обнявшись.
«Бред какой-то, – подумал Стас, – не драться же мне с этим охранником! Он меня мигом на обе лопатки уложит. А ведь он просто так не отвяжется, это не филолог Андрюша и не физик Володя. У этого мертвая хватка, он вроде моей лимитчицы: если уж вцепится своими крепкими зубами, только с мясом можно оторвать. Вернее, с хорошим куском жилплощади. Господи, что же делать?»
– Стас, я позвоню тебе, – тихо сказала Вера, глядя на него сухими, безнадежными глазами, – ты иди сейчас… Я позвоню, мы встретимся и поговорим, обсудим все спокойно. А сейчас иди. И ты, Федор… Вы простите меня. Оба. Не обижайтесь… Мне надо побыть одной.
– Хорошо, – кивнул Федор, – я понимаю. Тебе надо побыть одной. Мы уйдем. Оба. А завтра я приду.
«Он не так прост, как кажется, – подумал Стас, – он ведет себя совершенно правильно. Он хочет казаться благородным и великодушным. А почему, интересно, он решает за меня? Если я не собираюсь уходить? Пусть он уходит, я останусь… Нет. Получится бестактно и глупо. Значит, мы действительно сейчас выйдем отсюда вместе. Как интеллигентные люди, без разборок и мордобоя. Елки-палки, судомойкин сын, охранник-интеллигент. В Чечне воевал. Очень романтично…»
Из квартиры они вышли вместе.
– Слушай, может, пойдем куда-нибудь, поговорим по-хорошему? – внезапно предложил Федор.
– О чем? – мрачно спросил Стас. – О чем нам с тобой говорить? Веру делить?
– А хотя бы и об этом, – кивнул новоиспеченный жених. – Знаешь, она ведь мне про тебя рассказывала. Ты ее пятнадцать лет мытарил. Вот поженимся мы с ней, и где гарантия, что она опять не побежит по первому твоему зову?
– Ну знаешь, – покачал головой Стас, – таких гарантий тебе вообще никто дать не сумеет.
– Правильно. Никто, кроме тебя. Поэтому поговорить надо.
– Хорошо, чего ты от меня хочешь? – устало спросил Стас. – Чтобы я исчез? Прости, не могу. А все-таки, где же я тебя мог раньше видеть? Не помнишь?
– Помню, – кивнул Федор, – точно помню. Нигде не мог. Никогда. Просто у меня лицо стереотипное.
Они уже давно вышли из подъезда и направлялись к метро.
«Он что, так и будет за мной идти до самого дома? – с раздражением подумал Стас. – Ну не драться же с ним, в самом деле!»
– Я ведь от тебя не отстану, – простодушно признался Федор, как бы отвечая на мысли Стаса, – морду бить, конечно, я не стану. Это глупо. Если Вера узнает, что я тебя хотя бы пальцем тронул, считай, победа за тобой. Но ты сам пойми, я не отступлюсь. Ты ведь женат, я знаю.
– Тебе куда ехать-то? – спросил со вздохом Стас, сходя с эскалатора в метро.
– Куда и тебе. Я ведь сказал, не отстану.
Подъехал поезд.
«Вот уж поистине простота хуже воровства, – подумал Зелинский, входя в вагон, – ну что мне с ним теперь делать? Домой к себе везти?»
– Послушай, ты понимаешь, что выбирать Вере, а не нам с тобой? – терпеливо стал объяснять Стас.
Они стояли рядом в полупустом вагоне и держались за верхний поручень. Стас был выше Федора на полголовы и смотрел на него сверху вниз, чуть снисходительно.
– Это тебе только так кажется, – усмехнулся Федор, – а если ты подумаешь немного, то поймешь: нам с тобой решать, а не ей. Не появишься ты у нее больше – мы с Верой поженимся. Ей ведь, как любой нормальной женщине, хочется иметь семью, ребенка…
– А если появлюсь? – мрачно спросил Стас.
– Ты и так ей жизнь разбил. Она ведь тебе ясно сказала: ты опоздал на пятнадцать лет. Сколько раз за это время ты мог на ней жениться? Так чего же сейчас тебе неймется? Может, ты думаешь, я ей не пара? Прост слишком?
– Да ничего я не думаю! – разозлился Стас. – Мне здесь выходить. Будь здоров, Федя.
