— Могу поспорить, что ничего из сказанного здесь не произойдет.
— Почему? — требовательно спросила Баффи.
— Потому что Люси никогда не сядет за руль этой машины. — Он посмотрел на Люси без тени сомнения во взгляде. — Она вернет машину дилеру и получит деньги.
Хотя Джеймс озвучил именно то, что она собиралась сделать, его самоуверенное заявление очень задело Люси, немедленно вызвав к жизни дух сопротивления.
— С чего ты взял? — спросила она, всеми фибрами своей души восставая против образа скучной и здравомыслящей особы.
Глаза Джеймса насмешливо блеснули.
— Потому что это было бы благоразумно.
— А ты всегда очень благоразумно обращаешься с деньгами, — добавил он, то ли всерьез, то ли насмехаясь. — Ты никогда не позволяешь себе экстравагантных поступков.
И снова он был прав, но от его правоты Люси захотелось рвать и метать. Пропади пропадом ее благоразумие! Ей захотелось надеть что-нибудь невероятно сексуальное в стиле Баффи. Промчаться в своем красном спортивном автомобиле, и чтобы ветер трепал ее распущенные волосы. Наслаждаться сегодняшним днем и не думать о завтрашнем. Сразить Джеймса Хэнкока своей непредсказуемостью.
— Я хотела бы в понедельник взять выходной, Джеймс, — дерзко заявила она.
Джеймс нахмурился — такой поворот событий пришелся ему не по душе.
— Зачем? — требовательно спросил он.
— Мне нужно будет зарегистрировать машину, — ответила Люси. К черту благоразумие!
— Ты решила оставить ее себе? — недоверчиво спросил Джеймс.
Его недоуменный тон музыкой прозвучал в ушах Люси. Джеймс Хэнкок напрасно решил, что все про нее знает. Ему придется посмотреть на нее другими глазами.
— Надеюсь, мое отсутствие не доставит тебе неудобств, — сладким голосом уточнила она, — но мне действительно нужен свободный день. Конечно, я не рассчитываю, что ты оплатишь его…
Джеймс нахмурился.
— Я вовсе не это имел в виду, Люси.
Она улыбнулась.
— Когда я хочу, я могу быть весьма экстравагантной, Джеймс. Итак?
— Не говори ерунды, — проворчал он. — Ты даже по болезни не брала ни одного дня.
Улыбка Люси стала ироничной.
— Это мой способ оставаться здоровой.
— И я одобряю его. Ты вправе взять свободный день, который будет полностью оплачен.
— Как скажешь, — согласилась она, испытывая щекочущее нервы чувство триумфа оттого, что ей все-таки удалось изменить его устоявшееся представление о ней.
— А водить ты умеешь? — резко спросил Джеймс.
Люси снова ощетинилась. Неужели в его глазах она настолько скучна и примитивна? Он даже не предполагает, что она умеет водить машину! Люси с трудом разомкнула стиснутые зубы, чтобы произнести:
— Как и большинство людей, Джеймс, я получила водительские права еще в восемнадцать.
— Но водить спортивную машину — это не то же самое, что надежный, устойчивый седан.
Надежный? Устойчивый? Люси снова стиснула зубы. Ну, она ему покажет! Спокойная, благоразумная мисс Уортингтон станет самой непредсказуемой и ненадежной секретаршей уже с утра вторника.
— Пожалуй, я в понедельник тоже возьму выходной и пойду с тобой оформлять машину, — изрек он. — Помогу тебе со всеми этими юридическими проволочками.
— Не стоит, — поспешно отказалась Люси.
— Люси, — начал Джеймс назидательно, — именно неопытность часто становится причиной многих аварий. Я беспокоюсь о тебе.
Неужели? Неужели Джеймс действительно беспокоится о ней? Или просто-напросто боится остаться без помощницы, разбейся она вдребезги?
— Ты можешь не справиться с управлением, — объяснил он. — У спортивных машин посадка намного ниже, поэтому дорога выглядит совсем по-другому.
— Джеймс знает, о чем говорит, — поддержала его Баффи. — У него «порше».
Какое удивительное благоразумие демонстрирует ее босс, с горькой насмешкой подумала Люси. Конечно, со стороны Джеймса очень любезно проявить заботу и предложить помощь, но Люси запланировала совершить столько неблагоразумных поступков, что его компания ей ни к чему. Она встретится с ним во вторник утром, когда будет полностью готова.
— У Джоша «ЭмДжи», — ответила она Баффи, затем повернулась к Джеймсу. — Спасибо за предложенную помощь, но я действительно справлюсь сама. Все будет в порядке.
Джеймс выглядел задетым за живое — губы сжаты, желваки перекатываются, глаза злые.
— Что ж, жду тебя в офисе во вторник утром.
— Без проблем, — легкомысленно заверила она его, от души надеясь, что создаст их множество, если все-таки решится осуществить задуманное.
— Джеймс водил меня на презентацию новых моделей, организованную компанией «ЭмДжи», — с придыханием вещала Баффи прямо в ухо Джошу. — Потрясающие машины! И такие дорогие…
— У меня старая модель, — сухо ответил Джош, пытаясь отодвинуться, — пятидесятых годов. Я восстановил ее и теперь не хочу никакую другую машину.
Эти слова перевели разговор в другое русло, и Люси наконец расслабилась. В силу характера она решила четко спланировать свои безумные поступки на последующие три дня. Как бы там ни было, спортивная «альфа-спайдер» — большая удача, но… с новой мебелью придется подождать. Более того, траты ей предстоят нешуточные, поскольку к такой машине вещи из ее гардероба не подойдут. Значит, очередной взнос за квартиру тоже придется отложить.
Но ведь предстоит еще платить за регистрацию машины!
За страховку! За бензин! За парковку!
Прекрати! — велела Люси голосу здравого смысла. Если эта тактика даст ей шанс завоевать Джеймса Хэнкока, она пойдет на любые безумства. Каждая женщина имеет право хоть раз в жизни побыть безрассудной. Кто знает, что будет через несколько недель, поэтому надо ловить момент. Прочь сомнения и нерешительность!
Джеймс не принимал участия в обсуждении достоинств и недостатков старых машин. Он был в ярости от явного стремления Люси держать его на расстоянии. Похоже, раз и навсегда навесив на него ярлык «Босс», в другом качестве она его не видит. Или не желает видеть. Тот обманчивый образ офисной мыши, в котором она пребывала все восемь месяцев своей работы на Джеймса, был призван удерживать его на расстоянии.
Впрочем, ей не удалось полностью одурачить его. Он всегда чувствовал, что Люси Уортингтон совсем другая, чем кажется на первый взгляд. И наконец этим вечером он увидел ее настоящую.
Зародившееся у него подозрение требовало подтверждения. Он резко повернулся к Люси.
— Ты надела это свое дежурное черное платье из-за меня? — прямо спросил он.
Она выглядела удивленной.
— Прости, не поняла вопроса?
— Это же твое рабочее платье! И прическа рабочая…
Удивление на ее лице сменилось замешательством.
— Извини, если ты находишь, что я одета неподобающе…
— Не в этом дело. Я раскусил тебя, Люси Уортингтон! Да… Этот вечер стал для меня вечером откровений.
На лице Люси появилась снисходительная улыбка, говорившая о том, как сильно он ошибается и обольщается насчет своей проницательности. Она подняла свой бокал.
