Впрочем, Колдун не любил загадывать наперед, предпочитал действовать по наитию — как карта ляжет.
Вейс выглядел неплохо для человека, находившегося в бегах. Он был давно не брит, но это его только красило, а черные джинсы и толстый белый свитер шли ему даже больше деловых костюмов, в которых он обычно ходил.
Быстро взвесив все «за» и «против». Колдун сообразил: он ничего не теряет, если согласится на предложение Вейса, а приобрести может многое. Тем более Вейса теперь можно жрать с потрохами. Сам ведь приполз: мол, на, кушай меня на здоровье! И денег своих назад не просит, будто забыл.
— Где тебя искать? — быстро спросил он, не глядя Вейсу в глаза.
— Сколько времени понадобится, чтобы выяснить, кто за мной пустил «хвосты»? — ответил тот вопросом на вопрос.
— Денечка два, не больше. — Колдун похлопал собеседника по плечу. — Так где же ты отсиживаешься? Может, скажешь по старой дружбе?
— Я сам позвоню тебе через два дня, никуда я от тебя не денусь, — он улыбнулся через силу, — я не прячусь, просто отдыхаю. Телефона там нет, ехать далеко. Зачем тебе беспокоиться? В субботу позвоню.
«Ага, не прячется он! — усмехнулся про себя Колдун. — Отдыхает он, сучий потрох. За ним ментовка носится с высунутым языком, а он отдыхает. Ох, собью я с него эту фраерскую спесь с большим удовольствием». Колдун даже зажмурился, предвкушая, как будет сбивать спесь с этого надменного красавца.
— Ну, как знаешь, — сказал он вслух и принялся за прерванную партию.
Два дня Вейс жил спокойно, делал гимнастику по утрам, колол дрова для хозяйки, натопил маленькую баньку в глубине двора и с удовольствием попарился, похлестал себя березовым веничком.
В субботу утром он не спеша дошел до станции, сел в электричку, которая ехала в противоположном от Москвы направлении. Через полтора часа он вышел на конечной станции, в маленьком старинном городке, на самой окраине Московской области.
На переговорном пункте было пусто — никакой очереди. Он купил несколько жетонов и позвонил Колдуну.
— Я тебя не знаю и не знал никогда. Все. Засохни, — быстро проговорил Колдун и повесил трубку.
Вейс тут же перезвонил.
— Подожди, скажи только кто. Милиция?
— Как же, разбежался! — рявкнул Колдун. — Про милицию ты и сам знаешь. Тот, кто за тобой ходит, любой милиции круче. Допер? Теперь засохни.
Раздались частые гудки.
«А вот это действительно конец, — подумал Вейс, — надо быть круглым идиотом, чтобы сразу не понять, кто за мной шел. Додуматься можно было бы и без Колдуна, в общем, я и додумался, но врал себе, мол, быть этого не может, не мешаю я им, у них свое дело, у меня — свое. Теперь все…»
Он опять поднял трубку и набрал еще один номер. Только бы там кто-нибудь оказался, все-таки сегодня суббота.
— Журнал «Смарт». Приемная главного редактора, — услышал он приятный женский голос;
— Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, когда возвращается из Нью-Йорка заведующая отделом литературы Полянская Елена Николаевна?
— Простите, с кем я говорю?
— Я переводчик с французского. Моя фамилия Стрельцов. Елена Николаевна просила меня кое-что перевести. Перевод готов. Она говорила, срочно…
— Елена Николаевна прилетает в среду.
— Спасибо вам огромное. Утром или вечером? Дело в том, что именно в среду я улетаю в Париж на месяц, а мне бы очень хотелось с ней встретиться.
— Вы можете занести рукопись в редакцию в любое время. Елена Николаевна прилетает в первой половине дня, но вряд ли она сразу будет заниматься делами. В среду ее лучше не беспокоить.
— Хорошо. Я не буду ее беспокоить. Сделаю, как вы сказали, — завезу рукопись в редакцию. Спасибо вам. Всего доброго.
Выйдя из переговорного пункта, Вейс немного погулял по старинному городку. Неподалеку от станции он нашел маленький уютный ресторан и вкусно пообедал. Затем сел в электричку и вернулся в Камыши.
В понедельник утром секретарша Катя столкнулась в коридоре с Гошей Галицыным.
— Ленка улетела, так ты совсем разленился, — она нежно потрепала его по щеке, — мне ваши переводчики телефон оборвали.
— Прямо так и оборвали? — усомнился Гоша.
— В субботу звонил какой-то Стрельцов или Скворцов… Да, точно, Стрельцов. Он по заказу Полянской перевел там что-то с французского, хочет срочно отдать.
— Стрельцов, говоришь? С французского? Интересно, о чем он тебя спрашивал?
— Спрашивал, когда начальница твоя возвращается.
— Ты сказала?
— Конечно. А что?
Войдя в отдел, Гоша сел за компьютер. Никакого переводчика Стрельцова в базе данных не было. Не было его и в большой амбарной книге, куда Лена записывала данные новых авторов, прежде чем ввести их в компьютер.
Вечером Гоша позвонил Кротову.
Самолет улетал в Москву в два часа дня по нью-йоркскому времени,
— Когда же я теперь тебя увижу? — грустно спросил Стивен, поцеловав Лену.
— Приезжай ко мне в Москву. Я теперь долго не выберусь. Все, нам пора.
Лена не любила прощаться, к тому же действительно было пора.
— Вы здесь единственные русские без багажа, — заметил Стивен.
Света взглянула на соотечественников, толпившихся у стоек сдачи багажа. Все были нагружены коробками, огромными чемоданами, ящиками. И лица у всех были хмурые, озабоченные — московские. Еще бы, им приходилось доплачивать за лишние фунты багажного веса.
Налегке летели только пассажиры бизнес-класса, и Света еще раз похвалила себя: она не пожалела денег, заблаговременно зашла в агентство «Аэрофлота» на Пятой авеню, доплатила и поменяла обратные билеты на бизнес-класс. Там можно вытянуть ноги, укрыться пледом, нормально выспаться. К тому же и очередь на посадку другая — маленькая, спокойная.
Они уже поставили свои вещи на движущуюся ленту — два небольших кожаных рюкзачка, две сумочки и чемодан с подарками и детскими вещами, которые Лена купила в Нью-Йорке заранее.
Вещи медленно уплывали, содержимое рюкзаков уже высвечивалось на мерцающем экране перед чернокожим пограничником.
Вдруг Лена, как ошпаренная, бросилась к ленте и схватила свою почти скрывшуюся сумочку.
— Простите, о, простите, пожалуйста! Я должна вернуться на секунду. Я забыла часы на полочке в туалете.
— Часы у вас на руке, мэм! — удивленно заметил пограничник.
— Да? Действительно… — Лена густо покраснела. — Значит, я забыла кольцо. Я чувствую, чего-то не хватает. Кольцо очень дорогое, старинное. Я не переживу, если оно пропадет.
— Не надо так волноваться, мэм. В вашем положении это вредно. Ладно уж, сейчас мы что-нибудь придумаем…
Через три минуты Лена уже неслась по проходу сквозь встречную толпу. Она пулей вылетела в зал и заметила вдалеке, у выхода к автостоянке, седую голову Стивена.
Догнав его, она сунула ему в руки свернутый пластиковый пакет. Он даже не успел удивиться.
— Не разворачивай. Там пистолет. Выброси где-нибудь подальше отсюда, чтобы никто не нашел. Все,