Из поезда они вышли вместе. И вместе перешли на другую линию. Стаса ужасно раздражала нелепость ситуации, он даже забыл на некоторое время о странном, навязчивом чувстве, что где-то когда-то им уже приходилось встречаться. Ну мало ли? Если он охранник, так, может, стоял у дверей какой-нибудь фирмы, охранял, а Стас зашел по делам издательства. Лицо у этого охранника и правда очень стереотипное.
– Слушай, Федор, а я ведь в гости тебя не приглашал, – сказал он, когда они подошли к подъезду.
– Да уж понятно, – кивнул тот, – жена у тебя, и вообще… Так что решили?
– Господи, ну неужели ты не понимаешь. Вера – не вещь, которую можно делить. Шел бы ты домой, Федор.
– Но ты ведь с женой не разведешься, – как ни в чем не бывало вздохнул Федор, – ты опять хвостом покрутишь – и в кусты. И не жалко тебе Веру?
– Разведусь, – буркнул Стас, – и вообще, с какой стати я должен с тобой это обсуждать? – Он шагнул в освещенный подъезд.
– Дома сейчас твоя жена? – внезапно спросил Федор, шагнув следом.
– Ну, дома. А что?
– А тебе слабо сказать ей прямо сейчас, что ты с ней разводишься? Докажи хоть раз, что ты настоящий мужчина. Докажи. И я исчезну.
– Да что за бред, в самом деле! Откуда ты такой взялся?
– Вот, не можешь, – усмехнулся Федор, – так я и знал. Не способен ты на мужской поступок.
– Да если хочешь знать, я ей давно это сказал. Мы уже разводимся, только она просто так не уйдет. Сначала кусок квартиры оттяпает. Хватка у нее вроде твоей. Железная.
Казалось, Федор пропустил эти слова мимо ушей. Сверху, с площадки между этажами, слышался смех. Там, как всегда, заседала веселая компания дворовых подростков.
Подъезд был без домофона, единственный на весь двор, и подростков тянуло сюда как магнитом. Почему они облюбовали именно этот подоконник? Ладно, зимой сидят, гогочут, пьют и флиртуют. Но летом можно и на улице.
– Слушай, может, ты псих? – с тоской спросил Стас. – Ты извини, конечно, но так себя не ведут.
– Нет, – простодушно улыбнулся Федор, – я не псих. Я просто Веру люблю и хочу, чтобы все было по- людски. Ясности хочу, понимаешь? Это вам, сложным интеллигентным, надо все запутать. А я человек простой, предпочитаю ясность.
Девочка в коротенькой лаковой юбке какого-то ядовито-зеленого цвета и в босоножках на метровой «платформе» сбежала вниз, чуть не налетела на стоявших у лифта Стаса и Федора.
– Здрас-ти, – бросила она Стасу и понеслась на улицу.
Она жила в квартире напротив, и Стас знал ее чуть ли не с пеленок. Только никогда не помнил, как ее зовут, то ли Ира, то ли Света…
– Ладно, мне домой пора. Не век же здесь стоять, у лифта. Мы с тобой не подростки, чтобы в подъезде отношения выяснять.
– А где же еще? – Федор невозмутимо пожал плечами. – Ты меня в гости не приглашаешь и ко мне не пойдешь.
Стоя напротив этого странного парня в собственном подъезде под тусклой лампочкой и глядя в серые, чуть прищуренные глаза, Стас вдруг поймал себя на том, что опять пытается вспомнить, где они встречались. Но на этот раз он осознал с пугающей ясностью: не может вспомнить потому, что не хочет. Что-то такое застряло в подсознании…
Сверху опять послышался взрыв хохота, и Стас вздрогнул.
– Нервный ты, – покачал головой Федор, – и за что тебя Вера любит столько лет?
Подъехал лифт. Раскрылись автоматические двери. Стас и не заметил, когда его навязчивый собеседник успел нажать кнопку. В лифт они вошли вместе.
– Кончится это когда-нибудь или нет? – спросил Стас. – Ты разве не понял: я тебя в гости не приглашаю.
– Понял, – кивнул Федор, – не приглашаешь.
Руки он держал в карманах. Глаза его были совсем близко и глядели на Стаса холодно,
