сумели так сорганизоваться?
— А кто его знает, — отозвался Лоренс. — Ну, были кое-какие признаки, что что-то не так: люди исчезали, даже из самых высших кругов; обнаруживали всё больше и больше инфицированных... Однако похоже, что бoльшая часть этих отморозков пряталась по углам и ждала, когда наступит подходящий момент.
— Ну да, — сказала Бренда. — Хрясков попросту стало гораздо больше, чем здоровых, вот всё и полетело вверх тормашками, причём за считанные дни.
— Да какая разница, как оно всё произошло, — буркнул Лоренс. — Главное — что мы имеем сейчас. Только посмотрите кругом — это же в самом страшном сне не приснится. — Он притормозил и свернул в какой-то длинный переулок. — Ну вот, осталось совсем чуть-чуть. Удваиваем осторожность. — С этими словами он выключил фары и вновь набрал скорость.
Ночная темень сгущалась всё больше, и в конце концов Томас перестал что-либо различать. Он видел лишь огромные бесформенные тени, и воображение живо рисовало ему, как оттуда вырываются жуткие существа и набрасываются на бедный беззащитный фургон...
— Может, ты бы снизил скорость? — попросил он Лоренса.
— Не дрейфь, всё будет как надо, — ответил тот. — Я тут ездил миллион раз, знаю эту дорогу как свои пять...
Томаса бросило вперёд — его спас только ремень безопасности. Машина подскочила, наехав на какое-то препятствие. Теперь это непонятно что застряло у фургона под днищем — судя по лязгу, оно было сделано из металла. Машина подпрыгнула несколько раз и заглохла.
— Что это? — прошептала Бренда.
— Не знаю, — ответил Лоренс ещё тише. — Похоже на мусорную урну или что-то в этом роде. Тьфу ты, чёрт, страху нагнало!
Он тронул машину с места, и воздух снова наполнился раздирающим уши скрежетом. Глухой удар, звук рвущегося металла — и всё стихло.
— Слава богу, прорвались, — пробормотал Лоренс, даже не пытаясь скрыть своё облегчение. Он погнал дальше, правда, чуть снизил скорость.
— Может, стоило бы включить фары? — спросил Томас. Сердце юноши, казалось, вот-вот пробьёт рёбра. — Тьма ведь хоть глаз выколи!
— Ага, — поддакнула Бренда. — Всё равно наверняка этот грохот был слышен на сто миль вокруг!
— Пожалуй, — согласился Лоренс и включил огни.
Переулок осветился голубовато-белым светом, который по контрасту с предыдущей теменью показался ярче, чем солнце, и ударил по глазам. Томас зажмурился, подождал, а когда поднял веки, в груди у него похолодело. Примерно в двадцати футах впереди из тени вынырнуло множество людей — человек тридцать, не меньше. Они плотной стеной стали поперёк улицы. Дальше дороги не было.
Глава 49
Их бледные, изнурённые лица были сплошь покрыты язвами и шрамами; грязные лохмотья едва прикрывали наготу. Хряски стояли и широко раскрытыми глазами пялились прямо на яркий свет фар — ни дать ни взять внезапно ожившие трупы.
У Томаса мороз подрал по коже.
И вдруг толпа расступилась. Люди синхронно, словно единый организм, разошлись в стороны, и посреди мостовой образовался коридор. Затем один из хрясков взмахнул рукой, как бы приглашая фургон ехать дальше.
— Какие чертовски вежливые хряски попались, — прошептал Лоренс.
— Может, они ещё не зашли за Черту? — сказал Томас, хотя даже ему самому собственное предположение показалось верхом глупости. — Или не хотят попасть под колёса? Фургон-то солидный...
— Жми! — взвизгнула Бренда. — Гони, пока они не передумали!
К радости Томаса, Лоренс так и поступил. Фургон рванулся вперёд. Хряски по сторонам прохода пристально следили за машиной. Раны, рубцы и кровавые язвы; глаза, полные исступлённого безумия, да ещё так близко, совсем рядом — всё это опять повергло юношу в дрожь.
Они уже почти достигли конца человеческого коридора, когда послышалось несколько громких хлопков. Фургон тряхнуло и занесло вправо; радиатор врезался в стену, придавив к ней двоих хрясков. Томас не мог оторвать взора от ужасной картины: хряски корчились, верещали от боли и колотили окровавленными кулаками по капоту.
— Что за дьявол? —проревел Лоренс и врубил заднюю передачу.
Фургон со скрежетом и дикой тряской подался на несколько футов назад. Оба распятых хряска свалились на асфальт, где их немедленно атаковали находившиеся поблизости собратья по несчастью. Томасу стало дурно, и он быстро отвел глаза.
Хряски, окружив фургон, принялись стучать по кузову кулаками. Машина буксовала, колеса без толку с визгом проворачивались на месте. Стоял оглушительный гвалт; вся сцена напоминала сюрреалистический кошмар.
— Да что там такое? — вскрикнула Бренда.
— Они испортили нам шины! Или оси. Не знаю, чертовщина какая-то!
Лоренс продолжал дёргать машину то взад, то вперед, но продвинуться каждый раз удавалось всего лишь на несколько футов. К правому переднему окну подскочила женщина с нечёсаными патлами; в руках она держала огромную лопату. Размахнувшись, ведьма обрушила лопату на стекло, но оно не поддалось.
— Да делай же что-нибудь! Надо убираться отсюда! — проорал Томас. Он страшно растерялся и попросту не знал, что ещё можно сказать. Какие они дураки, что вот так запросто дали завлечь себя в ловушку!
Лоренс яростно рвал передачи, давил на газ, но ничего не помогало, фургон застрял. Сверху что-то глухо загрохотало — по-видимому, кто-то взобрался на крышу. Хряски набросились теперь уже на все окна, используя всё, что попалось под руку — от обломков досок до собственных голов. Ведьма, пытавшаяся разбить Томасово окно, не сдавалась —так и продолжала раз за разом всаживать лопату в стекло, пока на пятый или шестой раз на нём не образовалась тонкая, с волосок, трещина.
Паника сдавило горло Томаса и он прохрипел:
— Ещё немного — и она его разобьёт!
Одновременно с ним Бренда крикнула:
— Лоренс, сделай же что-нибудь!
Фургон сдвинулся на несколько дюймов — как раз достаточно, чтобы очередной удар ведьмы пришёлся мимо. Зато кто-то другой обрушил с крыши кувалду на ветровик, и на стекле расцвела белая паучья сеть трещин.
Фургон опять рванулся назад. Тот, кто орудовал кувалдой, не упел нанести следующий удар и, кубарем прокатившись по капоту, грянулся об асфальт. Хряск с длинной резаной раной поперёк лысого темени вырвал кувалду из рук упавшего и ещё пару раз грохнул по стеклу, прежде чем на ретивого молотобойца набросились другие, пытаясь отобрать у него «оружие». Весь ветровик пошёл такими мелкими и частыми трещинами, что через него теперь невозможно было что-либо разглядеть.
Позади раздался звон бьющегося стекла. Томас обернулся и увидел, что в разбитом окне задней двери шевелится чья-то окровавленная рука; торчащие в дыре острые осколки впились нападавшему в кожу.
Томас отстегнул ремень безопасности и протиснулся в заднюю часть фургона. Схватив по дороге первое, что попалось под руку — это оказалась длинная пластиковая штуковина с щёткой на одном конце и
