потому что Ли приложил нечеловеческие усилия, чтобы доказать ей, как сильно он ее любит.
— Женщина? — повторила Блейр, поворачиваясь к нему. — Почему он должен поехать к другой женщине? Она больна? Кто такой мистер Смит и почему он всегда болен? Где мой муж?
— Эта… женщина попыталась покончить с собой из-за женитьбы Ли, — выдавил Рид, чувствуя, что его родственные отношения с сыном закончились, потому что Ли никогда ему этого не простит.
Блейр села, скорее, упала в кресло.
— Ах вот какая женщина, — прошептала она. «По крайней мере, я отвлек ее от мистера Смита», — подумал Рид, проклиная всех телефонисток в мире.
— А как же Хьюстон? Ведь он был помолвлен с ней. Как он мог любить кого-то еще?
— Ли… э, думал, что та женщина умерла. На с голе перед Ридом лежала газета, на первой странице которой была помещена статья о шайке грабителей, переместившейся из Денвера на юг. Возглавляла ее какая-то француженка.
— Он познакомился с ней в Париже, у них была большая любовь, но он думал, что она погибла. Думаю, она приехала в Чандлер, чтобы встретиться с ним.
— Когда?
— Что когда?
— Koгда эта женщина приехала в Чандлер?
— Месяц назад, — на ходу придумывал Рид. — Может, пусть лучше Ли все объяснит тебе сам? Я и так уже сказал достаточно.
— Но если она приехала месяц назад, почему Лиандер не расторг помолвку с сестрой?
Рид отвел глаза, и опять в поле его зрения попалась газета.
— Она, эта женщина, которую он любил, занималась… делами, которые Ли не одобрял. Он хотел отвлечься и забыть ее.
— И моя сестра стала этим отвлечением, а потом я, — она глубоко вздохнула. — Значит, он любил ту женщину и думал, что она погибла. Тогда он вернулся в Чандлер и сделал Хьюстон предложение. Затем подвернулась я. Что одна сестра, что другая — какая разница, кроме того, честь не позволила ему оставить меня в сложившейся ситуации. Это объясняет, почему он решил жениться на женщине, которую на самом деле не любил. Это так?
Рид оттянул воротник сорочки, словно тот душил его.
— Что ж, возможно и такое объяснение, — сказал он вслух.
Затем пробормотал:
— А мне еще предстой г объясняться с сыном.
Блейр чувствовала себя абсолютно разбитой, расставшись со свекром. Она шла домой. Рид послал за конюхом, но Блейр отпустила его. Вот она — ее брачная ночь, которая могла стать самым большим счастьем ее жизни.
Она могла бы провести ее со своим мужем, она и в самом деле хотела провести ее только с ним. А счастье обернулось кошмаром.
Как, наверное, смеялся над ней Лиандер, когда она делилась с ним мечтами об их совместной жизни. Ему было все равно, на ком жениться. Хьюстон очень красива, из нее выйдет хорошая жена для врача, поэтому он сделал ей предложение. Но Хьюстон была с ним очень холодна, потому, когда Блейр прыгнула в его постель, он решил жениться на ней. Какое это имело значение, если его сердце уже было отдано другой женщине?
— Вот она! — раздался позади Блейр мужской голос.
Уже почти рассвело, и она увидела маленького человека верхом на лошади, он указывал на нее. На мгновение Блейр наполнилась гордостью от сознания того, что ее уже узнают на улицах как врача. Она остановилась и посмотрела на мужчину и трех его спутников.
— Несчастный случай? — спросила она. — У меня нет с собой моего медицинского чемоданчика, но, если вы отвезете меня домой, я захвачу его и поеду с вами.
Ковбой оторопел.
— Если вы больше доверяете моему мужу, то я не знаю, где он, — с горечью сказала она. — Боюсь, вам придется удовольствоваться мной.
— О чем это она, Кэл? — спросил один из тех троих. Кэл протянул руку:
— Нет, ваш муж мне не нужен. Вы как раз подойдете. Сядете ко мне?
