незачем ставить коронки. Удалять нервы я могу за один сеанс только в двух зубах — значит, уже десять сеансов.
— Зачем надо удалять нервы? — поморщилась Сильви.
— Если этого не сделать, то, после того как зубы окажутся под коронкой, могут возникнуть всякие осложнения. Что вы предпочитаете: очень блестящие зубы, как у артистов кино и театра, или цвета слоновой кости, более близкого к натуральному?
— Я хочу сверкающие белизной зубы, которые создавали бы резкий контраст с ярко-красной помадой, — сказала Сильви. — Когда вы пришлете счет?
— Завтра же, — ответил он.
— Если счет будет для меня приемлемым, вы сможете сразу же заняться моим ртом? — спросила девушка.
Доктор раскрыл книгу визитов, подумал:
— В следующий вторник я могу сделать первый слепок. В дальнейшем я бы предпочел назначать вам одно и то же время, например, во вторник и пятницу в одиннадцать часов утра. Вас устроит?
— Очень хорошо: я всегда свободна. — Сильви кивнула.
— Как только ознакомитесь со счетом, позвоните мне, пожалуйста, чтобы подтвердить, что вы придете на прием. И я попрошу вас внести часть суммы в качестве аванса. Так принято, когда речь идет о значительной работе.
— Сколько я должна принести, доктор? — поинтересовалась она.
— Предположим, треть общей суммы. Когда мы выполним половину работы, вы внесете еще столько же, окончательный расчет произведем по завершении всего объема работы. Вы имеете льготы по социальному обеспечению?
— В настоящий момент нет, доктор, — ответила Сильви.
— Собственно, не имеет значения, вам бы возместили очень незначительную сумму, и то за обычное лечение зубов. Все, что касается эстетического протезирования, не оплачивается.
— Ясно. У нас не любят, когда женщина вбивает себе в голову идею стать красивой! А красота француженок, доктор, — это часть национального достояния! — сказала Сильви.
Доктор улыбнулся — первый раз за время приема:
— Очень интересная мысль, но увы, милая мадемуазель, у нее один недостаток: другие думают иначе.
Счет оказался впечатляющим: тридцать тысяч франков, то есть на миллион старых больше, чем Сильви заплатила хирургу. Каждая коронка стоит тысячу франков, а их было двадцать! Сюда же входила плата за слепки, удаление нервов, обточку и т. д. Но что делать! Если Сильви решила полностью преобразиться, надо было пойти и на это! Можно ли экономить, если речь идет об идеальной красоте? Ослепительная улыбка так важна!
Сильви позвонила доктору Вирэ и сообщила, что счет ее устраивает и что она придет во вторник и внесет треть суммы. Быстро прикинув в уме, сколько ей предстоит заплатить, в том числе за массаж и институт красоты, Сильви поняла, что у нее ничего не останется от тех денег, которые она так долго и терпеливо копила в надежде стать когда-нибудь хозяйкой магазина модной одежды. К черту сожаления! Теперь она больше не уродлива; разве Патрис не обеспечит ее полностью или хотя бы не поддержит до тех пор, пока она не найдет новое место, более подходящее для ее красоты? Почему бы ей теперь не стать манекенщицей, о чем она мечтала, когда была всего-навсего продавщицей? Разве она не может предложить за хорошую цену свой шарм и притягательность какому-нибудь магазину по продаже косметики? Дэдэ ей часто говорил: модные фото хорошо оплачиваются. Если уж будет нужда, она может обратиться к Дэдэ, — неважно, что они не виделись с тех пор, как повздорили. Сильви подумала, что отсутствие Дэдэ она совсем не ощущала: у нее было слишком много забот! Однако не сомневалась, что Дэдэ очень огорчил их разрыв.
