заботилась о том, что случится с ними, верно?
– Меня это не волнует.
– Конечно. Но ты знаешь, что обратная метаморфоза влечет за собой некоторые пространственно- временные эффекты?
– Я не разбираюсь в твоей терминологии.
– Тебе следовало бы заняться изучением натурфилософии. Магия – лишь один из взглядов на Вселенную. Так или иначе, мои Гости не умрут, но будут отброшены назад по своим временныўм линиям к точке, непосредственно предшествовавшей их появлению в замке. По крайней мере, это наиболее вероятное из того, что может случиться.
– Время, говоришь? Время истекло, Кармин.
Дым, пар и языки пламени исчезли во вспышке белого света.
На равнинах Баранты
Разбуженный криками, он выбрался из палатки, взглянул на замок и застыл как вкопанный. В небе, словно горы, громоздились темные тучи. Само строение излучало янтарный свет, и над ним поднимались огромные пылающие протуберанцы – языки розового пламени, огненные вспышки. Из туч в замок ударила зигзагообразная молния.
Поднялся сильный ветер, и Ворн плотнее запахнул плащ, продолжая наблюдать за происходящим. Показывая пальцами, жестикулируя и взволнованно переговариваясь, его люди смотрели вместе с ним.
Замок изменил цвет, став оранжевым, затем желтым. Из него ударили светящиеся лучи и поднялся белый дым. Оттенок сменился на светло-желтый, солнечно-желтый, затем на желто-белый, чисто белый, в конце концов на ослепительный бело-голубой. Смотреть было уже почти невыносимо.
Ворн держался до последнего, а потом все-таки отвел взгляд. Что-то ярко вспыхнуло. Когда перестало слепить глаза, Ворн снова взглянул в ту сторону. Из эпицентра взрыва с ошеломляющей скоростью расходилось белое кольцо пара. Но что находилось в самом эпицентре – сперва невозможно было понять. Нечто большое и темное. Не дым или огонь, но нечто материальное, некое существо.
Затем это существо распростерло крылья, и мир вокруг потемнел. Оно подняло голову; глаза его были подобны окнам в ад. Громадные когтистые лапы подрагивали, готовые крушить, терзать, рвать.
Ворн вдруг понял, что кричит. Он хотел бежать, но не мог. Взгляд твари пронизывал до глубины души, от него останавливалось сердце. Из толпы солдат раздались крики, вопли, проклятия, призывы к богам. Кто-то попытался спастись бегством. Большинство же, подобно Ворну, застыли, точно прикованные.
Кольцо пара настигло их вместе с ударом грома, очень похожим на тот, что произвел недавно пронесшийся над головой летучий корабль. Воздушная волна сорвала все палатки.
Гигантская тварь летела в их сторону. Ее фасетчатые глаза окинули взглядом землю, чудовищная пасть раскрылась, и оттуда хлынул поток огня.
В мозгу Ворна медленно сформировались туманные мысли. Его околдовали… она лгала… он уже мертв, как и все его мечты об империи.
Что ж, пусть будет так. Он сбросил плащ и вытащил меч – все тот же Ворн, Принц и Завоеватель. Он поднял голову. Тварь заслоняла небо своей жирной тушей. Ворн не способен был охватить ее взглядом. Ни один человеческий разум не в силах был воспринять ее сущность, оценить размеры и вообще остаться в живых, чтобы поведать другим о ее ужасном, отвратительном, жутком виде…
Последняя его мысль была о том, насколько рассердилась бы мать, узнав о таком глупом поступке…
Как хорошо было снова разрушать… Лежавший внизу мир явно нуждался в чистке. Вся его поверхность была испещрена пятнами разложения. Прошло немало времени. Сколько? Это не имело значения.
Демон теперь знал свое имя. Он открыл рот и произнес его.
«РАМТОНОДОКС!» От рева сотрясся воздух, и с земли поднялась пыль.
Он снова открыл рот и изверг огонь, очистительный огонь. Это дало выход его ярости, его ненависти ко всему земному. Пламя распространилось по равнине, полностью ее окутав. Снизу донеслись жалкие крики и вопли, и звуки эти радовали до глубины души. Все внизу было уничтожено огнем.
Вконец выдохшийся, он распростер гигантские крылья и взмыл высоко в холодные небеса.
На вершине цитадели и у ее основания
Они смотрели друг на друга с противоположных сторон пустого плато. Замок исчез, лишь выжженная земля обозначала то место, где некогда он возвышался.
– Свершилось, – сказала она. – Ты был прав. Я не могу подчинить себе этого зверя.
– Ты выпустила на свободу древнее зло. Сожалеешь об этом?
Она помолчала, уставившись в землю. Затем сказала:
– Не знаю. Теперь, добившись своего, я чувствую себя странно опустошенной.
– Твое безумие подошло к логическому концу. Личинка прогрызла свой путь наружу.
– И прорвала кокон?… Возможно. Понятия не имею, почему я чувствую себя именно так.
– Ты освободила зверя, чтобы уничтожить мир, – как и хотела.
– Разве могла я этого хотеть? Я мечтала править миром.
– Желание править, диктовать свою волю миру – это только следствие презрения к нему.
– Возможно, ты и прав. Это так странно… Я ничего не чувствую. Вообще ничего. Я слаба. Я использовала всю силу, что была во мне.
