которую за руку вел полицейский. Она обвела меня взглядом, повернулась к полицейскому и сказала: «Это он». Сказать вам по правде, я был так польщен, что признал свою вину.
Четыре монаха и обет молчания
Четыре монаха приняли обет молчания на один месяц. Вначале у них все шло хорошо, но после первого дня полного молчания один монах сказал:
— Не помню, закрыл ли я дверь в свою келью перед тем, как мы приступили к нашей затее.
Другой монах воскликнул:
— Недоумок! Мы ведь договорились хранить молчание целый месяц, а ты взял и все испортил!
Третий монах отпарировал:
— А чем ты лучше? Ты тоже нарушил наш договор!
— Слава Богу, я единственный, кто еще ничего не сказал! — сказал четвертый монах.
Тесный нимб
Однажды на прием к врачу пришел один человек и сказал:
— Доктор, я страдаю от непрекращающейся головной боли. Не могли бы вы прописать мне что- нибудь от нее?
— Конечно, — ответил врач, — но вначале мне нужно кое-что выяснить. Скажите, много ли вы пьете ликера?
— Ликера? — негодующе переспросил человек. — Я никогда не притрагиваюсь к этой отраве.
— А как на счет курения?
— Я считаю курение мерзкой привычкой. Никогда в жизни я не притрагивался к табаку.
— Мне неловко спрашивать вас об этом… ну вы знаете., некоторые мужчины… сутками не бывают дома.
— Да вы что? За кого вы меня принимаете? Я ложусь спать максимум в десять часов вечера.
— Скажите, — уточнил врач, — головная боль, о которой вы говорите… она резкая, острая, пульсирующая?
— Да, такая… острая, пульсирующая.
— Все очень просто, мой дорогой друг! Ваша проблема заключается в том, что нимб над вашей головой вам слишком тесен. Нам остается только расширить его немного.
Что может быть лучше титула барона?
Один влиятельный британский политик не переставал донимать Дизраэли просьбами, чтобы тот дал ему титул барона. Премьер-министр не мог уважить просьбу человека, и в конце концов ему удалось отказать в просьбе, не задев при этом чувств просителя. Дизраэли сказал:
— Сожалею, что не могу дать вам титул барона, но я вам дам нечто более ценное: можете сказать друзьям, что я предлагал вам титул барона, но вы отказались его принять.
Посмотри, кто считает себя грешником!
Однажды епископ опустился на колени перед алтарем и в порыве душевного откровения стал бить себя в грудь:
— Я грешник, смилуйся надо мной! Я грешник, смилуйся надо мной!
Местный священник, вдохновленный ярким примером покаяния, опустился на колени рядом с епископом и тоже стал бить себя в грудь:
— Я грешник, смилуйся надо мной! Я грешник, смилуйся надо мной!
В это время в церкви случайно находился сторож. Он был так сильно тронут увиденным, что не смог удержаться; он тоже встал на колени рядом с епископом и стал бить себя в грудь, выговаривая:
— Я грешник, смилуйся надо мной! Я грешник, смилуйся надо мной!
Увидев это, епископ толкнул священника локтем и, указывая на сторожа, с улыбкой сказал:
— Ты только посмотри, кто считает себя грешником!
Наказание давшему обет безбрачия
Свое предназначение в жизни он видел в постоянной борьбе с проявлением сексуальных желаний в себе и в других людях.
Потом он умер. Не выдержав горя, вскоре умер и его ученик. Попав на тот свет, ученик никак не мог поверить в то, что он там увидел: на коленях его любимого учителя сидела восхитительная красотка!
Его шок немного прошел после того, как он решил, что это воздаяние учителю за сексуальное воздержание на земле. Ученик подошел к нему и сказал:
— Мой любимый учитель, сейчас я знаю, что Бог справедлив, ибо он шлет тебе награду в раю за воздержание на земле.
Учителя это взбесило.
— Идиот! — выкрикнул он. — Никакой это не рай и никто меня не наградил: это Ей ниспослано наказание!
Когда обувь подходит по размеру, о ноге забываешь; когда ремень подходит по размеру, о талии забываешь; когда все вокруг пребывает в гармонии, об эго забываешь. К чему тогда весь твой аскетизм?
Мысли о боге и хорошенькой женщине
Одного местного священника часто видели в компании некой привлекательной особы легкого поведения, в том числе и в общественных местах. Это вызывало большое недовольство у прихожан.
Однажды епископ вызвал его к себе на крупный разговор. Когда епископ закончил разнос, священник сказал:
— Ваше святейшество, я всегда придерживался мнения, что лучше говорить с хорошенькой женщиной с мыслями о Боге, чем общаться с Богом с мыслями о хорошенькой женщине.
