– Почему бы вам не присесть и не позволить мне предложить вам выпить? Чертовски жарко, не помню такой погоды.
– Ничего не изобретайте, – посоветовал я. – Мои ребята появятся на сцене, если я задержусь слишком долго.
– Фу, какие у вас грубые мысли. И все же, полагаю, в вульгарности вашего ума есть своя динамика. Но не бойтесь, вам не дадут отравленной еды или тому подобной чепухи. Напротив, я надеюсь доказать вам, сколь ошибочно ваше представление обо мне. – Он потянулся к набору хрустальных графинов.
– Я ничего не буду пить, – сказал я. – Совсем ничего.
– Вы правы.
Он прошел к окну. Я последовал за ним.
– Ничего так ничего, – сказал он. – Мы оба аскеты.
– Говорите только за себя, – возразил я. – Мне время от времени нравится потакать своим желаниям.
Окна выходили во двор, строгую геометрию его покрытых плющом стен подчеркивали белые ставни. Во дворе была голубятня, и белые голуби маршировали туда-сюда по булыжнику.
У ворот раздался гудок, и во двор въехал большой «ситроен» – машина скорой помощи. Над большим красным крестом было написано: «Клиника Парадиза». Машина, очень пыльная, проделала, казалось, долгий путь. С водительского места выбрался Жан-Поль. Он посигналил.
– Это моя карета скорой помощи, – сказал Дэтт.
– Да, – кивнул я. – С Жаном-Полем в качестве водителя.
– Он хороший парень.
– Позвольте мне рассказать вам, чего я хочу, – поспешно сказал я.
Дэтт сделал движение рукой.
– Я знаю, почему вы здесь. Не нужно ничего объяснять. – Он опустился в свое кресло.
– Откуда вы знаете, что я пришел не за тем, чтобы вас убить? – спросил я.
– Дорогой мой, вопрос о насилии не стоит по многим причинам.
– Например?
– Вы не из тех, кто без причины применяет насилие. Это во-первых. Вы могли бы применить насилие только в том случае, если бы оно вам что-нибудь дало. Во-вторых, силы у нас равны. Мы в одной весовой категории.
– Так же, как меч-рыба и удильщик. Но один сидит, прикрепленный ремнем к креслу, а другого тащат по океану с крючком во рту.
– Который из них я?
– Я здесь для того, чтобы в этом разобраться.
– Тогда начинайте, сэр.
– Давайте Куана.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду Куана. К. У. А. Н. Давайте его сюда.
Дэтт изменил свое решение насчет выпивки. Он налил себе рюмку вина и теперь потягивал его.
– Не стану отрицать, что он здесь, – сказал он наконец.
– Тогда почему бы не привести его?
Он нажал кнопку звонка, вошла горничная.
– Позовите мсье Куана, – распорядился Дэтт.
Старуха тихо удалилась и скоро вернулась с Куаном. На нем были серые фланелевые брюки, рубашка с расстегнутым воротником и пара грязных белых теннисных туфель. Он плеснул себе большую порцию виски и сел в кресло, вскинув ноги на подлокотники кресла.
– Ну? – сказал он мне.
– Я привезу вам для беседы американского эксперта по водородным бомбам.
Куан не выказал удивления.
– Петти, Бангс, Бертрам или Гудзон?
– Гудзон.
– Отлично, он один из ведущих специалистов.
– Мне это не нравится, – вмешался Дэтт.
– Вовсе не обязательно, чтобы вам это нравилось, – заметил я. – Если Куан и Гудзон хотят немного поговорить, то это не имеет к вам никакого отношения. – Я повернулся к Куану. – Сколько времени вам понадобится для разговора?
– Два часа, – ответил Куан. – В крайнем случае, три, если у него нет с собой подготовленных заранее материалов.
– Надеюсь, они у него будут, – сказал я. – Он полностью подготовлен.
– Мне это не нравится, – повторил Дэтт.
– Успокойтесь, – сказал Куан. Он повернулся ко мне: – Вы работаете на американцев?
– Нет, – ответил я. – Сейчас я действую в их интересах, но только на время одной операции.
Куан кивнул.
– В этом есть смысл. Они бы не захотели засветить одного из своих штатных сотрудников.
Я в гневе закусил губу. Конечно, Гудзон действовал по указанию американцев, а не по собственной инициативе. Это было спланировано – засветить меня, чтобы ЦРУ могло не раскрывать своих собственных сотрудников. Умные ублюдки. Ну, придется мне это пережить, не выдавая своих чувств, и попытаться извлечь пользу.
– Правильно, – согласился я.
– Так вы не заключили сделку?
– Мне не платят, – сказал я, – если вы это имеете в виду.
– Сколько вы хотите? – устало спросил Куан. – Но на многое не рассчитывайте.
– Сумму уточним после того, как вы повидаетесь с Гудзоном.
– Похвальная уверенность, – хмыкнул Куан. – А Дэтт заплатил вам за неполный комплект документов, которые мы получили благодаря вам?
– Нет.
– Теперь, когда наши карты раскрыты, я понимаю, что в действительности плата вам не нужна.
– Правильно, – снова согласился я.
– Хорошо, – сказал Куан.
Он снял ноги с подлокотников кресла и взял немного льда из серебряного ведерка. Прежде чем налить виски, он подтолкнул к себе телефон.
Мария ждала моего звонка у аппарата.
– Привози Гудзона сюда, – сказал я. – Ты знаешь дорогу.
– Да, – сказала Мария. – Дорогу я знаю.
Глава 29
Куан вышел, чтобы подготовиться к разговору с Гудзоном, а я снова уселся на жесткий стул. Дэтт заметил, что я поморщился.
– У вас боль в позвоночнике.
– Да, – не стал спорить я. – Заработал на дискотеке.
– По мне, так современные танцы требуют слишком большого напряжения.
– Этот действительно потребовал от меня слишком большого напряжения, – сказал я. – У моей партнерши были медные кулаки.
Дэтт, опустившись на колени, снял с моей ноги туфлю и ощупал мою пятку своими мощными пальцами, потом ощупал лодыжку и заахал так, как будто все было сделано неправильно. Неожиданно он сильно вонзил свои пальцы в мою пятку.
