— Считаешь, тебе все известно, да? По-твоему, существует лишь то, что ты видишь? Но есть нечто такое, чего не можешь понять ни ты, ни я, ни даже Мойра. То, что видно, слышно, может, ощутимо всего один миг. Потом оно исчезает, возвращается туда, откуда появилось.
Алистер притянул ее к себе. — Перестань, Изабо, согласись, что не права. Ты хотела его видеть, ты представила, что чувствуешь его. А что касается Мойры, то она не видела ничего, вообще ничего.
— Это ты не прав, Алистер Кемпбелл! Но ты слишком упрям и высокомерен, чтобы признать свою ошибку!
Изабо отскочила от него. Однако Алистер не дал ей уйти, без предупреждения обнял сзади за талию и уткнулся лицом в шею.
— Я не хочу с тобой ссориться, — прошептал он. — Может, забудешь все, что я тебе сказал, и пойдешь со мной?
После долгого молчания Изабо кивнула и повернулась в его объятиях, не глядя на него.
— Я просто хочу… опять увидеть Робби, — прошептала она. — Все бы за это отдала.
Почувствовав, что она плачет, Алистер еще крепче обнял ее.
— Мне жаль, очень жаль, что я огорчил тебя. — Он прижимался губами к ее волосам, пока она не успокоилась. — А теперь пойдем. Надо взглянуть, что на том холме.
— Мил-Бьюде, — сказала она, вытирая слезы рукавом. — Оттуда прекрасный вид на холмы Ская.
— Тогда посмотрим, — улыбнулся Алистер.
Подъем быстро утомил Изабо, на полпути она упала в заросли вереска и очень расстроилась, что потеряла былую выносливость.
Алистер прилег рядом и какое-то время любовался ею.
«Здоровая еда и свежий воздух пошли ей на пользу», — с удовлетворением подумал он. Но слезы еще дрожали на ее ресницах, и это омрачало его радость. К чему он затеял бесполезный спор? Верит Изабо сказкам, ну и пусть. Он не должен ее разубеждать, а тем более навязывать свое мнение. Она всегда расстраивается от подобных разговоров.
Желание прикоснуться к ней стало невыносимым, и он прижал ее к вересковому ковру.
— Я так соскучился по тебе, Изабо. — Он поцеловал ее, и она закрыла глаза.
— Я тоже скучала по тебе.
Они снова поцеловались, но когда он лег на нее, она воспротивилась. Алистер завел ей руки за голову и прижал их к земле.
— Теперь, — с улыбкой сказал он, — ты в моей власти. Мне очень нравится смотреть на тебя, совсем беспомощную подо мной, как сейчас.
Когда Алистер поцеловал ей грудь, Изабо показалось, что этот поцелуй обжег ее даже сквозь ткань платья, и у нее вырвался лихорадочный вздох. Она стала уже по-настоящему сопротивляться.
— Пусти меня, Алистер. Мы не должны… не здесь.
Нас могут увидеть.
Нехотя подняв голову, он посмотрел в сторону дома.
— Вряд ли, пока мы лежим в вереске… он наполовину скрывает нас.
— Наполовину? — повторила Изабо. — А как насчет другой половины?
Он со вздохом положил голову ей на грудь.
— Ты нужна мне, Изабо. Я схожу по тебе с ума.
— Я тоже, — призналась она.
Алистер быстро взглянул на нее и улыбнулся.
— Ну, если не в доме и не здесь, тогда где?
Она молчала, зная, что должна сказать ему «нет». Ни здесь, нигде. Из-под ремешка у него вырвалась прядь волос, и она убрала ее с лица, пальцы тронули его бровь, затем морщинки у глаз, которые возникали, когда он улыбался. «До чего же я люблю тебя, Алистер, каждую твою частичку», — думала она, закрыв глаза, чтобы не видеть его, но это не принесло ей облегчения.
