Которые могут оказаться лишь предлогом, чтобы попасть внутрь, подумала Кора. Притом самым легким способом, потому что дверь открою я сама.
– А зачем вам понадобилось входить в мой дом? – спросила она, даже не пытаясь скрыть подозрительность.
– Но, посудите сами, не стоять же мне на вашем балконе до утра!
Логика в подобном замечании присутствовала, только какое отношение все это имеет к Коре?
– Послушайте, вы хотя бы понимаете, что говорите? Неизвестно, кто вы и откуда явились, всполошили меня среди ночи и вдобавок хотите зайти, так сказать, на чашку чая!
– Гм, заманчивое предложение, от чая бы я не отказался.
Кора задохнулась от негодования.
– Ну знаете! Вы просто хам после этого!
– Нет, просто замерз в лодке, дождь моросит, сыро и все такое… а тут вы о чае упомянули…
– Верно, но с чего вы взяли, что я вам его предлагаю?
– Мне показалось.
– Вот еще! – фыркнула Кора. – Я сказала это в насмешку. Разве вы шуток не понимаете?
– Хорошенькие шуточки в два часа ночи, под дождем, посреди затопленной деревни! – Джоэл Роджерс пробормотал это вполголоса, однако Кора услышала.
– Вас сюда никто не приглашал!
– Вот тут вы правы, не приглашали…
– Конечно, права… – начала она, однако выяснилось, что Джоэл Роджерс еще не все сказал.
– Не приглашали, а послали работать. Собирать материал обо всем, что происходит в районе наводнения. А у вас, мисс Литтлби, нет сердца, если вы способны шутить над усталым и промокшим путником.
– Ох-ох! Еще совестить меня вздумали… – взвилась было Кора, но тут же осеклась. – Стоп! Как вы меня назвали? Повторите!
– Мисс Литтлби.
– Откуда вам известно мое имя? – требовательно спросила она, пристально глядя на едва различимый за стеклом балконной двери силуэт.
– Разве это секрет?
Кора нахмурилась.
– Нет, но… мне интересно, откуда именно вы знаете, как меня зовут!
– По роду службы. Кроме всего прочего, мне поручено написать о вас очерк.
7
В первую минуту Кора опешила, потом удивленно протянула:
– Обо мне? Зачем это? Что такого я сделала?
С балкона донесся смешок – похоже, Джоэл Роджерс все-таки еще не полностью утратил чувство юмора.
– Что вас так рассмешило, не понимаю! – сердито воскликнула Кора.
– Извините, не хотел вас обидеть. Просто вы так выразились, будто речь идет о каком-то преступлении.
– Рада, что ошиблась. Но в таком случае не сообщите ли, о чем идет речь?
– Охотно, только… может, все-таки впустите меня? – вкрадчиво произнес Джоэл Роджерс.
– Нет! – отрезала Кора. – Говорите так.
Тот вздохнул.
– Ладно, делать нечего. Дело касается приюта для животных, который вы здесь организовали.
– Еще только собираюсь, – машинально поправила его Кора. Затем, спохватившись, воскликнула: – Так вам и это известно?!
– Впустите меня, и я сообщу все, что о вас знаю.
Какой настырный! – усмехнулась Кора. Как настоящий журналист.
– А, мисс Литтлби? Пожалуйста, впустите!
Это уж слишком! – промчалось в ее мозгу.
– Сказала нет – значит нет! – вспылила она. – Убирайтесь! Я не даю интервью посреди ночи.
– Куда же мне деваться? Кругом вода…
– Раньше нужно было думать! Почему вы не приплыли днем?
– Я так и планировал, – горячо произнес Джоэл Роджерс, – но случилось непредвиденное. Видите ли, когда я садился в лодку, чтобы направиться вверх по реке…
– Не продолжайте, – буркнула Кора. – Мне неинтересно, ни что случилось с вами, ни с вашей лодкой или что вы там собирались сказать. Я сама способна выдумать массу отговорок. Факт остается фактом: вы приплыли сюда посреди ночи. Не самое подходящее время для разговоров о приюте, вы не находите?
– Я…
– Проваливайте! – крикнула Кора.
Воцарилось молчание, потом с балкона донеслось:
– Не понимаю, как такой жестокий человек способен заботиться о животных… – Последовал сокрушенный вздох.
Не слишком ли я на него напустилась? – вдруг подумала Кора. Предосторожность – это хорошо, но как бы не угодить в другую историю. Если этот парень в самом деле журналист, от него можно ожидать неприятностей. Обидевшись на холодный прием, он может отомстить. Того и гляди напишет обо мне какой- нибудь пасквиль, а потом начнутся разговоры – дескать, Кора Литтлби не в состоянии нормально общаться с людьми, так можно ли после этого подпускать ее к животным, да еще больным или просто нуждающимся в хорошем обращении? А еще этот Джоэл Роджерс способен написать, что я не оказала ему помощи во время стихийного бедствия, хотя это вполне было в моих силах. И все, прощай хорошая репутация! После этого состоятельные люди даже здороваться со мной не захотят, не то что участвовать в создании благотворительного фонда для защиты животных.
Ну да, ну да, конечно! – прокатился в ее мозгу знакомый саркастический хохоток. Вот ты и попалась на крючок! Тебе наговорили неизвестно чего, а ты и уши развесила. Журналист, очерк, задание редакции… А если этот Джоэл Роджерс все-таки замышляет что-то нехорошее? Об этом ты подумала? Впрочем, есть неплохой способ проверить, действительно ли он тот, за кого себя выдает. Давай, впускай его, золотце, и посмотрим, что произойдет дальше. Если останешься в живых, вместе посмеемся над твоими страхами…
Кора похолодела. Что значит «если останешься в живых»?
С другой стороны, он впрямь может оказаться журналистом.
Вот незадача!
Что же делать? – лихорадочно думала Кора. Что же делать?
Ничего дельного на ум не шло. Ясно было лишь то, что впускать этого человека нельзя, по крайней мере сейчас.
– Эй, слышите меня? – позвала она.
– Да?
Кора нервно облизнула губы.
– Знаете что? Я не возражаю против того, чтобы дать вам интервью… или как там это у вас называется. Только не сейчас. Приезжайте днем, тогда и побеседуем. Сами посудите, что путного я могу рассказать вам ночью!
Снова повисло молчание.
О чем он думает? – проплыло в голове Коры. Неужели что-то замышляет?
Спустя некоторое время Джоэл Роджерс произнес:
– Днем, говорите?
– Да, – с надеждой подтвердила Кора.
– Хорошо, допустим.
Ох, неужели удалось? – радостно подумала она. Но не успела облегченно перевести дух, как Джоэл Роджерс добавил:
