– Что ж, в каком-то смысле вы правы.
Кристин вдруг подозрительно посмотрела на него.
– Почему вы вернулись? Передумали ужинать с друзьями?
– Ни в коем случае. Просто…
– А, понимаю! Вам понравилась роль тюремщика!
Тино смерил ее взглядом.
– Похоже, с вами не соскучишься. Впрочем, в роли тюремщика я еще никогда не бывал… тем более у меня такая очаровательная арестантка… словом, надо подумать. Возможно, я войду во вкус. А пока вот принес вам еду. – Он кивнул в сторону столика, на котором стоял поднос.
– Тюремную пайку, хотели вы сказать, – язвительно уточнила Кристин.
Тино пожал плечами.
– Если угодно. Не хочу, чтобы вы умерли с голоду.
– Неужели совесть мучает? – прищурилась Кристин.
Он медленно покачал головой.
– Не тешьте себя иллюзиями. Просто мне необходимо выяснить, с какой целью вы проникли в мой дом.
Тут Кристин неожиданно посетила идея, показавшаяся интересной, поэтому она быстро произнесла:
– Могу сказать прямо сейчас!
Тино недоверчиво прищурился.
– Даже так? Хм, ну скажите.
– Я всего лишь хотела поздравить вас с днем рождения! – выпалила Кристин.
Выражение глаз Тино приобрело скептический оттенок.
– В самом деле? И для этого устроили весь этот маскарад? – Он кивнул на корзинку, по-прежнему стоявшую у стены. – Нарядились Красной Шапочкой, выучили «Санта Лючию», использовали имя Мэтью Пайвена, который, как выяснилось, даже ни о чем не подозревал…
– Почему вы так уверены? – хмыкнула Кристин. – А может, он разрешил мне использовать его имя!
Тино покачал головой.
– Он изумился, когда я ему рассказал о появлении в моем доме Красной Шапочки. Кстати, ваше имя ему незнакомо. Поэтому я и устроил небольшое домашнее расследование, результатом которого стало обнаружение этой корзинки именно в дамской комнате, которую вы якобы икали здесь, на втором этаже, в моей спальне!
Услышав это, Кристин прикусила губу. Выходит, Мэтью Пайвен присутствует на празднике? Дьявол, принесла же его нелегкая!
Это следовало предвидеть, мрачно подумала Кристин, почувствовав внезапную сухость во рту. Ох, видно, сколько ни готовься, все равно просчетов не избежать. Она подняла на Тино хмурый взгляд. Что же этот красавец теперь предпримет?
– Поражаюсь, как это я не узнал вас, когда пригласил танцевать! – с оттенком удивления произнес он, скользя по фигуре Кристин взглядом. – Ваши формы таковы, что вас трудно спутать с кем-то другим. Наверное, вы очень потешались, когда я расспрашивал, не встречались ли мы раньше?
Кристин промолчала, лишь нервно облизнула губы. Больше всего на свете ей сейчас хотелось оказаться у себя дома, где тихо, уютно и нет знаменитостей – ни оперных, ни каких-либо иных.
– Но все игры рано или поздно заканчиваются, верно? – продолжал Тино. – Как вы ни старались меня перехитрить, все равно я настиг вас в своей спальне.
Кристин тихонько вздохнула.
– И теперь вы пытаетесь водить меня за нос, рассказывая о поисках дамской комнаты, – добавил Тино. – Не удивлюсь, если взамен вы приметесь утверждать, будто заглянули сюда, чтобы полюбоваться видом из окон.
– Но мне действительно понравился вид, – негромко заметила она.
– Чушь!
Повисла пауза. Чувствуя себя очень неловко, Кристин поднялась с кровати.
– Наверное, вы не поверите, но… мне очень жаль, что так все получилось. Я не нашла иного способа увидеть вас… так близко. Ведь к звездам такой величины запросто не попадешь… Вот и пришлось прибегнуть к маленькой хитрости.
По лицу Тино скользнуло насмешливое выражение.
– А, так вы поклонница моего таланта?
Кристин поспешно кивнула.
– Да-да, именно! Поклонница…
– Меломанка, наверное?
– Э-э… разумеется. У меня дома столько ваших записей! Я, можно сказать, каждое утро начинаю с прослушивания какой-нибудь арии в вашем исполнении!
Разумеется, Кристин врала и делала это тем более вдохновенно, чем менее гневным становился взгляд Тино.
– Что вы говорите! – удивленно покачал он головой. – Надо же…
– Да… – Кристин вновь вздохнула. – Мне так захотелось пообщаться с вами, что я рискнула… сделать то, что сделала.
Взгляд Тино снова отправился в путешествие по ее фигуре.
– Хм…
– Надеюсь, вы простите меня, а? – пролепетала Кристин почти таким же детским голоском, каким недавно пела «Санта Лючию». – Я очень сожалею о своем поступке, правда!
– Скажите пожалуйста… – качая головой, протянул Тино. – Каждое утро слушаете мои арии!
Кристин скромно опустила ресницы.
– С них у меня начинается день – в музыкальном центре есть таймер, который включается как будильник, только вместо назойливого сигнала звучит ваш волшебный голос.
– Благодарю, благодарю…
Тино, похоже, расчувствовался, чего Кристин и добивалась.
Хоть и грубая лесть, а все же слушать приятно! – усмехнулась она втихомолку.
Тут Тино вдруг спросил:
– Какая же ария в моем исполнении нравится вам больше всего?
– О! – по инерции бодро начала Кристин… и застыла истуканом. Какая ария? Дьявол его знает! Какая ария… Да Кристин уж и забыла, когда последний раз слушала диск с записью оперной музыки!
– Да? – ободряюще улыбнулся Тино.
Глядя на него, она готова была провалиться сквозь землю. Но так как надежда на подобный исход беседы относилась к области фантастики, нужно было срочно придумать ответ.
– Больше всего? – повторила Кристин, стремясь потянуть время.
Тино чуть склонил голову набок.
– Ну да. Ведь есть у вас любимая ария?
– Еще бы! – восторженно воскликнула Кристин. – Мне нравится… э-э… любимая ария у меня… э-э… – Она потерла пальцами лоб. – Тьфу ты, выскочило из головы! Знаете, как бывает: мысль вертится, а ухватить ее никак не удается.
– Не волнуйтесь, со всяким может случиться.
С губ Кристин слетел нервный смешок.
– Прежде со мной такого почти не бывало. А сейчас… Может, ранний склероз? Знаете, в последнее время я то и дело натыкаюсь на публикации о раннем склерозе. Никогда не читали? Ох и страшная же штука, скажу я вам… Такие ужасы описываются, что поневоле задумаешься о собственной участи. Как утверждают врачи, склероз сильно помолодел, представляете?
– Ну, не думаю, что вам грозит подобное заболевание, по крайней мере сейчас.
Тон этой фразы заставил Кристин на мгновение застыть. Что Тино имеет в виду? Что в данный момент для нее существует иная, более реальная угроза, чем какой-то воображаемый склероз?