Но сердце у Дэдэ золотое и предназначено для страдания, разве не так? Как только она поманит его пальчиком, он вернется. И поможет ей заработать на жизнь, убедив фотостудии взять ее. Разве Дэдэ не один из лучших и высокооплачиваемых фотографов? Перед ним открывались двери всех студий. Должны же друзья приносить пользу…
Но Сильви обратится к Дэдэ лишь после того, как станет спутницей Патриса. Это будет честнее с ее стороны. Не останется никакой двусмысленности: Дэдэ поймет, что его безумной мечте не осуществиться.
В четверг дантист сделал Сильви первый слепок зубов. В тот же день в пятнадцать часов она уже была у специалиста, которого ей рекомендовал доктор Дальви для послеоперационного массажа груди. Следующий день Сильви почти целиком провела в институте красоты. Его она выбрала сама. В этот день и в последующие сеансы, которые должны были сделать ее еще более красивой, Сильви узнала фантастические вещи… Например, ежегодно парфюмерная промышленность выпускает более восьмидесяти новых тонов для макияжа!
Сильви накупила всевозможных шампуней для ванн: расслабляющих, тонизирующих, для похудения… Она также принялась за лечение кожи, чтобы избавиться от угрей, используя мазь на основе морского планктона. Она, ни минуты не колеблясь, принимала ванны с порошком, приготовленным из ракушек.
Волосы она выкрасила в каштановый цвет и каждую неделю ходила к парикмахеру, который проводил ей курс лечения витамином Е, удерживающим кислород в организме.
Прошло еще три месяца… Сильви занималась строительством сверкающих зубов, сражалась со своей трудной кожей, добиваясь ее мягкости и нежности; холила свое тело, уже готовое снова отдаться в объятия любовнику… Теперь, когда она садилась в такси, за ней следовало несколько машин — мужчины буквально пускались за ней в погоню. А когда она прогуливалась пешком по Парижу, ей не давали проходу. И если, очень редко, она отваживалась зайти в кино, ей почти всегда приходилось менять место, чтобы ей не докучали. Мужчины с жадностью ловили ее взгляд, и в их глазах читалось страстное желание, приторным облаком окутывая ее! Теперь она нравилась… Сильви в этом была уверена! Ей стоило поднять мизинец, чтобы любой оказался у ее ног — и самый бедный, и самый богатый. Но Сильви строго блюла себя: ей нужен был один-единственный человек. Ни на минуту она не переставала любить его.
Наконец все коронки были поставлены, Сильви могла широко улыбаться. Она долго изучала новую улыбку, стоя часами перед зеркалом, чтобы удесятерить силу своих чар. Исчезли последние следы рубцов под грудью; она могла теперь во всей своей неотразимой наготе предстать перед любовником. Девять месяцев, отведенных магом красоты на ее преображение, истекли. И чудо свершилось! Фантастическое «свадебное путешествие» в одиночестве завершилось. Сильви чувствовала себя сильной и готовой к встрече.
Однако силы оставили ее, когда после долгих колебаний дрожащей рукой Сильви набрала номер телефона, который знала наизусть, и еле слышным голосом произнесла:
— Алло? Патрис? Это я, Сильви… Я не решалась тебя беспокоить. Очень мило то, что ты говоришь… Ты меня не совсем забыл?.. Ты не женился по крайней мере?.. Нет, я тоже не замужем… Что со мной произошло? Я сильно изменилась… Я бы хотела тебя увидеть… Может, выпьем вместе?.. Сегодня вечером? Где? У тебя? На террасе по-прежнему цветы?.. Во сколько?.. Я приду.
Ошибка
Стоял теплый весенний вечер, один из тех, что бывают только в Париже; именно в такие вечера любовники вновь находят друг друга. Для встречи с Патрисом Сильви надела новый костюм: длинный жакет и брюки из тонкой желтой шерсти, — это был самый дорогой наряд, когда-либо купленный ею. Сильви заказала костюм две недели назад у Кристиана Диора специально на этот случай: великий день в ее жизни, когда она вновь увидит единственного дорогого для нее мужчину. Если бы сегодня ей не повезло, костюм висел бы в шкафу, выходя из моды.
