– Вот этот для нас годится. Сними ливрею.
– Слушаю.
– Оденься, как одеваются мещане. У тебя должно быть такое платье?..
Жак сделал утвердительный знак, Рауль продолжал:
– Возьми с собой один из моих полных костюмов – кафтан, жилет и панталоны.
– Который?
– Все равно… первый… какой попадет под руку.
– Слушаю.
– Отнеси это платье к купцу, чтобы он снял с него мерку и по этой мерке дал тебе другой костюм.
– Какого рода?
– Самый простой, старое платье какого-нибудь бедняги писаря… Чем более истерто будет платье, тем лучше…
– Истертое платье не редкость, – возразил камердинер.
– Заплати купцу тут же половину условленной цены и скажи, чтобы он подшил новую подкладку под все это платье, не теряя ни минуты, Все это должно быть готово до вечера.
– Если вы позволите мне заплатить подороже, купец сделает невозможное.
– Позволяю заплатить сколько хочешь.
Рауль вынул из кошелька десять луидоров, подал их Жаку и сказал:
– Довольно?
– Слишком много.
– Тем лучше… что останется, возьми себе.
Жак поблагодарил и вышел.
В семь часов вечера он вернулся с большим узлом.
– Ты принес все, что мне нужно? – спросил Рауль.
– Принес.
– Посмотрим.
Жак развязал узел и положил на кресло полный костюм, заставивший Рауля улыбнуться. Это были черные суконные панталоны, еще целые, но сильно потертые у колен. Жилет был бархатный, когда-то черный, но теперь побелевший у каждой складки на швах и лоснившийся замечательным образом. Коричневый кафтан представлял те же признаки ветхости. Кроме того, в узле была пара серых бумажных чулок, маленькая шляпа, лишившаяся почти всего пуха, и толстые башмаки, совершенно новые, с огромными подошвами и медными пряжками. Как и велел Рауль, подкладка этого жалкого костюма была безукоризненной свежести. Можно было надеть все это платье, не нарушая строгих законов опрятности.
– Прекрасно! – воскликнул Рауль. – Все это выбрано мастерски.
– Вы довольны мной? – спросил Жак, и глаза его заблестели от радости.
– Доволен.
– Я это предпочитаю ста луидорам!
Рауль рассмеялся.
– Сколько тебе стоило это старое платье? – спросил он.
– Три луидора.
– С подкладкой?
– Точно так.
– Стало быть, у тебя осталось семь луидоров?
– Вот они, – сказал Жак, вынув из кармана семь золотых монет, которые положил на камин.
– Что ты делаешь?
– Возвращаю вам ваши деньги.
– Разве ты не помнишь, что я велел тебе взять себе остаток?
– Да, но вы, конечно, думали, что костюм будет стоить восемь или девять луидоров.
– Ну и честность! – поразился Рауль, смеясь. – Оставь у себя все, мой милый.
Изумленный такой невероятной щедростью, Жак не без труда решился взять золотые монеты.
– Теперь одень меня, – сказал Рауль.
Жак молча повиновался. Щегольской костюм Рауля был заменен жалкой одеждой из лавки торговца старым платьем. Одевшись, Рауль надел шляпу набекрень, потом посмотрел в зеркало. Если бы не удивительное изящество его лица, он походил бы на одного из тех очаровательных негодяев низшего
