— Сначала я решил, что это вы, — он показал на мертвое тело. — Кто это?
— Гретта.
— А это… — он перевел взгляд на мерцающий овал.
— Телепикт.
— Боже…
Сумка выпала из его рук с глухим шлепком. Гроссман опустился на пол рядом с ней.
— Не раздавите прибор… Эй, вы в порядке? — я склонился над ним и потряс за плечо.
— Отстаньте. Это конец.
Я осветил фонарем его лицо. Гретта выглядела поживее.
— Уберите свет. — Зажмурившись, он прикрыл лицо рукой. — Объясните, как вы здесь оказались?
Я рассказал. Тот факт, что я пошел на встречу с Греттой без его ведома, я попросил не комментировать. И так ясно, что он по этому поводу думает. Спросил, не видел ли он робота.
— Чистит пол в холле. Кажется, он меня не заметил. По-вашему, это его работа?
— Надо бы проверить. Займетесь?
Ничего не ответив, он с трудом поднялся с пола. Тем временем я изменил решение:
— Нет, уж, сидите здесь. Я его приведу. Сколько потребуется времени, чтобы посмотреть, что у него в мозгах?
— Минут пять-десять. Вы собираетесь его заблокировать?
— Не знаю, как это называется, но где у него рубильник, мне хорошо известно.
— На пульте заметят…
— Мы уже ничего не теряем. Пока вы будете его осматривать, я посторожу в холле. Возможно, они не сразу бросятся его искать. Вы принесли пакеты?
— Принес, — он вытащил из сумки два полиэтиленовых пакета, — вы хотите…
Да, я хотел надеть их на руки вместо перчаток.
— Оба на левую, — сказал я сокрушенно и направился к выходу.
Робот трудился уже в метрах пяти от дверей в зал. Я подождал, пока он не повернется ко мне спиной, затем быстро приблизился к нему, откинул на «затылке» крышку и передвинул расположенный под ней тумблер в режим ожидания. Робот замер, продолжая, тем не менее, гудеть пылесосом. Я выключил и его.
По ровной поверхности робот не шагает, а катится на вмонтированных в ступни роликах. Благодаря этим роликам его не трудно перемещать с место на место. Я вкатил робота в зал и подозвал Гроссмана, напомнив ему, чтобы он прихватил фонарь, который я оставил на полу у стола. Я отдал ему пакеты, потому что он принес всего два, затем снова вышел в холл и стал прохаживаться от одного коридора к другому. К счастью, оба коридора были пусты.
В дверях конференц-зала появился хирург, готовый сообщить родственникам о неудачном исходе операции. Несмотря на это во мне еще теплилась какая-то надежда.
— Ну, доктор, что…
— Посмотрите сами, — и он вернулся в зал.
Куда смотреть? Сначала я подумал, что он имеет в виду экран планшета, но Гроссман указал на щетку, которой оканчивалась металлическая труба пылесоса.
— Сверху, где входит труба, смотрите…, — подсказал он и посветил фонарем.
Бурое и уже подсохшее пятнышко было, без сомнения, кровью. Робот не забыл оттереть следы крови на металлической трубе, но не заметил их на темном и шершавом корпусе щетки. Я исправил эту его оплошность. Впрочем, если полицию посетит идея поискать кровь на трубе и на щетке, они найдут ее в два счета. Остается надеяться, что гэпэшники до этого не додумаются.
Пока я стирал кровь, Гроссман сторожил коридоры.
— Вам от него еще что-нибудь нужно? — спросил я о роботе.
— Нет.
— Тогда отсоединяйте провода, и я отвезу его в коридор.
Гроссман занес руку над экраном планшета.
— Я хочу стереть ему всю память и разрушить нейросеть. Вы не против?
— Думаете, это необходимо?
— Да, надо сделать что-то такое, чтобы у полиции не возникло сомнений, что робота амнезировал человек. Кроме того, это убийство должно отличаться от тех, что совершили Краб и Ленивец. У них исчез определенный участок видеопамяти, а этому роботу я сотру память полностью, причем, самым грубым способом из возможных.
— Короткое замыкание? — предположил я.
— Вроде того, — и Гроссман шевельнул пальцем над изображенной на экране кнопкой. Несколько секунд спустя планшет сообщил, что что-то там совсем «чисто».
Я выкатил робота в холл, оттуда — подальше в коридор, который он уже успел отдраить.
— Во сколько произошло убийство? — спросил я, вернувшись к Гроссману.
— Робот стер участок памяти между пятью тридцатью и пятью тридцатью пятью. А вы когда пришли?
— Еще через три минуты. Всего три минуты опоздания!
— Думаю, больше. Робот стирал с запасом.
— Сволочь!
Гроссман почему-то решил, что моя злость на робота вызвана жалостью к Гретте.
— Вам жаль Гретту? — удивился он. — Она же хотела вас убить.
— Свои проблемы с дамами — в чем бы эти проблемы не состояли — я всегда решаю сам. Возможно, в будущем люди начнут перепоручать их роботам, но я до этого не доживу. К счастью.
— А я был бы не прочь на это посмотреть, — ухмыльнулся Гроссман. — Что будем делать с телепиктом?
Откуда взялся телепикт, я выяснил, когда обыскивал карманы греттиного комбинезона. Жидкость находилась в той же таре что и на Ло — в баллончике с обезболивающим спреем.
— Мы его ототрем, — сказал я, — но сначала я попытаюсь засечь источник сигнала. Я просканирую зал, а вы поищите в ее комлоге программу передачи сигнала.
Гроссман справился с задачей быстрее, чем мой сканер. Программа работала, а последствия ее работы мы могли наблюдать безо всякого сканера. Когда я стер с пола мерцающее пятно, Гроссман закрыл программу. Затем мы приступили к уничтожению собственных следов. Кажется, ничего не пропустили. По ходу дела, я пришел к выводу, что это помещение никто не убирал со вчерашнего дня.
— Уходим? — спросил я, когда мы закончили локальную уборку.
— Уходим, — кивнул Гроссман.
