низших кастах и игнорировали законы разделения и отрицали их религиозное значение. В Индии брахманизм знаменовал собой превосходство белой расы, хотя уже подверженной изменениям, а буддисты, напротив, искали поддержки в низших классах. Буддистский бунт не мог увенчаться успехом до тех пор, пока арийский тип, несмотря на чужеродные элементы, сохранял, благодаря изоляции, основную часть своих достоинств и добродетелей. Хотя из этого не следует, что долгое сопротивление буддизма не принесло своих плодов. Я не сомневаюсь, что возвращение в лоно брахманизма многочисленных племен жреческой касты и кшатриев, которые так долго пренебрегали этническими предписаниями, по сеяло дурные семена. Однако арийская природа была достаточно сильна и остается сильной в наше время, чтобы сохранить свою организацию во время ужасных испытаний, выпавших на долю народа.
Начиная с 1001 г. н. э., Индия перестала быть страной, закрытой для западных наций, а великий завоеватель Александр даже не подозревал о чудесных достижениях «нечистых» народов, западных вратиев, которых он победил. Сын Филиппа Македонского так и не дошел до священной земли. Между тем как Махмуд Гназневид, мусульманский принц смешанной расы, более белой, чем та, из которой вышли брахманы и кшатрии, во главе армий, поддерживаемых мусульманским фанатизмом, огнем и мечом прошел по полуострову, уничтожая храмы, истребляя священников и воинов, сжигая священные книги — так начались преследования, которые с тех пор почти не прекращались. Для любой цивилизации трудно устоять перед внутренним натиском в результате проявления человеческих страстей, но многократно труднее, когда она находится под пятой чужаков-завоевателей, которые вознамерились до конца уничтожить ее. Есть ли в истории примеры столь долгого и счастливого сопротивления самым разрушительным факторам? Я знаю только один — это имело место в Индии. Со времен жестокого султана Гизни брахманское общество не знало ни минуты покоя и посреди постоянных атак сумело вытеснить буддизм. После персов Махмуда пришли турки, монголы, афганцы, татары, арабы, абиссинцы, затем снова персы Надир-Шаха, португальцы, англичане, французы. На севере, на западе и юге происходили непрестанные набеги, чужеземные орды то и дело наводняли провинции страны. Целые народы, не выдержав этого, отрекались от национальной религии. Кашмирцы стали мусульманами, за ними синдхи, затем другие племена Малабара и побережья Короманделя. Апостолы Магомета повсюду — и не без успеха — проповедовали опасные идеи. Брахманизм ни на мгновение не складывал оружия — напротив, на востоке, в северных горах, в частности после покорения Непала горкхасами в XIV в. он продолжал свою успешную деятельность. Приток полуарийской крови в Пенджабе привел к появлению эгалитарной религии Нанека. Брахманизм оправился от этого удара и все успешнее противостоял мусульманской вере.
Мы знаем, с какой непоколебимой уверенностью он в течение сотни лет сопротивляется европейскому натиску, и я не верю, что хоть один человек, родившийся в Индии, допустит мысль, что эту страну возможно трансформировать и цивилизовать на наш манер. Многие наблюдатели, которые хорошо знают Индию, убеждены, что такое случиться не может.
Однако брахманизм переживает общий упадок; его великие личности ушли; абсурдные или изуверские суеверия, теологические выверты культа, обязанные черному элементу, одержали победу над древней философией с ее возвышенностью и благородной дерзостью. Негроидный тип и желтый принцип заняли большое место в высших классах, и во многих отношениях бывает трудно, порой даже невозможно, отличить брахманов от представителей низших слоев. Но извращенная природа этих выродившихся рас никогда не сможет преодолеть превосходящую силу белых народов, пришедших из Европы.
Однако если в силу обстоятельств, чуждых ходу местной политики, на этих обширных землях прекратится господство англичан, и страна будет предоставлена самой себе, по прошествии более или менее продолжительного времени брахманизм, единственный социальный порядок, который имеет базу в Индии, в конечном счете восторжествует.
