— Ну что ты там возишься! — вдруг вызверился тот.
Бренда бросила на мужика тяжёлый взгляд, но ничего не сказала. Потом воззрилась на Томаса и — вот это да! — вдруг подмигнула ему.
— Как только я введу тебе успокоительное, ты заснёшь буквально через пару секунд. Тебе всё
Томас был озадачен, однако почувствовал, как к нему вернулась надежда — у Бренды явно было что-то на уме!
Девушка подошла к столу с оборудованием и принялась подготавливать инструменты к процедуре. Охранник по-прежнему не отпускал Томаса — он сжимал его запястья железной хваткой, так что едва не перекрыл доступ крови к кистям. На лбу мужика выступил пот, но ясно было — он не отпустит пленника, пока тот не впадёт в забытьё. Охранница, стоявшая рядом, не спускала с юноши своего лончера.
Бренда обернулась к «пациенту», держа иглой вверх шприц, наполненный желтоватой жидкостью. Её большой палец касался плунжера.
— О-кей, Томас. Не волнуйся, всё произойдёт очень быстро. Ты готов?
Он кивнул, не совсем уверенный, что она имеет в виду. Но он действительно был готов — к чему бы то ни было.
— Вот и отлично, — сказала Бренда. — Тогда приступим.
Глава 12
Бренда с улыбкой двинулась к Томасу, но вдруг обо что-то споткнулась. Падая, она попыталась правой рукой ухватиться рукой за край кровати, но вот беда: игла шприца вонзилась прямо в предплечье охранника — того самого, что прижимал Томаса к койке. Бренда мгновенно нажала на плунжер, раздалось короткое резкое шипение. Охранник отдёрнул руку, завопив:
— Что за дьявол!.. — но его глаза уже подёрнулись пеленой.
Железные кулаки стража разжались. Томас не стал терять ни секунды. Оттолкнувшись от койки, он выбросил обе ноги в сторону охранницы, которая от неожиданности впала в столбняк. Одна стопа юноши заехала по её лончеру, другая попала женщине в плечо. Падая, она взвизгнула, а вслед за тем раздался стук — голова охранницы ударилась об пол.
Томас рванулся за лончером, пока тот ещё отлетел слишком далеко, схватил его и направил на охранницу — она лежала на полу, зажав голову руками. Бренда обежала койку и забрала оружие охранника-мужчины, тоже на всякий случай направив ствол на его обмякшее тело.
Томас, тяжело дыша, хватал ртом воздух. В крови клокотал адреналин — потрясающее ощущение, почти забытое за несколько недель изоляции!
— Я знал, что ты...
Но он не успел закончить фразу — Бренда пальнула из своего лончера.
Воздух прорезал высокий, свистящий звук, за кратчайшую долю секунды выросший до пронзительного визга; отдача отбросила Бренду назад. Одна из сияющих гранат вонзилась охраннице в грудь и взорвалась, разослав во все стороны зигзагообразные разряды, похожие на маленькие молнии. Тело охранницы бесконтрольно задёргалось.
Томас, как заворожённый, следил за происходящим: так вот как, значит, действует лончер! Юношу также восхитила решительность, с которой Бренда воспользовалась оружием — без малейшего колебания! Если бы ему требовались дальнейшие доказательства того, что Бренда не слишком-то верна делу ПОРОКа — то вот они, других не нужно.
Он вскинул глаза на девушку. Она тоже взглянула на него, уголки её губ еле заметно приподнялись.
— Ух, как давно у меня руки чесались сделать что-то в этом роде! Какая я молодец — убедила Янсона доверить мне эту процедуру. — Она склонилась над охранником, забрала его карточку-ключ и опустила в свой карман. — С её помощью мы войдём в любую дверь.
Томас еле справился с сильнейшим желанием заключить Бренду в объятия.
— Уходим, — сказал он. — Надо забрать Ньюта с Минхо, а потом — всех остальных.
***
Они понеслись по запутанным коридорам, Бренда — снова впереди, как там, в Топке, когда она вела его через подземелья. Он всё время торопил её: в любую секунду могли появиться другие охранники, поднятые по тревоге.
Они добежали до какой-то двери, Бренда открыла её с помощью краденой карточки; раздалось шипение, и металлическая плита повернулась на петлях. Ребята ворвались внутрь и первым, кого они увидели, был сидящий в кресле Крысюк.
Того словно подбросило, он вскочил на ноги, лицо его перекосилось от страха и ярости:
— Во имя Господне, что вы вытворяете?
Бренда, не теряя времени, попотчевала гранатами двоих из находившихся тут же охранников — мужчину и женщину. Оба свалились в конвульсиях, окутанные облаком дыма с проблёскивающими в нём молниями. Ньют и Минхо расправились с третьим стражем; Минхо забрал себе его лончер.
Томас направил дуло своего гранатомёта на Янсона и наложил палец на курок.
— Давай сюда свой электронный ключ, а потом — на пол, и руки за голову.
И хотя сердце его колотилось, словно загнанное, голос звучал спокойно и деловито.
— Ну просто сумасшествие какое-то! — произнёс Янсон и протянул Томасу карточку. Крысюк говорил тихо, с удивительным самообладанием, если принять во внимание обстоятельства. — У вас ноль шансов вырваться из этого комплекса. Сюда уже направляются дополнительные силы охраны.
Томас и без Крысючьих увещеваний сознавал, что шансы у них невелики, но надо брать, что есть, другие вряд ли представятся.
— После всех наших передряг — сейчас просто детские игрушки. — Он улыбнулся, поняв, что это истинная правда. — Мы теперь — тёртые калачи. Спасибо за науку. И кстати — ещё один звук из твоего поганого рта — и ты переживёшь — как ты там выразился? — «худшие пять минут своей жизни».
— Как ты мо...
Томас нажал курок. Раздался тонкий воющий звук, граната вылетела из лончера, ударила Крысюка в грудь и рассыпалась сверкающими электрическими разрядами. Янсон завопил и упал на пол. Его пошло корёжить и трясти, от волос и безупречно-белого костюма повалил дым. Комната наполнилась отвратительным запахом палёного мяса, напомнившим Томасу тот момент в Топке, когда молния ударила в Минхо.
— Мда, неприятная штучка, — обратился Томас к друзьям.
И вновь голос юноши звучал так спокойно, что это пугало его самого. Глядя на извивающуюся на полу жертву, он осознал, что не чувствует ни малейшей жалости и почти устыдился. Почти.
— Ну, убить-то его она не убьёт... — заметила Бренда.
— Ж-жаль, — смачно сплюнул Минхо. Он как раз закончил связывать своим ремнём третьего охранника и выпрямился во весь рост. — Одной гнидой в мире стало бы меньше.
Томас отвернулся от корчащегося на полу Крысюка.
— Уходим, живо!
— Всеми грёбаными лапами за! — поддержал Ньют.
— И я тоже! — согласился Минхо.
Парни уставились на Бренду. Та вздёрнула лончер на плечо и кивнула. Вид у неё был самый что ни на есть бойцовский.
— Я этих гадов ненавижу так же, как и вы, — сказала она. — Иду с вами.
Второй раз за последние несколько дней Томаса заполнило почти позабытое чувство счастья. Бренда