Блейр ухватилась за его руку и дала усадить себя впереди.
— Мой дом… — начала она, собираясь показать дорогу, но он не дал ей закончить.
— Я знаю, где ваш дом, высокочтимая мисс Чандлер. Или теперь, полагаю, миссис Таггерт.
— О чем вы? — ошарашенно спросила Блейр. — Я не…
Но ковбой зажал ей рот рукой, и больше она ничего не смогла произнести.
Лиандер заложил руку за спину, чтобы предохранить поясницу от ударов о жесткую спинку сиденья. Чувствовал он себя ужасно. Прошедшую ночь он должен был провести в объятиях своей молодой жены, в мягкой постели, заниматься любовью, наслаждаясь жизнью. Вместо этого ему пришлось спускаться по склону горы, затем взбираться наверх с полубесчувственным человеком на плече.
Когда прошлой ночью он добрался до шахты, ворота были закрыты, охраны нигде не было видно. Но он услышал шум в поселке, крики взволнованных женщин. Он спрятал лошадь и экипаж среди деревьев и взобрался на гору, потом спустился в поселок с дальнего края.
Под покровом темноты Ли пробрался к дому одного из шахтеров, который, по его мнению, мог рискнуть и укрыть у себя профсоюзного деятеля.
В доме он застал жену шахтера. Женщина была в отчаянии, потому что охранники обыскивали каждый дом, а агитатор был спрятан в заднем чулане, он стонал, раны его кровоточили. Никто не осмелился встретиться с ним, потому что схваченным в обществе агитатора грозила смерть. А если охрана никого не найдет и не обнаружит следов проникновения в поселок кого-то чужого, шахтеры будут в безопасности. Но если его найдут…
Женщина закрыла лицо руками. Если его найдут здесь, она и ее семья будут выброшены из поселка на произвол судьбы.
Ли постарался утешить женщину, но времени у него было мало. Он пошел в чулан, взвалил низенького, плотного мужчину на плечо и пустился в опасное и трудное путешествие. Выбраться он мог, только вскарабкавшись на гору, другого пути не было.
Несколько раз он останавливался, чтобы отдохнуть и прислушаться. Шум внизу, похоже, утихал. В шахтерских поселках обычно было изрядное число салунов, где рабочие зачастую оставляли большую часть своей зарплаты. Сейчас Ли слышал пьяное пение возвращавшихся домой шахтеров. Они, возможно, и не подозревали, что в их домах был обыск — представители владельца шахты имели на это право.
На гребне Ли остановился и при свете луны попытался разглядеть раны мужчины. Они снова начали кровоточить, когда Ли пошевелил его. Он, как мог, перевязал раны, чтобы унять кровь, потом начал спускаться к спрятанному экипажу.
Он не смог спрятать агитатора под сиденьем, поэтому усадил его рядом с собой и со всей осторожностью поехал прочь от поселка.
Он свернул на север в сторону Колорадо-Спринте. Вернуться с раненым в Чандлер он не мог, слишком много вопросов последует — кто он, да что с ним случилось. Ли не мог рисковать. Если возникнут хоть малейшие подозрения, он больше уже никому не сможет помочь.
На окраине города жил его друг, тоже врач, не склонный проявлять излишнее любопытство. Ли перенес раненого на операционный стол и сказал, что нашел его на дороге. Старый доктор посмотрел на Ли и произнес:
— Ты, кажется, вчера женился. А оказывается, в брачную ночь ты занимался поисками полумертвых людей на дорогах?
Ли хотел ответить, но старый врач продолжал:
— Молчи, я ничего не хочу знать. Что ж, давай посмотрим, что тут можно сделать.
В Чандлер Ли вернулся в два часа дня. Он смертельно устал. Ему ничего не хотелось, только поесть, выспаться, увидеть Блейр. Последние несколько часов он сочинял оправдательную историю. Он решил, что скажет, что его вызвали в район перестрелки между бандитами, ограбившими банк, и он не
