Скорей рак на горе свистнет, чем я снова клюну на твою чародейскую приманку.
— Меньше всех знает тот, — заспорил было Карадур, — кто мнит себя всезнайкой. Без моих тайных умений ты бы лишился головы; что бы стало тогда с твоим хваленым умом? Человек нравственный безраздельно доверяет тому...
— Мой старый добрый коллега, — вмешалась Гоания, — предоставьте юноше идти своей дорогой. Разве не естественно, что его ум порожден его представлениями о жизни и целиком зависит от них? Может быть, когда он доживет до наших лет и кровь в нем немного поостынет, ему и захочется приобщиться к нашим таинствам. О Джориан, с чего ты начнешь? Безликая Пятерка требует, чтобы к утру волшебники покинули Метуро — боятся, как бы мы по ошибке не разнесли весь город еще каким-нибудь заклинанием.
Джориан ухмыльнулся.
— У меня есть конь и меч — оба так себе, средненькие, — но нету денег. Хочу перво-наперво раздобыть этих кругляшек; где бы только шляпу найти? Моя меховая шапка и чародейский колпак остались под развалинами Башни.
— Шляпу? — тупо переспросил Карадур. — Наверное, шляпы есть наверху, в комнате Форко. А при чем тут шля...
— Увидишь, — Джориан встал и направился к лестнице.
— Джориан! — окликнула его Ванора. — Обожди-ка, — она торопливо пересекла зал и вполголоса спросила:
— Уезжаешь?
— Скоро.
— Мм... ах... ты ведь знаешь, я могу составить хорошую компанию в пути...
Джориан покачал головой.
— Благодарствую, хозяйка Ванора, да только ничего не выйдет. Ну, рад был с тобой познакомиться. Тц-тц, красотка, не реви, не то вон носик еще покраснеет. Утром всенепременно трогать надо, а на клячонке-то моей вдвоем не больно ускачешь.
Джориан взбежал по ступенькам и вскоре возвратился — на голове у него красовалась шляпа Форко.
— Как ты попал в комнату? — спросила Гоания. Джориан улыбнулся.
— Ты разве не знаешь, что стоит мне поворожить, и ни один замок не устоит?
Гоания бросила взгляд туда, где сидели Босо с Ванорой; по щекам девушки градом текли слезы. Ванора и ее дружок мрачно пялились в разные стороны.
— Насколько я понимаю, она снова напрашивалась к тебе в любовницы, а ты отказал?
— Так и есть. Из-за выходок этой дамочки меня три раза чуть не прикончили; хватит, наелся досыта. Я ж не герой — я просто обычный ремесленник... понял, понял, отец Карадур, умолкаю.
Испепеляющий взгляд, которым старик-волшебник наградил Джориана, смягчился, и Карадур начал было:
— Но шляпа... как...
— Выходи маленько погодя на рыночную площадь, сам тогда увидишь. Не учит нас разве философ Ахэмо, что лишь тот добьется успеха, кто даже свои недостатки и слабости умеет обращать во благо? Счастливо оставаться!
Полчаса спустя Карадур, Гоания, Босо и Ванора отправились на рыночную площадь. Дождь кончился, хотя в выемках булыжной мостовой все еще стояли лужицы, отражавшие желтоватый свет факела и фонаря. В центре площади, у фонтана Дрексис, толпился народ. Когда четверо подошли поближе, стало видно, что вся эта толпа собралась вокруг Джориана. Восседая на краю фонтана, он разглагольствовал:
— ...тут и конец истории про короля Фузиньяна Лиса и заколдованную лопатку. Отсюда мораль: простота хуже воровства.
Джориан обмахнулся шляпой Форко — вечерок выдался теплый.
— Может, хотите еще? Скажем, историю про бывшего короля Форимара и восковую бабу? Хотите? А вот сейчас поглядим, не завалялось ли у вас медяка, чтоб подстегнуть мою слабеющую память.
Шляпа пошла по кругу; зазвенели монеты.
— Не скупитесь, господа хорошие; для рассказчика денежки — что смазка для часового механизма. Премного благодарен.
Ну, дело, сказывают, было так. Когда король Форимар Эстет отрекся от престола в пользу своего брата Фузонио, задумал некий человек устроить в городе Кортолии показ восковых фигур. Пришел этот человек — Зевагером его звали — к бывшему королю, да и говорит: «Дозвольте, Ваше Высочество, слепить с вас восковую статую и показать вместе с прочим...»
Примечания
