ведет эту смертельно опасную гонку, пока, наконец, все преследовавшие нас машины не остались где-то позади.
Мы снова мчались по практически пустому шоссе, и ни одна машина не пыталась нас догонять.
— К-хм… Сейдж! — наконец прокашлялся Бен. Он все еще не до конца справился с дурнотой, но на его лицо уже понемногу возвращался привычный цвет. — Куда мы едем?
— На пляж Куюкури, — сказал он. — Отсюда езды меньше часа, и там нам никто не помешает. Еще какое-то время уйдет на то, чтобы собрать дрова и развести костер… Управимся к половине двенадцатого.
Хотя Сейдж говорил это ровным тоном, я понимала, что сейчас должно твориться у него в душе. Его намерения были мне известны, и все равно при одной мысли о них у меня все обмирало внутри.
— По-твоему, это правильно? — спросил Бен. — Может, имеет смысл просто остановиться и обдумать наш следующий ход?
Совершенно очевидно, Бен все еще не пришел в себя от всего, что увидел. Он так ничего и не понял.
— Сейдж уже давно успел обдумать наш следующий ход, — сказала я.
— Ладно… И каков же он?
— Освобождение, — хором произнесли мы с Сейджем.
— Освобождение… В смысле с этим кинжалом? — уточнил Бен.
— За этим мы сюда и явились, — сказал Сейдж
Бен открыл было рот, но так ничего и не возразил. Вместо этого он посмотрел на меня и выразительно приподнял бровь, ожидая моей реакции.
— Он с самого начала это задумал, — сказала я.
И если все пойдет так, как планировал Сейдж, то он будет мертв не далее как через полтора часа. Я подумала, что не стоит затевать сейчас душеспасительную беседу, полную драматических прощаний и горестных сетований на то, как все могло бы обернуться, «если бы». Это лишь причинит нам всем лишнюю боль. Лучше просто сидеть и молчать.
— Знаете, ребята, — наконец решился Бен, — я все не перестаю думать о том, что мы увидели… Что я успел натворить…
— Это был не ты, — сказала я.
— Нет, это был я, — возразил он. — Это был я.
И действительно, это был он. Это был он, и он творил со мной ужасные вещи в каждой новой жизни.
— Каждый раз я предавал тебя, — продолжал Бен, — и то, что потом случалось с тобой…
Он умолк, не в силах продолжать, а я постаралась вспомнить одно обстоятельство из жутких видений Магды, которое хоть немного могло меня подбодрить.
— Ты не сам придумывал все эти вещи, — сказала я. — Помнишь? Ты сам не имел понятия о том, к чему это может привести.
— Но это еще хуже! Получается, что я даже себе не могу доверять! Потому что все, что мне казалось правильным, на поверку выходило ужасным!
Он был прав. Даже когда он искренне хотел мне помочь, его поступки приводили меня к гибели.
Неужели это случится опять?
Нет. Это же Бен! Мой Бен! И что бы там ни случилось с нами в прошлых жизнях, в этой он скорее умрет сам, чем позволит кому-то обидеть меня. Я знала это совершенно точно.
Где-то на задворках сознания все еще теплилось смутное подозрение. Я нарочно постаралась отделаться от него.
— Что было, то было, но больше такого не случится, — как можно увереннее сказала я Бену. — Эти парни не были тобой. Да, они могли быть тобой лишь отчасти — но это все равно был не ты.
— Откуда у тебя такая уверенность? — спросил он. Его голос выдавал неистовое желание поверить мне.
— Это тоже часть круга, — вмешался Сейдж. — И сегодня ночью это закончится.
Он затормозил у магазина.
— Я ненадолго, — сказал он.
— Ты бы не мог пока оставить мне свой телефон? — попросила я. — Мне нужно послать сообщение Райне. Пусть знает, что мы еще живы.
Сейдж приподнял брови, удивленный таким подбором слов, но протянул мне сотовый и скрылся в магазине.
— Я сейчас, — сказала я Бену, вылезая из машины. По пути я как бы машинально прихватила кофр с фотоаппаратом.
У меня возник план.
Я и не думала писать Райне. Вместо этого я вытащила из кофра бумажку, на которой когда-то распечатала адрес вебсайта Служителей Вечной Жизни и пароль, найденный у папы в лаборатории. Я вошла на этот сайт и в двух словах сообщила, кто я такая, что сейчас со мной Сейдж и что мы направляемся на пляж Куюкури. Я добавила, что если им нужен Эликсир, им следует добраться до нас до полуночи, иначе будет слишком поздно.
Сейдж уже возвращался к машине. У меня не оставалось времени просмотреть новые сообщения на сайте, чтобы убедиться, что он вообще работает. Я могла только скинуть им информацию и надеяться, что кто-нибудь появится до того, как станет слишком поздно.
Я собиралась ввести в игру самых непримиримых наших врагов, но это была единственная остававшаяся у меня возможность, и я надеялась, что она сработает.
— Всем привет от Райны, — сказала я, возвращая телефон Сейджу.
После чего мы уселись в машину и продолжили наш путь к тому месту, которое он выбрал, чтобы положить конец своему существованию.
Прошло еще около получаса, прежде чем мы добрались до пляжа в Куюкури.
Все трое завозились, собираясь выйти из машины, но Сейдж придержал Бена за плечо.
— Если не возражаешь… Я бы хотел побыть вдвоем с Клиа.
Бен явно почувствовал себя уязвленным, беспомощно посмотрел на меня и на Сейджа и, наконец, выдавил:
— Конечно.
Они стояли у машины, отлично понимая, что видят друг друга в последний раз. Но вот Бен протянул руку:
— Не знаю, что сказать.
Сейдж еще мгновение смотрел на него, а потом ответил на рукопожатие и обнял Бена. Он шепнул что-то Бену на ухо, тот кивнул, и они отпустили друг друга.
Сейдж взял меня за руку, и мы вдвоем побрели по пляжу. Он был длинным и широким, с полосой высоких дюн, за которыми угадывались жилые дома, темные и тихие в этот час. Мы направлялись к морю, пока до кромки воды не осталось несколько метров. Здесь песок был достаточно плотным, чтобы по нему было удобно идти, а волны еще не доставали сюда и не могли помешать тому, что собирался сделать Сейдж.
Пока мы ехали в машине, я немного приободрилась. Я все еще не верила, что все это случится наяву. И даже умудрилась составить план, как предотвратить неизбежное.
Но вот мы вдвоем оказались на этом пляже, и до полуночи остались считанные минуты, и не было никакой гарантии, что мой план сработает. И если этого не случится, все кончено. Вряд ли мне хватит сил отнять кинжал у Сейджа. Если он захочет покончить с собой, он это сделает.
Из глаз моих хлынули слезы, и я очень старалась, чтобы голос мой не дрожал.
— Что теперь?
— Я разведу костер, как сказала Магда, и по доброй воле пожертвую всеми земными радостями.
Он вывел меня на полосу сухого песка, привлек к себе и поцеловал.
Это было слишком. Я разрыдалась.
— Не делай этого! — молила я. — Ты вовсе не обязан это делать!
