последние полтора дня, что сейчас ею овладело желание говорить только правду, одну только правду…
У Роксаны был приятный голос, подходящая для сцены внешность, но отсутствовала харизма звезды, и она не обладала силой перевоплощения. Многочисленные прослушивания уже это доказали.
— Диплом учителя музыки, — изумленно повторил Джино, будто это оказалось важнее, чем пение. Его взгляд был в этот момент таким же напряженным и упрямым, как у Пии.
— Тебе следовало посмотреть, как я преподаю, — сказала она ему. — Двадцать пять детей пронзительно верещат под аккомпанемент магнитофонов. Это режет мне слух и ранит сердце. Если у них есть музыкальный слух, то они безобразничают в заднем ряду. Если они этого не делают, значит, у них отсутствует музыкальный слух.
Джино молча кивал головой. Он поставил чашку и придвинулся ближе, опершись рукой о столешницу.
— Если они лишены музыкального слуха, — продолжала Роксана, — то им просто неинтересно. Они хотят говорить о телевизионных шоу, и я пытаюсь поддерживать их разговор.
— Да, это я могу представить…
Похоже на комплимент!
— Звук старого магнитофона ужасен. Школа находится в небогатом районе, и магнитофоны — единственное доступное техническое средство. Об инструментах мы не можем даже мечтать. Я могла бы заниматься с некоторыми детьми, если бы у меня было время, но его нет…
— Есть другие способы преподавания, — вставил Джино. — Ведь есть же одаренные дети.
— Я думаю, Пия очень одаренная.
Роксана пыталась сказать ему об этом вчера, но ее слова не убедили Джино. Ради Пии она была готова возобновить спор и, слегка выпрямившись на стуле, наклонилась вперед.
— В музыке? — скептически заметил он. — Уверен, что об этом еще очень рано говорить.
— Одаренность проявляется во всем. Хотя, я думаю, она обладает великолепным чувством музыки. Поверь, это видно. Я сегодня заговорила о музыке, если ты заметил, когда у нее не получалось сплести косичку.
— Удивлен, что ты называешь это музыкой. Просто у Пии хорошая координация.
— Да, но ей было необходимо понять узор, и она уловила его с помощью ритма.
— Видишь? Ты можешь преподавать музыку одаренным детям, — повторил он. — Возможно, индивидуально или в небольших группах. Я бы первым отправил к тебе Пию, как только бы ты сказала, что у нее талант к музыке.
— Отправил бы?
— Да. Отчего нет? Я могу отказаться от твоих услуг дизайнера, — мягко сказал он, — согласись, мне следовало бы потребовать определенного опыта в этой области… но в качестве преподавателя ты не только специалист, но и способный человек с правильной… — Он запнулся, отыскивая подходящее слово.
— Квалификацией? — предположила она. — Она могла бы не понадобиться.
Хватит настраивать его против себя, Рокси! Слушай, что он говорит, притворись, что поверила.
— Только ее часть, — кивнув, сказал Джино. — Восприятие, интуиция, воображение, энергия.
— Но не терпеливость.
— С одаренными детьми терпеливость может не понадобиться.
— Спасибо, — подумав какое-то мгновение, сказала Роксана. — Я…
— Подумай об этом.
— Да. Подумаю.
Лежа в своей комнате, она думала об обучении музыке, провалах на вокальных прослушиваниях, критике бывшего мужа, о том, как Пия плела косичку из чеснока, какова форма предплечья у Джино Ди Бартоли, о вкусе великолепного шампанского, незабываемом поцелуе и… заснула только в четыре часа утра.
ГЛАВА ПЯТАЯ
До назначенного времени оставалось две минуты. Роксана Мэдисон опаздывала, на что Джино и надеялся. Это оправдало бы его намерение уволить обеих сестер, не задумываясь над тем, что он повел себя мелочно или недальновидно.
Он чувствовал увлечение и одновременно подозрительность, чего не привык испытывать — как в отношении к женщинам, так и в отношении к нанятым им работникам.
— Куда подевалась моя рассудительность? — пробормотал он по-итальянски.
Девушки, которые были у него до брака, оказывались очень подкладистыми. Во время учебы он встречался с парой заядлых любительниц вечеринок, а также с эксцентричной студенткой факультета философии. В течение первых двух лет работы в компании Ди Бартоли Джино выбирал себе женщин из младшего руководящего звена. Например, тех, кто работал в области рекламы.
В двадцать семь лет Джино кичился своей безупречной рассудительностью. Встретив Анжелу, он сразу понял, что ее прошлое безупречно, она обладает умеренным честолюбием в жизни и профессии.
Но их брак не сложился, и развод стал частью решительных стратегических действий со стороны Джино.
Но может быть, он ошибался во время развода с Анжелой?
В дверь его кабинета осторожно постучали. На часах было ровно десять утра.
— Войдите, — сказал он, так и не решив, что делать с мисс Мэдисон.
Три секунды спустя его нерешительность исчезла.
Роксана появилась вместе с Пией. Его дочь сидела на ноге Роксаны, обхватив ее за икру руками и ногами.
— Извини, — радостно произнесла Роксана. — К моей ноге что-то прилипло и не отстает. Я заметила у черного хода грязеочиститель обуви. Думаешь, это поможет?
Пия хихикала, Роксана также была довольна, а у Джино не хватило смелости обругать их обеих. Пии были нужны такие моменты радости в жизни. Может, ей необходима и такая женщина?
— Может быть, — согласился он. — Или хочешь, возьми пинцет, лом или пятновыводитель у Марии. Должен сказать, что пятно очень серьезное.
Пии слова отца показались очень смешными, и она рассмеялась. Было так приятно слышать ее смех, а не вопли, и не видеть ее напряженного лица.
Роксана изобразила, будто воспользовалась щипцами, ломом и пятновыводителем, и наконец было объявлено, что пятно «чудесным образом исчезло». Пия, хихикая, выбежала из комнаты, кивнув Роксане, которая предложила ей встретиться во дворе.
Пия закрыла дверь и оставила их одних. Роксана посмотрела Джино в глаза и нахально спросила:
— Так мне можно распаковывать вещи? — И, состроив умилительную гримасу, прибавила тише: — Пожалуйста…
Джино заставил себя смотреть на нее суровее, чем ему хотелось. В его ушах все еще раздавался смех Пии.
— Твои манеры и умоляющее лицо не помогут, — сурово произнес он. — Я уже принял решение.
Роксана спокойно восприняла его резкость и кивнула.
— Да, конечно. Я понимаю.
— Я оставляю тебя здесь для выполнения проекта. Взамен ты, когда будет возможность, станешь проводить время с Пией.
— Спасибо! Я сделаю это с удовольствием.
— Если мне понравится, как ты занимаешься с моей дочерью, Ровена получит блестящую рекомендацию. В противном случае можешь уезжать хоть сейчас.
Роксана была слишком обрадована и не придала значения его угрозе. Ее щеки пылали.
— Тебе понравится, — пообещала она. — Рови настолько деятельна! Вчера вечером она уже сделала
