Но вдруг г-жа Россе заболела. Берта не отходила от нее. Она проводила возле нее ночи, была безутешна; муж тоже был в отчаянии.
И вот как-то утром врач, уходя от больной, отвел в сторону Жоржа и его жену и объявил им, что находит положение их приятельницы очень серьезным.
Когда он ушел, молодые люди, пораженные, сели друг против друга и внезапно расплакались. Целую ночь они провели вместе у постели больной; Берта каждую минуту нежно ее целовала, а Жорж, стоя в ногах кровати, молча и упорно глядел на больную.
Наутро ее положение сильно ухудшилось.
Вечером она заявила, что чувствует себя лучше, и уговорила друзей спуститься к себе домой и пообедать.
Они грустно сидели в столовой, не притрагиваясь к еде, когда служанка подала Жоржу запечатанный конверт. Он вскрыл его, прочел, побледнел, поднялся и как-то странно сказал жене:
– Подожди меня… Мне необходимо отлучиться ненадолго. Через десять минут я вернусь. Главное, не уходи из дома.
И он побежал к себе за шляпой.
Берта ждала его, терзаясь новой тревогой. Но, послушная во всем, она не хотела идти наверх к подруге, пока муж не вернется.
Так как он не являлся, ей пришло в голову пройти в его комнату и посмотреть, захватил ли он перчатки.
Перчатки сразу же бросились ей в глаза; рядом с ними валялась скомканная бумажка.
Она сейчас же узнала ее: то была записка, поданная Жоржу.
И жгучее искушение прочесть, узнать, в чем дело, охватило ее первый раз в жизни. Возмущенная совесть боролась, но любопытство, болезненное и возбужденное, толкало ее руку. Она взяла бумажку, развернула и сейчас же узнала почерк Жюли в этих дрожащих буквах, выведенных карандашом. Она прочитала: «Приди один поцеловать меня, мой бедный друг. Я умираю».
Сначала она ничего не поняла и стояла ошеломленная, потрясенная мыслью о смерти. Потом ум ее поразило это «ты», и точно молния вдруг осветила всю ее жизнь, всю гнусную истину, их измену и предательство. Она увидела ясно их долгое коварство, их взгляды, наивность своей поруганной веры, свое обманутое доверие. Она как бы снова увидела, как вечером, сидя рядом под абажуром ее лампы, они читают одну и ту же книгу, встречаясь глазами в конце каждой страницы.
И сердце ее, переполненное негодованием, омертвевшее от горя, погрузилось в безграничное отчаяние.
Послышались шаги; она убежала к себе и заперлась.
Муж вскоре окликнул ее:
– Иди скорее: госпожа Россе умирает!
Берта появилась на пороге и дрожащими губами произнесла:
– Возвращайтесь к ней один: во мне она не нуждается.
Он смотрел на нее безумными глазами, ничего не понимая от горя, и повторял:
– Скорее, скорее, она умирает!
Берта ответила:
– Вы предпочли бы, чтобы это случилось со мною.
Тогда, вероятно, он понял; он вышел и опять поднялся к умирающей.
Он оплакивал ее, не скрываясь больше и не стыдясь, равнодушный к страданию жены, которая перестала с ним говорить, замкнулась в своей обиде, в своем гневном возмущении и проводила время в молитве.
Тем не менее они жили вместе, обедали, сидя друг против друга, молча, с отчаянием в душе.
Наконец он мало-помалу успокоился. Но она не прощала его.
И жизнь тянулась тягостно для обоих.
Целый год прожили они чужими друг для друга, точно незнакомые. Берта чуть не сошла с ума.
Однажды, выйдя на рассвете из дому, Берта вернулась около восьми часов, держа обеими руками огромный букет белых, совершенно белых роз.
Она послала сказать мужу, что хочет говорить с ним.
Он явился встревоженный и смущенный.
– Мы сейчас выйдем вместе, – сказала она ему, – возьмите эти цветы: они слишком тяжелы для меня.
Он взял букет и последовал за женой. Их ждала карета, тронувшаяся, как только они сели.
Она остановилась у ворот кладбища. Берта, с полными слез глазами, сказала Жоржу:
– Проводите меня на ее могилу.
Весь дрожа, ничего не понимая, он пошел вперед, по-прежнему держа цветы в руках. Наконец он остановился у белой мраморной плиты и молча показал на нее.
Тогда она взяла у него букет и, опустившись на колени, положила его в ногах могилы; потом погрузилась в горячую безмолвную молитву.
Стоя позади нее, муж плакал, охваченный воспоминаниями.
Она поднялась с колен и протянула ему руки.
– Если хотите, будем друзьями, – сказала она.
Легенда о горe Святого Михаила
Я увидел его сначала из Канкаля, этот замок фей[35], воздвигнутый среди моря. Я смутно увидел серую тень, высившуюся на облачном небе.
Другой раз я увидел его из Авранша при закате солнца. Все необъятное пространство песка было красно, красен был горизонт, красен весь огромный залив. Одни только отвесные стены аббатства, стоявшего на вершине горы, высоко над землей, как фантастический дворец, как поразительный волшебный замок, сказочно причудливый и красивый, оставались почти черными в пурпуре умирающего дня.
На другой день с рассветом я направился к нему через пески, не сводя глаз с этой грандиозной драгоценности, огромной, как гора, изящной, как камея, воздушной и легкой, как кисея. Чем ближе я подходил, тем больше восхищался, потому что в мире, может быть, нет ничего более поразительного и совершенного.
И, точно открыв жилище неведомого бога, я бродил по залам с легкими или массивными колоннами, по галереям с ажурными стенами, очарованно глядя на колоколенки, которые казались стрелами, уходящими в небо, на все это невероятное смешение башенок, водосточных труб, чудесных и легких орнаментов, на этот каменный фейерверк, на гранитное кружево, на этот шедевр грандиозной и тончайшей архитектуры.
В то время как я предавался восторгу, какой-то крестьянин, нижненормандец, догнал меня и поведал историю великой распри святого Михаила с дьяволом.
Один гениальный скептик сказал: «Бог сотворил человека по образу своему, и человек отплатил ему тем же».
Это великая истина, и было бы очень любопытно составить для каждой страны историю местного божества, равно как и историю местных святых для каждой из наших провинций. Идолы негров – кровожадные людоеды; многоженец-магометанин населяет свой рай женщинами; греки, народ практичный, обожествляют все человеческие страсти.
Каждая деревня во Франции находится под защитой святого покровителя, созданного по образу ее обитателей.
Так, Нижнюю Нормандию оберегает святой Михаил, лучезарный архангел-победитель, меченосец, небесный воин, герой, попирающий ногою сатану.
Но вот как житель Нижней Нормандии, хитрый, лукавый, скрытный сутяга, понимает и излагает в своем рассказе великую борьбу святого с дьяволом.
Чтобы укрыться от злобы дьявола, сосед его, святой Михаил, построил себе посреди океана это жилище, достойное архангела. И действительно, только великий святой и мог создать себе такую обитель.
Но так как он все-таки боялся нападения лукавого, то окружил свой замок зыбучими песками, еще более предательскими, чем море.
