– Нет, не совсем. Когда мы лучше будем знать друг друга, я покажу тебе дом, где я живу.
– Но все же, это та улица?
– Это та улица и не та... Почему ты такой любопытный? Ты можешь считать, что эта улица очень близко от моей. Это совсем немало для первого раза. А ты? Где ты живешь, в каком квартале? Ты видишь, я ее такая любопытная, я не спрашиваю об улице, я спрашиваю о квартале.
– О, мой квартал совсем с другой стороны города.
– Ну что ж, этого для меня достаточно.
– Ты действительно удивительная женщина. Теперь, когда мы расстаемся, ты словно и не настаиваешь, чтобы мы встретились снова.
– Что ты! Я очень хочу тебя видеть, Ален, и, если ты не против, сегодня же вечером.
– Правда? В какое время?
– Хочешь, мы вместе поужинаем.
– Я очень рад. Это будет наш ужин для двоих, без наблюдателей, крохоборов, контролеров, без всех тех паразитов рода человеческого, окружавших ваш семейный стол во времена твоей юности. В этот вечер, дорогая Хадиджа, мы будем снова вдвоем, и только вдвоем. Тебя это устраивает?
Она ответила:
– Я думаю, что ты мог бы быть возлюбленным христианином моей жизни.
– А это не значит, что у тебя есть уже возлюбленный мусульманин?
– А у арабской женщины одновременно может быть только один мужчина.
– Где же мы встретимся в восемь часов вечера? Здесь, на этой улице?
– Я подумала и решила оказать тебе доверие. Вот мой номер телефона.
– Ах, так у тебя есть телефон? – сказал он, усмехаясь, пока она записывала номер телефона на клочке бумаги.– О, ты очень образованная мусульманка. Ты не носишь паранджи, гуляешь по улицам, когда захочешь, одеваешься очень модно, можешь встретить случайного мужчину, любишь шампанское, можешь зайти с мужчиной в весьма сомнительную гостиницу, даже можешь провести ночь любви с ним. Ты даже рассказываешь великолепные, чудесные истории, умеешь читать стихи, и у тебя волчий аппетит... Знаешь, ты удивительная женщина! А когда я наберу номер телефона, с кем я буду разговаривать? Кого мне позвать?
– Никого. Потому что трубку возьму я.
– Великолепно! Фантастично! Значит, ты живешь одна? По-моему, это самая большая загадка твоей жизни. А в какое время я должен позвонить?
– Видишь, мы расстаемся сейчас, но мне нужно немного времени, чтобы поспать. Я очень люблю спать, а ты?
Он ответил:
– Это зависит, возле кого.
– Ну, я люблю спать одна.
– И ты видишь сны?
– Каждый раз, как засыпаю.
– Если твои сны так же чудесны, как твои истории и сказки, ты не должна никогда скучать. И какой сон ты увидела перед тем, как мы встретились?
– О, это был чудесный сон...
– И меня ты видела в этом сне?
– Конечно. Ты был принцем из «Тысячи и одной ночи».
– А ты? Кем ты была?
– Я была твоей любимой.
– В таком случае я хотел бы, чтобы твой сон имел прекрасное продолжение, поэтому до полудня я тебя не разбужу.
– Это будет прекрасно,– сказала она.– Мне кажется, я говорила тебе, что ты очень любезен, Ален, но я хочу еще добавить: «Анабы, анибек»...
– И что же это значит?
– На литературном арабском языке, который может быть понятен для тебя, это означает: «Я люблю тебя».
– Какой великолепный язык! И все сказано в трех словах, как и у нас. Но что я должен ответить тебе?
– Ты можешь только сказать: «Ана, катналек».
– Можешь считать, что я произнес это в уме. И как это переводится?
– «Я тоже тебя люблю».
Когда Ален остался один за рулем своего автомобиля, он понял, что такого с ним никогда не было. Он не знал, что с ним происходит. Приключения? Он их пережил сотни, но такого с ним еще никогда не было. Все
