Когда она вернулась, Боб, казалось, так же безмятежно спал. Он вышел в гостиную только к полудню.
– Дорогая, ты уже на ногах? Ты хоть немного поспала?
– Вполне достаточно, хотя и не надеялась с вечера.
– Браво! Я же говорил, что ты быстро забудешь своего американца.
– А, кстати, он мне позвонил.
– Что? Это невероятно! В котором часу?
– Около девяти.
– Это говорит о том, что есть последовательные американцы. Когда он придет?
– Сегодня вечером, в семь.
– Значит, мне нужно снова исчезнуть?
– Ну разумеется, если ты хочешь, чтобы все прошло успешно.
– Будь спокойна, я найду себе занятие вне дома. После скачек я отправлюсь в клуб, который открылся совсем недавно. Досадно лишь одно: ты вчера ничего не заработала, и у меня нет достаточной суммы, чтобы начать хорошую партию.
– Я тебе обещаю, что ты их получишь завтра утром.
– Пятьдесят тысяч?
– Пятьдесят тысяч.
– Конечно, если ты сможешь сделать так, что он будет выкладывать такую сумму при каждом визите, игра будет стоить свеч.
Перед тем, как уйти, он спросил:
– А что ты будешь делать сегодня после обеда?
– Я пойду в парикмахерскую.
– О-ля-ля! Ты что, хочешь быть красивой для месье?
Через пятнадцать минут после того, как отъехал «Шевроле», и «Аронд», в свою очередь, выехала из гаража, чтобы стремительно направиться к месту жительства клиента, который согласился на послеобеденное свидание.
Она вернулась к шести. У Аньес были пятьдесят тысяч, которые будто бы дал ей Джеймс. Она была как в лихорадке, впрочем, у нее не было ни секунды на размышления – времени оставалось только на то, чтобы спрятать личные веши Боба, чтобы Джеймс не заметил, что здесь живет мужчина.
Она оделась с кокетством молодой девушки, не накрасилась: разве Джеймс не сказал ей, что удивлен вкусом француженок? К тому же она считала, что так лучше выглядит и больше похожа на свою сестру. Бессознательно она старалась походить на чудесный образец, и, возможно, наступит день, когда жить она станет совсем по-другому. Только такой ценой она заслужит великую любовь, которую послало ей Небо.
Когда появился Джеймс, со своей очаровательной и немножко смешной улыбкой, с букетом, который он неловко держал в руке, Аньес подумала, что нет ничего забавнее, чем офицер в форме, с розами в руках…
Аньес вспоминала о том вечере, как о чудесной мечте, такой удивительной, что в ее памяти сохранились только обрывки разговора, самые простые слова.
– Вы сказали, что свободны, не так ли, Аньес?
– Вы мне доверяете, Джеймс?
И, наконец, эти слова, произнесенные очень серьезно и торжественно, с подлинным волнением в голосе:
– Аньес, согласитесь ли вы стать моей женой?
У Аньес закружилась голова. Разве это возможно, чтобы такое предложение относилось к ней и исходило от желанного человека? Неужели он говорит серьезно, ведь они встретились только во второй раз? Знал ли он ее?
– Я вас знаю уже давно, моя милая француженка. Вы такая же, как и ваша сестра, которая без колебаний полностью посвятила себя бедным, и с которой я всегда хотел познакомиться. Я знаю, что, если вы полюбите, то будете всецело принадлежать своему мужу.
Она слушала его с восхищением: впервые в жизни посторонний человек говорил ей, что она может поступать так же хорошо, как и Элизабет, и что их сходство может быть и духовным. У нее появилось чувство бесконечной благодарности к этому человеку, который не говорил лишних слов, присоединившееся к чувству любви.
Затем она произнесла едва слышно:
– Джеймс, уверены ли вы, что впоследствии не будете сожалеть о том, что предложили мне стать вашей женой?
– Я вас люблю.
Она прильнула к нему. Поцелуй, который последовал за этим, нежность которого она еще ощущала, не был похож ни на один из тех, которые она знала раньше. Фальшивые объятия были начисто вытеснены из ее памяти искренней любовью этого человека.
Аньес также понимала, что подлинные чувства: чистосердечная любовь, желание ее оберегать и
