на дела, не имеющие отношения к литературе. Возможно, мы вообще не дождемся. Честное слово, обидно, когда такой талантливый человек так неразумно, по-детски, рискует жизнью и доверяет людям, которых совсем не знает. Скажите, сколько раз вы встречались с Владимиром Призом?
Рики замер. Глаза его забегали, он нервно облизнулся, хлебнул шампанского. Григорьев и Кумарин смотрели на него очень серьезно и молчали.
– Я не понимаю, – наконец произнес Рики, – что вы имеете в виду?
– Неужели все дело только в деньгах, в процентах от сделки? – грустно спросил Григорьев Кумарина, как бы не обращая внимания на Рики.
– Ну что вы, Андрей. Нельзя так плохо думать о людях. Господин Мольтке пошел на это по идейным соображениям. Он хотел внести свой вклад в великое дело очищения мира от шлаков. Он искренне поверил Призу, решил, что у этого актеришки великое будущее.
– Я не понимаю, – повторил Рики и замотал головой, – пожалуйста, выражайтесь ясней.
– Вы стали жертвой собственного легкомыслия, Рики. – Сказал Григорьев, – Видите ли, подозрения, что культурная деятельность общества «Врил» всего лишь ширма, за которой скрываются весьма некультурные дела, прямо скажем, международная уголовщина, существовали давно. Но доказательств не хватало. Сегодня вы их предоставили.
– Ваша встреча в арабской кофейне записана на видео, – пояснил Григорьев, – обидно, что именно вы попались на этот крючок.
– Владимир Приз, которого вы видите будущим президентом России, всего лишь крючок, точнее, личинка, жирный червяк. Он только актер, шоумен. Да, знаменитый. Но не более того. Что касается политики, в ней он полный ноль, – Кумарин посмотрел на часы, – вот сейчас ваши аравийские друзья выходят из самолета в аэропорту Женевы. Там их встречают сотрудники Интерпола. Арестовывать их пока не будут, за ними продолжат наблюдение. За ними давно уже ведется наблюдение, высвечиваются все их международные контакты.
Лицо Рики постепенно преображалось. Черты отяжелели, щеки побледнели, на них стала видна нормальная мужская щетина. На шее и на руках вздулись жилы. Он как будто повзрослел сразу на десять лет.
– Хватит ломать комедию, господа, – сказал он спокойно, – выкладывайте, что вам надо.
– Да, в общем, уже ничего, – пожал плечами Кумарин, – информации и так вполне достаточно. Нам просто интересно, чем вас купил Приз? Почему вы ему поверили и согласились стать посредником в таких рискованных переговорах?
– В каких переговорах? – тихо спросил Рики и оскалился. – И при чем здесь Владимир Приз?
– Все снято на пленку. Записано каждое слово, – напомнил Григорьев.
– Кто вам сказал, что это касается Владимира Приза? – губы Рики растянулись в плоской холодной усмешке.
– А этого не надо говорить, – Кумарин слегка пожал плечами, – в Женеве ваши аравийские друзья зайдут в банк, переведут деньги. Факт поступления известной суммы на известный счет будет подтверждением того, что вы успешно провели переговоры от лица Владимира Приза.
Григорьев закурил, сквозь дым взглянул на Рики. Тот болезненно поморщился. Он не терпел табачного дыма.
– Вам было лестно общаться со знаменитостью, знакомить его со своими товарищами. Вот, русская звезда, будущий президент. Ваш приятель. Что делать, Рики, многие страдают этой слабостью. Вы не исключение. Владимир Приз, правда, играет сейчас в политику. Депутат Думы, рекламное лицо партии «Свобода выбора». Вполне возможно, ему этого недостаточно. Ему нужны деньги, чтобы сделать себе политический пиар. Но мало ли, чего он хочет? Все это не более чем мыльная опера. Трэш, как вы любите выражаться.
– А вы развесили уши, – Кумарин сочувственно вздохнул. – Вы ради авантюриста, пройдохи, рискнули воспользоваться серьезным каналом связи вашей серьезной организации.
