— Возможно, его уже засняли на пленку, — пришел на помощь Кей Сантомассимо. — На месте каждого преступления крутился Сафран. Он снимал все подряд. Мы можем просмотреть его пленки и выбрать повторяющееся лицо.
— К журналистам не смейте и приближаться, — повелительно одернула его Рэндольф. — Сафран был их коллегой. Они и так уже сходят с ума. А я не люблю, когда ситуация выходит из-под контроля.
Прокурор Рэндольф испытующе вгляделась в лица сидевших за столом. Она еще не была готова согласиться с доводами Кей, ей требовалось время для размышлений. Откинувшись на спинку кресла, она едва заметно кивнула Уоллесу Перри. Тот выбил трубку и полез в кожаный кисет за новой порцией табака.
— Если это расследование застрянет между участками — подчеркиваю, я сказал «если», — то оно будет передано Управлению по особо важным делам. Ни один полицейский участок в городе не располагает такими компьютерными возможностями.
— Прошу прощения, прокурор Рэндольф, но я хотел бы лично довести это дело до конца, — возразил Сантомассимо.
Перри покачал головой:
— Пусть этим занимается центральное управление, лейтенант. У вас нет тех сил и средств, которыми обладают они.
— Я смогу вычислить этого парня. Я почти чувствую его.
— А почему бы лейтенанту Сантомассимо не возглавить группу спецрасследования? — обратилась к Перри миссис Рэндольф.
Перри кивнул:
— Это вполне возможно. Мы иногда практикуем подобное. Но в этом случае ему придется поступить к нам в управление.
Капитан Эмери покачал головой:
— Сантомассимо нужен мне в западной части города. У нас дел невпроворот.
— Не прибедняйтесь, у всех дел по горло. Все не переделаешь, — огрызнулся капитан Перри.
— Сантомассимо останется при мне, — не сдавался капитан Эмери; его глаза потемнели.
Разговор, похоже, зашел в тупик. Прокурор Рэндольф барабанила пальцами по столу, размышляя. Престон Уилкинс что-то шептал на ухо комиссару, затем умолк, поймав на себе пристальный взгляд прокурора. Рэндольф приняла решение.
— Капитан Перри, — заговорила прокурор, — мы можем создать группу, ее возглавит лейтенант Сантомассимо, но подчиняться она будет непосредственно вам.
— Вы хотите сказать, что он останется в Палисейдс?
— Да, но подчиняться будет вашему управлению.
— Это создаст известные сложности в работе.
— Любые действия по этому делу будут осуществляться с вашего одобрения. К вам будет стекаться вся информация. Все распоряжения, приказы, разрешения и запреты должны будут исходить от вас.
Перри выглядел несчастным:
— Да, конечно, все так и будет организовано, если вы возлагаете это на наше управление. Все будет под контролем.
Прокурор Рэндольф повернулась к Хиршу, Хэллеку и Каллахану:
— Вам понятно? Все, что касается этого дела, — понимаете, все — поступает к лейтенанту Сантомассимо, в Управление по особо важным делам.
Она повернулась к улыбавшемуся комиссару Макграту. Ему нравилась ее решительность. Довольная собой, прокурор Рэндольф сложила документы в кейс и закрыла его.
— Лейтенант Сантомассимо, я хочу, чтобы вы и капитан Эмери контролировали все аспекты расследования. А капитан Перри, в свою очередь, будет контролировать вас.
— Спасибо, миссис Рэндольф.
Все встали и направились к выходу, но прокурор Рэндольф по-прежнему сидела в кресле. Это заставило остальных задержаться.
— Капитан Перри, — сказала прокурор, — а не следует ли нам задействовать Отдел специальных расследований?
При одном упоминании этого отдела капитан Перри изменился в лице. В Отдел специальных расследований полицейского управления Лос-Анджелеса входило девятнадцать человек, которые следили за известными преступниками, но обычно не делали попыток арестовать их до момента совершения преступления. Во многих случаях последствия такой медлительности оказывались непоправимыми. У капитана Перри, полицейского старой закалки, методы работы этого отдела вызывали неприятные ассоциации с деятельностью КГБ.
— Не думаю, миссис Рэндольф, — ответил Перри, тщательно взвешивая каждое слово. — У нас пока нет подозреваемых, а значит, и следить не за кем.
Прокурор Рэндольф на секунду задумалась.
— Хорошо, можно будет подключить их потом, — сказала она, закрывая эту тему. С торжественным выражением на лице она повернулась к присутствующим. — Я хочу, чтобы вы знали: мэр страшно обеспокоен. Сегодня во второй половине дня его пресс-секретарь сделает заявление. Не хочу повторять, как неприятно нам признавать факт появления в городе серийного убийцы, но нельзя оставлять без внимания и аргументы, высказанные профессором Куинн. — Она сделала паузу. — Следует приложить все усилия к тому, чтобы в самое ближайшее время арестовать этого ненормального. Это жизненно необходимо для мэра. Для меня. И для всех жителей Лос-Анджелеса.
Выйдя из кабинета окружного прокурора, они столпились в холле. Сантомассимо оговаривал организационные детали с капитаном Перри. Прокурор Рэндольф, взволнованная и обеспокоенная, скрылась в лифте вместе с Уилкинсом. Сантомассимо, оставив Перри, подошел к Кей.
— Прости, но я опаздываю на занятия, — сказала она, взглянув на часы.
— Я отвезу тебя, — предложил Сантомассимо.
Комиссар Макграт, доброжелательно улыбаясь, преградил им путь к лифту.
— Профессор Куинн, от себя лично и от имени своих коллег хочу поблагодарить вас за сотрудничество и помощь. За те ценные наблюдения, которые вы сделали.
— Особенно за наблюдения, — подхватил Перри, выбивая пепел из трубки в урну.
Кей устало улыбнулась и вслед за Сантомассимо вошла в лифт. Жаклин Рэндольф наблюдала из фойе за тем, как они покидают здание уголовного суда, затем повернулась и прошла сквозь толпу репортеров и фотографов, опустив голову и не отвечая на вопросы.
Сантомассимо довез Кей до университета и остался в аудитории. Кей чувствовала себя совершенно измученной и тянула время, собираясь с силами. Она медленно положила кейс на кафедру, так же медленно открыла его. Затем окинула взглядом аудиторию. Студенты выглядели здоровыми и трезво мыслящими людьми, жаждущими впитать каждое сказанное ею слово. Впервые Кей усомнилась в тех идеях, которые стремилась до них донести.
В последнем ряду, возле аппаратной, расположились несколько выпускников в пиджаках не по размеру. Это были ассистенты Кей.
Она прикрепила к лацкану микрофон, свет медленно погас, один из ассистентов включил проектор. За спиной Кей на огромном экране возник крупный план из «Головокружения». Он был оптически увеличен на кафедре анимации специально для ее лекции. Большую часть экрана занимали руки, ухватившиеся за металлический водосточный желоб у края крыши. Ассистент уверенно держал проектор, обеспечивая стабильность изображения.
— Хичкоку нравилось показывать своих героев цепляющимися за края, — начала Кей. — Например, за кровлю, или поручни вагона, или выступающие части статуй. Здесь мы видим, как Джимми Стюарт держится за металлический водосток у края крыши многоэтажного дома в самом начале «Головокружения». Давай дальше, Брэдли.
Коренастый ассистент щелкал переключателем, изображения медленно сменяли друг друга, кадр за кадром воспроизводя действие фильма. Кей молчала. Ничего и не требовалось говорить. Безмолвная смена
