– Ты прав. Я действительно не понимаю, – прервала его Сара. – Но я, во всяком случае, готова это признать.
С этими словами она повернулась и пошла прочь.
– Куда ты? – Киеран попытался встать, но его словно копьем пронзило – такую боль ощутил он в боку.
Сара остановилась и бросила на него уничтожающий взгляд.
– Я не так глупа, как ты, очевидно, думаешь, – сказала она. – Я вижу, ты не хочешь, чтобы я здесь оставалась, так что я ухожу и не буду тебе мешать.
– Но ты же здесь ничего не знаешь! Неизвестно, куда попадешь!
– Я и до сих пор этого не знала, однако попала сюда. Самая большая моя глупость – это то, что я решила найти тебя. И зачем только я это сделала, зачем мне это понадобилось! Так что обо мне не волнуйся, мистер Волшебник-Всезнайка, или кем ты там себя воображаешь!
– Подожди!
– Отвяжись! – И Сара скрылась за деревьями.
Киеран снова попытался подняться, но смог встать только на колени. Он звал ее, но ответа не было.
«Ну и ладно, – подумал он и с трудом лег снова. В боку пульсировало. – Уходи, если хочешь, мне же лучше – одной проблемой меньше». И тут же он признался себе, что не был справедлив к Саре.
Он ведь и правда ничего о ней не знает. А то, что она и ее дядюшка – богатеи, вовсе не означает, что их надо автоматически причислять к людям бесполезным. Киеран ударил кулаком по земле. Господи Иисусе! Ну почему он хотя бы не постарался быть более разумным? Сара ведь производит впечатление вполне здравомыслящей особы. И она неплохо справилась с необычной ситуацией, наверное, даже лучше, чем он сам. Он помнил, как впервые столкнулся с чудесами, которые соседствуют с нашим земным, привычным миром. Если теперь что-нибудь с ней случится, это будет его вина – ведь она попала сюда из-за него.
С трудом он добрался до высокой сосны и прислонился к стволу. Это было приятно. Просто замечательно! Что же делать дальше? Он едва ли сможет отойти отсюда хоть на шаг, и все-таки каким-то образом он должен убедиться, что с Сарой ничего не случилось, и найти старика. Что ж! Нет проблем! Всего-то и нужно побродить по лесу и найти Сару, и тогда они вдвоем смогут преспокойно пуститься на поиски Тома. Так и будет. Как там поется в старой песенке? «Если яблони росли бы в океане…»
Проклятие!
По щекам Сары струились слезы, она плакала от злости и разочарования, а сама все бежала, пока не поняла, что больше бежать не в силах, но все-таки преодолела усталость и побежала дальше. Низко свисающие ветки били ее по лицу, стволы деревьев словно нарочно преграждали дорогу, корни норовили подставить ей подножку, а она все бежала между соснами, пока вдруг не оказалась в непроходимой чаще. Нет, это было совсем не так, как в ее сне. Сейчас у нее не было ощущения, будто она легко скользит по лесу, словно привидение.
Вдруг Сара споткнулась о какой-то корень и упала на толстый ковер из прелых листьев. Она так и осталась лежать. Потом села, потирая синяк на колене и шишку на голове, и огляделась.
Толку от этого было мало. Она не только не представляла себе, где очутилась, но даже не понимала, как вернуться туда, откуда ушла. Ей казалось, что если бежать быстро и долго, то она доберется до того самого берега, где встретила Талиесина. Почему бы и нет? Наверное, есть какой-то трюк, чтобы добиться перемещения, но она его не знает. Ничего! Она научится! И тогда она покажет Киерану Фою, кто умеет о себе позаботиться, а кто нет.
Отдышавшись, Сара вдруг почувствовала, что ей хочется курить. Странно. Она не думала о сигаретах, наверное, целую вечность. А сейчас ей так захотелось курить, что она просто не могла терпеть. Она нерешительно похлопала себя по карманам и обрадовалась, обнаружив в заднем кармане кисет, целый и невредимый, он только немного помялся. Вытащив его, она свернула сигарету и… не обнаружила зажигалки. Ну конечно! А что, если она потрет друг о друга два куска дерева? Или вдруг с неба ударит молния и даст ей прикурить?
Вздохнув, Сара спрятала кисет в карман. Она уже хотела выбросить сигарету, но передумала и засунула ее за ухо. Стараясь не думать ни о курении, ни о сигаретах, она подтянула колени к подбородку и попробовала представить себе Талиесина, но перед глазами у нее вставал только его костер.
Огонь, огонь! Полцарства за огонь! «Нет, определенно я схожу с ума из-за отсутствия никотина, – подумала она. – Когда-нибудь меня найдут здесь – белые кости на подстилке из иголок, а в пальцах у скелета будут зажаты остатки сигареты… С чувством юмора пока все в порядке, не проверить ли срочно, как с остальным? Нет, лучше не надо. Не хотелось бы обнаружить, что чего-то не хватает. Лучше поскорее переключиться на арфиста и на морской берег. Только как же мне туда попасть?»
Сюда ее забросило какое-то колдовство. Очевидно, чтобы перенестись отсюда туда, где находится Талиесин, тоже требуется колдовство. Но вот вопрос – как творить заклинания? Вероятно, решила Сара, прежде всего надо вспомнить, как колдовали у нее на глазах.
Когда Киеран убил чудовище, что он тогда делал? Ничего не бормотал, никаких пассов руками не делал. Только что он стоял рядом, и вдруг… Но перед этим… он как-то затих. Затем у него засверкали глаза, а когда она дотронулась до его руки, она ощутила… тишину! Он был спокоен, и спокойствие его показалось ей всеобъемлющим, как сама тишина.
Вот это, наверное, и есть самое главное. Так готовятся к выходу на сцену актеры и музыканты. Так же замирает в глубокой сосредоточенности, принимаясь за картину, художник. Надо мобилизовать внутренние силы. Ведь какое бы ни было колдовство, оно исходит из души. И, похоже, надо полностью сконцентрироваться на этих усилиях. Наверное, Киеран, которого приобщали к колдовству, умеет настраиваться на какое-то уже знакомое ему состояние, откуда он и черпает магическую энергию. Должно быть что-то в этом роде. Если, конечно, человек не родился с этим даром, и тогда ему стоит только щелкнуть пальцами…
Сара встряхнула головой. Нет, так дело не пойдет. Она чувствовала, что это не так.
Она вспомнила, как в одной из книг Джеми читала дискуссию о различиях между врожденными и интуитивными способностями к колдовству и колдовством ритуальным. Киеран не совершал никаких ритуалов. Она вдруг почувствовала волнение, словно оказалась на пороге великого открытия.