Вначале материальное могущество, принадлежащее рохиллам на западе и сикхам на севере, окончательно перейдет к этим племенам. Тем не менее мусульманская цивилизация слишком деградирована, слишком связана с самыми низшими слоями населения, чтобы продолжаться долго. Брахманизм терпеливо готовит свою победу. Пользуясь кривой саблей врагов, удары которой он так стойко выдержал, он уже отвоевал свои позиции у махраттов и раджапутов, а затем отвоюет большую часть потерянной территории. Впрочем, он не чужд переменам, и если он примет в ранг высших каст воинственных обращенных представителей арийских рас севера и нарождающийся активный класс англоиндусов, сумеет ли брахманизм выдержать мощный приток низших типов и не превратится ли в нечто посредственное? Такая ситуация не исключена. В этом случае надо признать, что этнический беспорядок возрастает, и прежнее единство цивилизации уходит в прошлое.
Однако это есть неизбежное следствие заложенных в нем принципов и событий, о которых я говорил. Если же отвлечься от гипотез, оставить будущее в покое, и ограничиться уроками, которые можно извлечь из истории Индии, что касается рас, мы получим следующие неопровержимые факты.
Прежде всего необходимо признать, что арийское семейство — самое благородное, самое одаренное в смысле ума и самое энергичное в белой расе. В Египте, где мы впервые встретились с ним, на земле Индии, где мы только что рассматривали его, мы признали в нем высшие философские способности, высокую мораль, мягкость в установлениях, жизнестойкость — словом, явное превосходство над аборигенами, будь то в долине Нила или на берегах Инда, Ганга и Брахмапутры.
В Египте мы увидели его уже парализованным слишком большим количеством черной крови, и с течением времени смешение становилось все более выраженным и окончательно поглотило основополагающий принцип египетской цивилизации. В Индии дело обстояло по-другому. Из горной долины Кашмира на полуостров хлынул мощный арийский поток. Несмотря на уход зороастрийцев он всегда оставался сильным, и кастовая система, несмотря на постепенное разложение, была главной причиной того, что высшие классы индусского общества сохранили свои достоинства. Если какая-то часть чужой крови под влиянием революций и попадала в жилы брахманов и кшатриев, это обстоятельство не приводило к разрушительным результатам. Движение арийских или полуарийских племен с севера подкреплялось древним белым принципом, и мы отметили, что пандавы глубоко внедрились в Арьяварту. Затем на всем протяжении горной границы, постоянно появлялись другие белые народы и спускались в Индию, принося с собой белую кровь.
Что касается вредоносного смешения, индийское семейство страдало не столько от соседства с желтыми народами, сколько от присутствия черных, и хотя метисы не могли похвастаться силой, присущей чистой расе, оно порождает потомство, не лишенное достоинств; потомки смешивались с индийской культурой и принимали ее основные принципы, хотя китайские элементы неизбежно проникали в брахманскую цивилизацию. Такими были махраты и бирманцы.
Итак, сопротивляемость Индии чужеземным набегам, сила, которая крепнет, уступая натиску, сосредоточена на северо-западе, севере и западе, т. е. среди арийских народов более или менее чистого происхождения: синд-хи, рохиллы, горцы Гиндукуша, сикхи, раджапуты, горкасы Непала, за ними следуют махраты и, наконец, бирманцы, которых я называл выше. На этой компактной территории превосходство, несомненно, принадлежит самым арианизированным выходцам с севера и северо-запада. Все семейства, присоединившиеся к арийской расе, отличаются необычной этнической стойкостью. Свидетельством тому является религия некоторых низших народов, живущих в северных горах. Местные племена, остающиеся верными своей древней истории, со всех сторон окружены желтыми народами, которые вытеснили их в заснеженные горы и в ущелья; это наши последние и несчастные родичи, они поклоняются в первую очередь древнему герою по имени Бхим-Сем. Этот сын Панду представляет собой персонификацию белой расы во время последней масштабной миграции, которую она предприняла в этой части земного шара.
Остается юг Индии, район, который простирается вдоль Ганга до Калькутты и охватывает обширную территорию в центре и Декан. В этих регионах обитают многочисленные племена черных дикарей, там огромные непроходимые леса и почти отсутствуют диалекты, происходящие от санскрита. Население говорит на многих языках, в той или иной степени облагороженных печатью священного языка: тамильский, малабар-ский и сотня других. Разноцветье кожи жителей вначале удивляет европейца, который в их телосложении не видит никаких следов однородности даже среди высших каст. Здесь больше всего смешения с аборигенами. Здесь отсутствуют энергия и мужество, здесь царят суеверия, и все говорит за то, что эти люди не способны к независимому существованию. Брахманизм не имеет поддержки в этих местах, поскольку доля черной крови в своей массе намного превосходит то, что мы наблюдаем на севере, откуда арийские племена никогда не спускались так далеко на юг.
