут
И лишь поверхность пламенем задета, —
Так он от пят к ногтям скользил и тут.