– Я вам не верю, – пробормотал Рики.
– А вас никто и не уговаривает верить, – улыбнулся Григорьев.
– Я не знаю, кто вы. Нужны доказательства.
– Доказательства чего? – спросил Кумарин. – Что Приз пустышка? Что вы подставили своих товарищей?
– Чем же он все-таки вас купил? – спросил Григорьев. – На кого он ссылался? Почему вы так легко и быстро ему поверили и согласились стать посредником?
– Вы порете чушь, – прошипел Рики сквозь зубы.
– О каких условиях шла речь? Что должен был выполнить Владимир Приз, получив деньги от спонсоров-террористов? Принять мусульманство. Что еще? – спросил Кумарин.
Рики молчал. Глазные яблоки двигались, как два безумных маятника, туда, сюда. Жилы на шее вздулись и посинели. Казалось, внутри него работает какой-то механизм, и сейчас повалит дым, и полетят искры от трения перегретых металлических деталей.
Вдруг зрачки остановились. Рики заговорил, спокойно, четко, чеканя каждое слово.
– Люди, с которыми я встречался, издатели. Мы говорили о переводе моего романа на арабский язык и о последующей его экранизации. И еще, я рассказывал им содержание нового романа, который собираюсь написать. Мы так увлеклись, что в кофейне стали разыгрывать сцену из этого романа. Это были виртуальные переговоры, они касались вымышленной страны и вымышленного героя. Они касались мифологического Манна, прародителя трех германских племен.
Рики замолчал и шумно, со свистом, выдохнул.
– Молодец, – покачал головой Кумарин, – лихо.
Григорьев посмотрел на часы.
– Через пятнадцать минут здесь будет французская полиция и представители Интерпола. Чем скорее вы ответите на наши вопросы, тем больше у вас останется времени, чтобы уйти отсюда. Быстрее, Рики. Что конкретно готов был делать Владимир Приз за деньги террористов?
– Ничего, – отчеканил Рики.
– Четырнадцать минут, – тихо сказал Кумарин.
Рики молча встал, не спеша, расхлябанной походкой, направился к выходу из кабинета. В дверном проеме маячила мощная фигура Ивана, шофера Кумарина. Сделав несколько шагов к выходу, Рики остановился, качнулся. Казалось, он сейчас упадет.
– Лучше сядьте, – посоветовал Кумарин, – не дергайтесь. Все равно не уже успеете.
Рики стал пятиться назад, к столу. Вдруг схватил тяжелое кресло, запустил им в Ивана, резко развернувшись, в три прыжка долетел до балкона, перемахнул через витые перила и исчез в темноте. Иван метнулся к нему, но опоздал на пару секунд. Море шумело, никакого звука не последовало.
– Темно, – сообщил Иван, свесившись вниз.
Григорьев и Кумарин, опомнившись, кинулись на балкон. Действительно, внизу был полный мрак, волны бились о скалы. Высота небольшая, всего метров десять над уровнем моря.
Глава тридцатая
– Марина, кого вы мне прислали? – Дмитриев старался не кричать в трубку, но голос его дрожал и срывался.
– Сергей Павлович, что случилось? – испуганно спросила корреспондентка.
– Вы показались мне нормальным, интеллигентным человеком, достойным доверия. Кого вы прислали ко мне в дом?
Марина тоже занервничала. Она сидела дома, за компьютером. Ей срочно надо было сдавать материал. Она и так потеряла кучу времени, согласившись участвовать в этом странном, сомнительном спектакле, который придумал Володя Приз. А тут еще неожиданный неприятный звонок, претензии Дмитриева.
– Сергей Павлович, не кричите, пожалуйста. Объясните, что случилось? Вам не понравилась сиделка?
– Не понравилась?! Да она чудовище! Где вы ее взяли? Как вы могли так поступить? По вашей милости ко мне в дом проникла настоящая уголовница, бандитка!
– Погодите, она что-нибудь украла? – спросила Марина, чувствуя, как запылало у нее лицо.