— Если ты дашь мне встать, — сказала она, — может, я и покажу где. — Он мигом поднял ее с вереска. — Я поведу тебя в страну фей. Замечательное место, там нас уже не побеспокоят.
Изабо взяла его за руку и повела по склону холма.
— Мы с Робби всегда бежали сюда наперегонки. — Она взглянула на него и улыбнулась. — Я даже поколачивала его.
Он злился, когда подрос, хотя не жаловался. Он был совсем не похож на меня. У него прекрасный характер. — Алистер молча шел рядом, боясь прервать ее. — Мы часто сюда приходили. А в канун Дня всех святых — обязательно после захода солнца. Только в это время человек мог войти в страну фей. Видишь? — Она указала на маленькие пологие холмики среди осин и берез.
Алистер улыбнулся. Предполагаемые места обитания таинственных существ, фей, о которых она говорила. Он не знал, то ли она и правда верила в это, то ли рассказывала о детских впечатлениях. Словно угадав его мысли, Изабо повернулась к нему.
— Рори как-то видел одну, — сказала она, когда они подошли к заросшему травой холмику. Это была женщина в зеленой одежде, но в голубой шапочке. Мы с Робби подолгу лежали тут в надежде, что нам тоже повезет. — Изабо улыбнулась. — Он был терпеливее меня, мог лежать часами не шевелясь. Робби говорил, что они слышат, как я верчусь, и не появятся. Вот здесь Рори и видел ее. Именно тут мы будем ждать. Ты веришь в фей, Алистер?
В глазах у нее опять были слезы, и он знал, что она думает о брате. Потом, моргнув, она посмотрела на него.
— Ты веришь?
Алистер не хотел спорить, не хотел ее расстраивать.
Но врать он тоже не хотел и покачал головой.
— Наверное, у меня слишком мало воображения.
— Тогда садись рядом со мной и не шевелись. Может, сегодня мы увидим кого-нибудь, и ты поверишь.
Они сидели рядом. Изабо ждала появления фей, Алистер наблюдал за ней. Он умирал от желания, но она, кажется, погрузилась в воспоминания и забыла, что привело их сюда. Он не должен ей мешать, а то она подумает, что ему нужно от нее только одно — лежать с ней.
Повернувшись, Изабо поймала его страстный взгляд, — Алистер! — прошептала она. — Ты правда любишь меня?
— Да, — хрипло выдавил он. — Я люблю тебя больше всего на свете.
Она улыбнулась.
— Тогда не хочешь ли показать, как ты меня любишь?
Прямо здесь. Не боишься, что феи увидят?
— Я так хочу тебя, Изабо. Мне ни до кого нет дела.
Пусть смотрят.
После жадного поцелуя он взял ее за руки, нежно заставил подняться и начал расстегивать ей платье. Изабо не возражала, но, когда платье упало к ее ногам и он принялся за рубашку, она с беспокойством огляделась.
— Может, не надо снимать?
— Боишься фей? — улыбнулся Алистер. Она покачала головой. — Тогда я хочу видеть тебя. Всю, здесь, при свете дня.
Говоря это, он стянул с нее рубашку. Теперь Изабо стояла перед ним, освещенная солнцем, нагая, чуть робкая, стройная и грациозная, как молодая лань.
Алистер медленно провел ладонями от ее плеч до талии, затем так же медленно вернулся к груди. Она закрыла глаза и положила голову ему на плечо, отдавшись ласке. Изабо очнулась только на миг, вспомнив, что находится в долине, нагая, совершенно беззащитная. Но это ощущение было таким восхитительным, почти языческим, а мысль о том, что можно позволить ему делать все, как он хочет и когда хочет, еще больше возбуждала ее.
Алистер разжал объятия всего на несколько секунд, чтобы раздеться, потом молча опустился перед ней на колени, обнял за талию, прижался лицом к ее животу и начал целовать. Он скользнул ниже, руками
