кухней. Она не стала накрывать ужин на небольшом столе в углу. Вместо этого девушка освободила от комнатных растений журнальный столик в гостиной, поставив на него тарелки, ножи, вилки и стаканы из буфета. На кухне Дарси вытащила продукты из пластиковых упаковок. Затем пошарила в шкафчиках в поисках вазы. С легким удивлением Адам проследил, как она взяла из ящика стола ножницы и умело обрезала стебли цветов. Не прошло и минуты, как Дарси поставила цветы в вазу, оформив их в красивый букет.
- Где вы этому научились? – спросил он.
- В «Цветах Патнема». Я несколько месяцев там работала.
- Это полезное знание, – отозвался Адам. – Моя двоюродная сестра Сара хотела бы уметь делать это. У нее в саду тысячи цветов, но она не знает, как правильно составлять из них букеты.
- Тысячи, – сказала Дарси, относя цветы в гостиную.
- Да, дом большой, – сказал Адам, чувствуя себя неловко. Он не хотел рассказывать что-то о себе и был благодарен девушке за то, что она не задавала вопросов. Вместо этого Адам стоял в стороне и наблюдал за Дарси. А она вытащила из сумки французский хлеб, затем, открыв контейнеры, осторожно выложила еду на блюдо, после чего унесла все в гостиную. Сам Адам поел бы и из контейнера, но Дарси, казалось, хотела сервировать настолько элегантный стол, насколько это было возможно.
Закончив приготовления, девушка предложила Адаму занять место на диванной подушке с противоположной стороны столика. В течение всего ужина Дарси осыпала его вопросами о каждом продукте, что он купил. Когда Адам не нашел острого ножа, чтобы разрезать гранат, она встала и принесла его. Дарси с пристальным вниманием проследила, как он разрезал фрукт, а затем извлекла семена. Без сомнений она кинула горсть семян в рот и признала их вкусными.
Девушка попробовала все, вскрикивая от восторга над каждым угощением, и Адам поймал себя на том, что, рассказывая о еде, все больше раскрывается. Дарси хотела знать, где был сделан сыр, как коптили устрицы и почему галеты называются именно так. Адам старался ответить на каждый вопрос, а если не знал ответа, то протягивал ей упаковку, на которой она могла прочесть все, что ей было нужно. А еще они много спорили о виноградниках и о том, как делают вино.
В конце концов, ужин занял два часа, а Адам с удивлением понял, что давно так не веселился. Неожиданно для себя он обнаружил, что они вдвоем съели все, что он купил. Даже для конфет «Годива» нашлось место, и мгновение он смотрел, как Дарси, закрыв глаза, наслаждается богатым вкусом шоколада.
Мужчина понял, что должен что-то сказать, иначе он прикоснется к ней.
- Почему вы не толстеете? – спросил он.
Дарси открыла глаза.
- Нет жировых клеток. Даже когда я была ребенком, метаболизм в моем организме проходил очень быстро. Мама говорит, что это у меня от отца, потому что она сама, по ее словам, набирает вес даже от листика салата.
- А чем зарабатывает на жизнь ваш отец?
Дарси заглянула в большую коробку с шоколадом и ничего не ответила.
- Мне просто любопытно, – сказал Адам. – Вы часто говорите о матери, но никогда об отце. Он тоже живет в Патнеме?
- Я не знаю, – тихо произнесла она. – Иногда можно хранить секреты даже в маленьком городе, потому что я не знаю, кто мой отец. – Она подняла голову и улыбнулась ему: – А как насчет вашего отца?
- Мой отец? Умер. Оба моих родителя умерли. Они умерли, когда мне было три года, и я никогда их не знал.
- Как они умерли? – спросила Дарси, и, как только задала вопрос, увидела у Адама закрытый взгляд. Она уже знала, что, когда подбиралась близко к тому, что он хотел бы скрыть, он становился неприступным, как скала.
Поэтому теперь, если она не хочет, чтобы он встал и покинул комнату, следует сменить тему, а то, что ее интересует, узнать другим способом.
