Мадриде охватила паника: до них дошел слух о том, что “монахини раздают отравленные сладости детям и что больницы города переполнены пострадавшими малышами”{742}.
Как обстояло дело в этом отношении в период первой мировой войны?
В августе 1914 года, то есть в первый месяц войны, во Франции тоже ходили слухи, будто в Париже и его окрестностях появилось много немецких офицеров во французской форме, пытающихся разрушать мосты.
Особо яростная кампания развернулась против швейцарской фирмы “Магги”, работавшей с привлечением немецких капиталов; эта фирма якобы снабжала население Швейцарии отравленным молоком{743}. Когда осенью 1914 года на бельгийской границе пала сильная крепость Мобёж, многие пытались найти объяснение этого факта в том, что обстреливавшие крепость тяжелые немецкие орудия были доставлены на позиции, имевшие бетонные площадки, которые незаметно подготовили еще задолго до войны проживавшие в этом районе немцы [374] под видом строительства теннисных кортов или гаражей {744}. В Англии тоже верили рассказам о заблаговременной подготовке немцами огневых позиций близ Мобёжа. Многие англичане были убеждены, что замечают подобную подготовку, казалось бы безобидную, но на самом деле в высшей степени опасную: бетонирование подъездов к домам, бетонирование теннисных кортов, бетонирование дворов{745}. Сообщения из Франции о рекламных вывесках “Магги” привели к тому, что в Лондоне создали специальные группы людей, которые, захватив отвертки, занялись просмотром обратной стороны всех рекламных плакатов{746}. В те времена многие были убеждены, что немцы систематически на протяжении ряда лет занимались шпионажем в Англии, проводя его в широком масштабе. Группа бродячих музыкантов могла оказаться хорошо знающими свое дело немецкими офицерами{747}; немецкие парикмахеры и ювелиры селились по всей стране, даже в таких местах, где (как предполагалось) они не могли заработать на пропитание; число официантов-немцев угрожающе велико - значит кругом шпионы!{748}. Обычно предполагалось, что все эти люди будут маскировать враждебную деятельность мнимым ремеслом и после начала войны. В сотнях мест отмечалась подача световых сигналов. Говорили, что по стране ездит таинственный автомобиль, передающий радиосообщения{749}. Предполагалось, что в горных районах Шотландии немцы организовали склады горючего для снабжения своих дирижаблей. Власти объявили о вознаграждении тем, кто поможет установить местонахождения таких складов{750}. На первом этапе войны многие попадали под подозрение только потому, что несколько необычно одевались или “разговаривали вполголоса, причем голоса были похожи на немецкие”. [375]
В Германии в начале августа 1914 года немцы думали, что в стране находится много французских и русских агентов, причем некоторые из них носили немецкую форму. “Многие немецкие офицеры и солдаты подвергались придиркам и аресту, так как их принимали за переодетых шпионов”{751}. В Берлине и других местах иногда задерживали и опрашивали священников и монахинь. Ходили слухи, будто через Германию перевозится огромное количество золота, направляемого из Франции в Россию; в результате проезжавшие автомобили стали задерживать и тщательно обыскивать. Наступил момент, когда из-за этого едва не приостановились все военные перевозки{752}. Некоторые офицеры и гражданские лица, отказывавшиеся остановить свои машины или замедлить ход, были убиты или получили ранения. “Самых безобидных людей принимали за шпионов, если они по своей внешности чем-либо выделялись из окружающей публики”, - писала одна англичанка, являвшаяся супругой немецкого аристократа{753}.
Охота за французскими агентами, которые якобы перевозили в Россию золото на самых обычных автомашинах, распространилась и на Австрию.
Проживавших в России немцев русские подозревали в связях с противником. Убеждение в том, что мобилизованные в армию местные немцы могут оказаться изменниками, было настолько сильным, что в 1915 году этих людей сняли с западного фронта и отправили на Кавказ для выполнения тяжелых и опасных работ в высокогорных районах. Каждое новое поражение русских войск приписывалось шпионажу, широко развернутому местными немцами{754}.
В Соединенных Штатах Америки во время первой мировой войны существовало широко распространенное мнение о том, что немцы, проживающие за пределами [376] своей страны, являются опасными людьми. Когда началась война с Германией (апрель 1917 года), американцы постепенно все более и более проникались убеждением, что “все немцы, находившиеся в Америке в период с 1914 по 1917 год, занимались только заговорами, ничем другим, кроме заговоров{755}. В Латинской Америке разговоры о немецкой опасности распространились до бразильских джунглей, а затем проникли еще дальше. “На немецких поселенцев смотрели как на переодетых солдат, которые, действуя в качестве хорошо организованной войсковой части, когда-нибудь смогут отвоевать себе новое “отечество” и подчинить его германской империи”{756}. В Уругвае уволили с работы всех немцев, служивших на мясоконсервных заводах; опасались, что они могут отравлять мясо, предназначенное для экспорта в Англию{757}.
В годы первой мировой войны можно было часто услышать; “Среди нас есть предатели и переодетые агенты противника!” Это не представляло собой явления, присущего только XX столетию. То же самое наблюдалось и в более ранние времена.
Во время франко-прусской войны (1870 - 1871 годы) в Париже развернулась настоящая охота за прусскими шпионами; людям мерещились шпионы “почти всюду”. Случалось, толпа парижан брала приступом дома, когда кто-либо высказывал подозрение, что из них подают противнику световые сигналы {758}. Газета “Фигаро” сообщала, что в последнюю минуту удалось обнаружить и задержать партию французского военного обмундирования, пересылавшуюся в адрес прусского короля и предназначенную для его агентов{759}. [377]
Во времена французской революции, накануне сентябрьских событий 1792 года, в Париже говорили, что город переполнен аристократами, скрывающимися под личиной священнослужителей, а также королевскими солдатами, переодетыми в штатское платье{760}. За сутки до взятия Бастилии (14 июли 1789 года) был захвачен Картезианский монастырь: многие думали, что монахи скрывают под своими сутанами оружие! Однако в действительности ничего найдено не было{761}.
В первой части книги мы говорили о тех представлениях, которые сложились у людей относительно предполагаемой деятельности немецкой военной пятой колонны. Во второй части книги приведены имеющиеся конкретные данные о фактических событиях, связанных с подобной деятельностью. Рассмотрим теперь (в том же порядке) обвинения, которые выдвигались в ходе второй мировой войны и некоторых войн прошлого против других групп, аналогичных пятой колонне.
Постараемся при этом быть краткими.
Нельзя обвинять японцев, проживавших на Гавайских островах, в шпионской, диверсионной или какой-либо иной деятельности, характерной для пятой колонны. Таких фактов не обнаружено ни в период до удара японцев по Пирл-Харбору, ни в ходе самого нападения, ни в последующее время. Шпионская работа выполнялась только консульствами{762}. Что касается американцев японского происхождения, проживавших в Калифорнии, то также не установлено никаких фактов, доказывающих, что они занимались шпионажем и диверсиями или же пытались организовать группы сопротивления. Все лица, в чьих домах органы федерального бюро расследований обнаружили “оружие” (зачастую простые охотничьи ружья) или взрывчатые вещества, оказались в состоянии дать удовлетворительные объяснения, почему они имели их у себя. Расследование показало, что “все без исключения” слухи о подаче световых сигналов или использовании тайных радиопередатчиков оказались необоснованными. Наконец, нигде не удалось [378]
