— Не поверит. Обидится.
— Хорошо. Скажи, что твоя русская подруга пригласила тебя и его вечером в ресторан. Куда, кстати, вас пригласить?
— Куда хочешь, только не в китайский. Стивен терпеть не может китайскую кухню. Когда ты за нами заедешь?
— Не знаю. Часов в девять-десять.
— А завтра? — после паузы грустно спросила Лена. — Завтра мне тоже никуда не выходить?
— До завтра надо дожить, — Света щелкнула зажигалкой и закурила. — Как зовут того парня, к которому ты ездила на Брайтон?
— Арсений Верещагин.
— Он кто?
— Поэт.
— Кто?! — Света засмеялась.
— Что ты смеешься? Он правда очень талантливый поэт. Мы с ним двадцать лет знакомы.
— Чем он здесь занимается?
— Не знаю. Работает на «кеш», живет в жуткой дыре, стихи пишет.
— Он тебе свою пушку одолжил?
— Купил для меня. Принес в ресторанной корзиночке. Знаешь, здесь в отличие от Европы все, что не доел, складывают в такие красивые корзиночки. «Собачий пакет» называется. У каждого ресторана — свои, фирменные.
— Из какого же ресторана был тот «собачий пакет»?
— Кажется, «Очи черные».
— Ты поэту все рассказала?
— Да.
— И что он?
— Он сказал, будто догадывается, кто за мной охотится, и намерен точно это выяснить.
— Что ж ты раньше молчала! — Света даже притормозила.
— Он фантазирует, это несерьезно. Ты бы видела, в какой нищете он живет! Если бы у него были связи с бандитами, он бы жил не так. Ничего он выяснить не может.
— В следующий раз, — строго сказала Света, — пожалуйста, выдавай мне всю информацию. А уж оценивать ее и делать выводы, что серьезно, а что нет, я, извини, буду сама.
Лена не обиделась. Она знала, что Света права.
— Салон «Белла Баттерфляй». Чем могу вам помочь? — произнес низкий женский голос по- русски.
— Вы говорите по-английски? — спросила Света.
— Да, конечно, — ответили ей.
— Вы делаете изысканный массаж только господам или дамам тоже?
Света говорила из телефона-автомата и прикрывала ладонью трубку, чтобы не был слышен уличный шум.
— О, мы рады любым клиентам, — голос стал прямо-таки медовым, — милости просим. В любое время дня и ночи.
Конечно, в джинсах и кроссовках в салон заявляться не стоило. А ехать домой, переодеваться — терять время. Света огляделась по сторонам и через минуту уже входила в магазин готовой одежды. Там она купила строгий брючный костюм, очень дорогие туфли на мягкой плоской подошве, бледно-розовую шелковую блузку. Во все это она переоделась в примерочной, а джинсы, куртку и кроссовки попросила упаковать в пакет. Затем в косметическом отделе она приобрела лосьон для снятия макияжа и гель для укладки волос.
Расплатившись по кредитной карточке, Света села в машину, стерла с лица весь грим, нанесла на свои короткие светлые волосы немного геля и гладко зачесала их назад. Затем она надела круглые затемненные очки и, поглядевшись в маленькое зеркальце, поехала в сторону Брайтон-Бич, по указанному на розовой карточке адресу.
Они пришли через полчаса после того, как он поболтал с одной милой молоденькой медсестричкой из небольшого, но самого дорогого на Брайтоне оздоровительного центра «Доктор Никифорофф». Он помнил, что в рекламном проспекте значилось: «Лечение новыми, нетрадиционными методами». Далее перечислялась куча болезней, вплоть до рака. Также говорилось об омоложении, повышении мужской потенции и работоспособности.
Пока медсестричка отоваривалась в супермаркете, Арсюша рассыпался в комплиментах, пару раз поцеловал ей ручку. Его мужественная красота, даже подпорченная нищетой, все еще действовала. Ему казалось, он выведал у сестрички все необходимое, при этом навешав ей на уши достаточно лапши, чтобы она не уловила суть его игривых вопросов о мужской потенции.
Но, вероятно, лапши оказалось мало. Потому и ввалились эти два ублюдка Костолом и Спелый.
Он был знаком с обоими, прекрасно знал, на кого они работают. Это только подтверждало туманную информацию, полученную от сестрички. Но что толку теперь?
— Ты будешь звонить или нет, падаль? — Пистолетное дуло переместилось от лба к виску.
— Я не знаю номера, — еле шевеля разбитыми губами, проговорил Арсюша.
— Зато я знаю! — В руке Костолома был сотовый телефон, бандит нажимал кнопки. Набрал. Услышал пожилой мужской голос.
— Лену, плиз! — спокойно произнес Костолом в трубку и поднес телефон к уху Арсюши:
— Говори, козел!
В трубке было тихо. Потом раздался голос Лены:
— Я слушаю.
— Говори, падла! — прошипел Костолом и вмазал Арсюше коленом между ног.
Он вскрикнул и скорчился от боли. В правый висок вдавилось пистолетное дуло, у левого была телефонная трубка. Арсюша молчал.
— Хорошо, сука, сейчас будет еще больней. — Костолом кивнул Спелому, стоявшему за спиной привязанного к единственному стулу Арсюши. Тот заломил ему руки, выворачивая суставы. Раздался хруст. Арсюша закричал.
— Алло! Кто это? Что происходит? — говорила Лена в трубку по-английски.
— Ладно, — усмехнулся Костолом и сказал в трубку:
— Если ты, сука, сейчас не приедешь на Брайтон к своему козлу Арсюше, мы его замочим.
— Кто вы и что вам нужно? — спокойно спросила Лена.
В ответ раздалась длинная матерная тирада.
— Вы можете говорить по-русски? — От этого обложного мата в нью-йоркском телефоне Лене стало на секунду смешно. Но только на секунду.
— Я и говорю по-русски! — рявкнул Костолом.
— Нет, дружок. Пока ты говоришь по-татарски, и я тебя не понимаю.
Костолом стоял совсем близко, и Арсюша слышал каждое Ленине слово. Несколько секунд бандит молчал, как бы осмысливая услышанное, потом вполне мирно произнес:
— Кончай вонять, в натуре. Мы тебя не убьем. Кой-чего расскажешь и вали со своим козлом.
— А если я позвоню в полицию?
— Тогда лучше сразу три гроба заказывай.
— Для кого третий? — Понятно было, что два — для нее и Арсюши.
— Для твоего старого пердуна Поллита.
— Хорошо. Я приеду.
Положив трубку, Лена тут же подняла ее и набрала номер, продиктованный вчера Светой. Конечно, ее нет сейчас. После нескольких гудков включился автоответчик и Светин голос произнес по-английски:
«Извините. Меня сейчас нет дома. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после сигнала».