- Я тоже не знаю свою мать хорошо. Она все время работала или… ладно, она была занята.
- Так кто вас вырастил?
- Каждый житель города, как говорит дядя Верн. Меня передавали от одного к другому. Чаще всего я слышала: «Не могли бы вы присмотреть сегодня за Дарси, чтобы я отдохнула?»
Она смотрела на него, ожидая, что он улыбнется шутке, но Адам не видел ничего смешного в этих словах.
- Не смотрите на меня с такой жалостью, – сказала Дарси, не переставая улыбаться. – Я была коварным маленьким демоном. К восьми годам я узнала все тайны каждого жителя в городе. Всякий раз, когда я хотела посмотреть кино, мне достаточно было сказать: «Вы хотите, чтобы я подождала снаружи, пока вы и мистер Ниерли… поговорите?» И бац! Деньги на кино в моих руках. Или одежда или кусок пирога. Что бы я ни захотела, мне это давали.
Адам и этой попытке пошутить не улыбнулся. Она старалась представить в выгодном свете свое одиночество в детстве. Она научилась шантажировать людей, чтобы получать пищу, одежду, жилье к тому времени, как ей исполнилось восемь. Но он ничего не сказал. Потому что Дарси не хотела видеть жалость в его глазах.
- Так почему вы решили посвятить свою жизнь борьбе со злом? – поинтересовалась девушка.
Адам улыбнулся.
- Разве у Супермена есть причина тому, что он делает? – спросил он, приподнимая бровь.
- Конечно. Ему нравится бегать вокруг в купальнике и плаще, – быстро нашлась Дарси, заставив Адама рассмеяться.
Она ела уже третью конфету.
- Так когда вы покажете мне нож?
- Что? – переспросил он, желая потянуть время.
- Вы знаете: нож, который украли в тоннеле. Тот, что использовали, чтобы отрезать мои волосы. И, кстати, что случилось с тем большим клоком моих волос? Те двое говорили, что нашли несколько прядей, а не столько, сколько вы отрезали.
- И самый сообразительный из них догадался, что волосы натуральной блондинки, да? – тихо проговорил Адам. – Я думаю, завтра съездим в Хартфорд и сделаем вам стрижку, чтобы исправить недостатки вашей прически. Может быть, заодно покрасим вас. Наверное, вы должны стать рыжей.
Дарси больше не улыбалась ему. Она только пристально смотрела Адаму в глаза, давая понять, что сменить тему не получится.
- В кармане куртки, – сказал он с гримасой. И почему она не забыла об этом ноже?
В считанные секунды Дарси вскочила на ноги и подбежала к гардеробу. Когда она вернулась, то держала кинжал на вытянутых руках. Адам прилагал большие усилия, чтобы не вырвать нож из рук девушки, потому что умирал от желания хорошенько разглядеть его. Но он планировал это сделать, находясь в одиночестве в спальне; после того, как Дарси уснет.
Как будто догадавшись, о чем думает Адам, девушка передала нож ему, а сама стала убирать со стола. Дарси дала ему время изучить оружие. Пересев с пола на диван, мужчина подставил нож под свет настольной лампы. Кинжал был не очень большой, длиной семь или восемь дюймов, с зазубренным клинком, покрытым ржавчиной. Ручка была черной с золотым, и как только он поднес ее к свету, то понял, что верхняя золотая часть была исписана. Надписи вились вокруг ручки так, что больше походили на рисунок, чем на письмена, но Адам был уверен, что это какой-то язык.
В одно мгновение Дарси оказалась рядом с ним. Вообще-то, она села так близко, что могла бы оказаться и у него на коленях. К тому же хлопчатобумажная рубашка, что она присвоила, выставляла напоказ слишком много.
- Вы когда-нибудь одеваете свою одежду? – огрызнулся Адам. – Вы не могли убрать все так быстро, и почему вы не сидите на другой стороне кушетки?
- Я же говорила, что не хочу портить свою новую одежду. Посудомоечная машина. Свет с этой стороны лучше, - ответила Дарси, улыбаясь. Через минуту она протянула руку ладонью вверх.
